Петр Котельников - Начало начал. Лирический трактат о любви. Книга I

Начало начал

Лирический трактат о любви. Книга I

Петр Петрович Котельников

© Петр Петрович Котельников, 2016

Редактор Олег Петрович Котельников

ISBN 978-5-4483-6064-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Щётка времени

Щетка времени счешет с поверхности всё,Что веками на ней накопили…В том числе и любовь, что дается не в счёт,В ней неверными часто мы были.

И веков одеяло с постели стряхнув,Не очистим мы мир от поднявшейся пыли.Лишь в горнило грядущего только взглянув,Вспоминаем и то, что так прочно забыл

Тени прошлого блуждают в наше время, можно говорить о преемственности времен. Мы сейчас говорим о дефиците любви, подлинного чувства, об эротическом буме, которые пришли на смену жесткому пуританству. А как было прежде? Попадали наши предки в такие перипетии? Какова была роль женщины в этих вопросах? На многие вопросы можно ответить положительно и сейчас, представив себе воочию витки истории. Но образ самой женщины почти не меняется, оставаясь загадкой, которую разгадать до конца никому и не дано. Надпись на одном из римских храмов Изиды лучше всего подкрепляет эту мысль:

«Я есмь все, что существовало, и будет существовать, и ни одному смертному не приоткрыть моего покрывала»

Взаимоотношения между женщиной и мужчиной зависели от религиозных воззрений, социальных, а, следовательно, и правовых отношений.

Не слишком много уделяли знаниям в этом вопросе самому восточному краю ойкумены. Но, кое-что из Древнего Китая дошло и до нас,, хотя в достоверности дошедшего и возникают кое-какие сомнения

Гарем

В древние времена китайскому императору полагалось иметь 121 жену и наложницу. Отказ жене или наложнице в половой близости считался тяжким преступлением. Император должен был дарить близостью всех своих жен и наложниц, не достигших 50 лет, каждые пять дней. За личной жизнью императора следили специальные служители – нюйши!

Я не завидую хозяину гарема,Когда в нем больше сотни жен:Не уследить, чтоб не было измены,И с каждой пыл любви не завершен!К тому ж закон невероятно строг:Нет близости с женой – считаютпреступлением.Наложнице к тому же, видит бог,

Дарить обязан наслаждение! Эротические отношения цивилизованного мира Запада были иными, отличаясь многообразием форм.

Это находило свое выражение в искусстве и литературе, даже в те периоды, когда в обществе отсутствовала письменность.

С появлением ее появилась возможность последующим поколениям узнать о формировании этих отношений. В древнеегипетских папирусах женщине слишком мало уделено места, хотя в пантеоне египетских богов превалируют богини, и влияние их чрезвычайно велико. Богиня Верхнего Египта – Нехбет, Нижнего Египта – Уаджит, Хатор – богиня веселья и любви, богиня неба – Нут, Исида (Изида) – богиня плодородия, Сохмет – богиня войны, Сешат – богиня письма и т. д.

Серьезны боги у Египта:Клыки, рога, ряды зубов…Как поступить с душою хлипкой,Коль каждый съесть ее готов?

На этом свете жаждут тела,В потустороннем – рвется тень.И крики, стоны, то и дело,Взрывают ночь и будят день!

Гробница там, здесь – пирамида,Понятно все: не для утех?Все смерти служат, очевидно,И умирает звонкий смех.

Но есть два бога и богиня, —Известны людям с давних пор, —Бог солнца – Ра, и Нила имя,А также нежная Хатор.

Жизнь согревают теплотой,Чтоб были крепки и здоровы —Диск солнца ярко золотой,Богиня с головой коровы.

У тех, кто правит, и у тех,Кто к восприятью не готовыЛюбовно-чувственных утех…Какие чувства у коровы?

Не слышен страстной жизни рев,Из каменного жерла храма,И бьется нежная любовьСо смертью тяжкою упрямо.

Из царства мертвых рвется зов,Оттуда вырваться не может,Здесь слово «жалкое» любовьСердца богов, богинь тревожит.

Живому вопреки уму,В папирусах истлевших, стертых,Здесь изучают жизнь саму —В подземном царстве, в «книге мертвых»

Правда, разнообразные изображения сексуальных поз в камне, датируемые 2000 – 1500 лет до нашей эры, дошедшие до нас, свидетельствуют о том, что художники и их покровители были искушенными в сексуальных удовольствиях.

Более подробными сведениями мы располагаем в истории стран двуречья

Знаменитый Кодекс вавилонского царя Хаммурапи закреплял низкий социальный статус женщины. Женщина либо принадлежала своему отцу, либо была собственностью мужа, выкупившего ее у отца. Отсутствие денег на приобретение жены толкали мужчин на сексуальные преступления. И тут не позавидуешь женщине, ставшей предметом насилия..Если женщина подвергалась изнасилованию, то она подлежала тому же наказанию, что и насильник, – их обоих бросали в Тигр или Евфрат связанными по рукам и ногам. Муж женщины пользовался правом попытаться спасти жