Анна Данилова - Ужин втроем. Мы так с тобой похожи…

Ужин втроем

Мы так с тобой похожи…

Анна Данилова

© Анна Данилова, 2017

ISBN 978-5-4483-8496-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Она приблизительно знала, зачем ему понадобилось приглашать ее в свой кабинет. Восемь вечера, дождь за окном, приглушенный свет, отражающийся в хрустальной бутылке французского красного вина, тишина опустевшего этажа… Она вошла в кабинет своего молодого и красивого шефа, села в кресло, слегка раздвинув ноги, и посмотрела на Кондратьева повлажневшими глазами. Очередной спектакль, сюжет которого стар, как мир…

– Еще? – она одним пальцем приподняла подол и без того коротенькой черной юбки и показала кружевную резинку от чулка, изогнулась, дразня и вдруг расхохоталась…

– Нравится? Эти чулки стоят ровно половину того жалованья переводчицы, которое я получаю у вас… Так что судите сами… Кондратьев – белокурый, но почему-то с темными бровями, голубоглазый и с пухлым еврейским ртом – послал ей воздушный поцелуй.

– Я вас понял, Нора… Но и вы поймите меня… – он встал и стремительно подошел к ней, схватил за руку и легко поднял из глубокого, мягкого, как растопленный вязкий шоколад, кресла.

– Я не люблю говорить, я люблю делать…

Она почувствовала, как его рука скользнула по ее бедрам и застряла между ними, словно пойманная в плен.

– Послушайте, вы меня знаете чуть больше месяца… – вдруг сказала она шепотом, глядя ему прямо в глаза, – кто же вам позволил дотрагиваться до меня?… Когда вам хочется поесть, то ваша секретарша звонит по телефону и вам приносят теплую пиццу, когда вам хочется покурить, то ваша секретарша покупает вам сигареты, когда вам хочется поспать, то ваша секретарша, оберегая ваш сон, говорит, что вы в Берлине, когда вам хочется выпить, то ваша секретарша приносит вамконьяк и дает пить из своих рук, когда вам нужна женщина, то вы раскладываете вашу секретаршу прямо на столе и делаете с ней все, что вам заблагорассудится, после чего бедная девчонка ходит вся в синяках… Теперь вам захотелось поиметь еще и переводчицу и поэтому вы просили меня зайти к вам после рабочего дня… Раз так, то, может сначала выпьем, прежде, чем вы сорвете с меня белье?

– А вы еще более оригинальная, чем мне про вас рассказывали… – Кондратьев в улыбке показал свои безукоризненные зубы. – Меня предупреждали, что вы умеете отказывать мужчинам, и что предпочитаете делать это на английском… Вы, что, и ругаетесь по-английски?

– В зависимости от того, каким языком владеет мужчина.

– Я бы хотел завладеть вашим языком… – он крепко обхватил ее затылок и прижался своими губами к ее губам. Но поскольку она не отвечала на его поцелуй, он отпустил ее и отошел к столу, шумно вздохнул, расслабил галстук, расстегнул воротник рубашки и, смешно пыхнув пробкой, открыл бутылку.

Он вдруг занервничал, ему не нравилась роль ухажера. Ему нравилась роль хозяина, который мог взять в любое время то, что принадлежит ему по праву. Что же касается женщин, то с этим у него вообще никогда в жизни не было проблем. Он налил вина в фужеры и один поднес Норе:

– Что ж, тогда давайте выпьем… Может после этого вы станете более раскованной…

– Да уж куда больше… – она усмехнулась, оглядывая себя, – хорошо, что еще чулки не порвали…

И тут произошло неожиданное: Нора выплеснула ему в лицо свою порцию вина. Спокойно, с чувством, с удовольствием…

Она слышала, что он что-то говорил ей вслед, кричал, размахивая руками и не в силах открыть глаза, которые щипало от вина, он обзывал ее самыми последними словами и даже топал ногами от бессилия…

Хлопнула дверь и сразу стало тихо.

«Боже, как же хорошо быть безработной…» – подумала она, легко сбегая по ступенькам мраморной лестницы на тротуар и смешиваясь с потоком спешащих куда-то людей. Москвапо-весеннему бурлила, наслаждаясь майским теплом, свежестью только что закончившегося дождя, ароматами первой зелени, духами оголившихся женщин… Москва такая большая, страдающая гигантоманией, амбициями, погрязшая в мировых проблемах, жила своей жизнью, Нора – своей. У Норы была маленькая квартирка на улице Достоевского, куда она и принесла тем теплым и замечательным – в смысле весеннего тепла и какой-то непонятной праздничности – вечером свою проблему. Села на кухне, обхватив ладонями чашку с горячим чаем, и стала думать, как ей жить дальше. То, что она долго не продержится в этой фирме, она знала с самого начала, но что ей придется увольняться оттуда спустя какой-то месяц – этого она не ожидала… Обычно начальники долго присматриваются к своим сотрудницам, выжидают, что называется, а уж потом, каждый по-своему, начинают ухаживать, а то и откровенно приставать… Но мужчин все равно не переделать, они – хозяева жизни, а потому надо находить свою собственную нишу и устраиваться как-то иначе… Но как? Будет другая фирма, другой начальник, возможно, брюнет («Для контраста.»), который рано или поздно назначит ей встречу и предложит ей провести с ним вечер… А может, не стоит переводить драгоценное вино или коньяк, поливая ими разгоряченные мужские головы, а просто убивать их потихоньку, по одному, чтобы другим неповадно было… Размышляя таким образом, Нора перебралась с чаем и бутербродом в комнату, уселась перед включенным телевизором, и, уткнувшись в экран, стала как-то механически смотреть на движущихся там человечков, маленьких, хорошо одетых, разговаривающих уверенным тоном и почему-то уморительных до невозможности… Сериал. А почему бы и нет? Почему бы не причаститься к ТОЙ, красивой жизни, не окунуться в сверкающий и яркий мир киношных интриг и героев-любовников с их приторными физиономиями и красивыми речами? Поставив пустую чашку на стол и стряхнув с юбки крошки, Нора встала и подошла к большому настенному зеркалу. Задернув занавески и включив свет поярче, она сняла с себя костюм и, оставшись в одних трусиках и лифчике, принялась разглядывать свое отражение. Очень короткая стрижка, очень впалый живот, очень смешные острые груди, очень длинные худые ноги… Огромные серые глаза, маленький нос и необычные губы, особенно верхняя, словно припухшая от поцелуев… Вот только никто не целует. Все смотрят, хотят схватить и съесть, но почему-то боятся…

«Рассказ что ли написать? Или роман? Или целую эпопею одинокой двадцатипятилетней женщины?»

Накинув на голые плечи белую длинную, до колен, вязаную кофту, Нора села за письменный стол и сняла чехол со старой пишущей машинки. «А вот и начало великого творения…» Она, усмехаясь, прочитала несколько строк своего будущего рассказа, отпечатанных ею еще вчерашним вечером: «Море лениво перекатывало свои волны, словно приглашая одинокую фигурку войти в воду, набраться…»

Чего набраться? Хотя сейчас действительно не помешало бы «набраться», тем более, что и повод есть… Но пить в одиночку пОшло. А видеть никого не хочется. Остается одно – валяться на диване и смотреть все фильмы подряд. Она очень надеялась на то, что уснет, и так бы оно, может, и случилось, если бы не звонок. Она взяла трубку:

– Слушаю…

– Вы давали объявление?

– Какое? – она ничего не соображала. Слово «объявление» у нее ассоциировалось с обменом квартиры, которым ей приходилось однажды заниматься, чтобы в конечном счете занять эту однокомнатную конуру. Поэтому она не сразу поняла, о чем идет речь.

– Перевод с английского, литературная обработка… – на другом конце провода проявилось недовольство в тоне. У говорившей женщины был молодой, слегка хрипловатый, и в то же время очень приятный голос. Голос, которому можно, как человеку, рассказать по телефону всю свою жизнь, спросить совета и даже получить разрешение на преступление, зная, что

тебя все равно поймут и поддержат. «Есть такие голоса.» И Нора вспомнила, что месяца три тому назад, когда она, отчаявшись уже найти работу, бесилась от безделья и безысходности, ей в голову пришла отчаянная мысль дать в газету объявление с предложением себя в качестве переводчика или редактора. А почему бы и нет? Но объявление, помнится, вышло больше двух месяцев тому назад, и по этому поводу не было ни единого звонка. И вдруг этот голос… – Да, извините, просто я только что проснулась и не сразупоняла… Вам нужно что-то перевести?

– Для начала я хотела бы встретиться с вами и посмотреть, на что вы способны…

– А что вы имеете в виду?

– Ваши литературные работы, художественный перевод, редакторские дела, образцы статей, черновики, словом, все, что у вас есть… Вас как зовут?

Разговор вела ОНА, та женщина, и вела она его умело, сразу и безоговорочно подчиняя себе собеседника. На нее захотелось посмотреть, ее хотелось слышать «в живую», вот здесь, дома…

– Меня зовут Нора. Приезжайте, поговорим… – И она назвала свой адрес. – Отлично, я буду у вас через час.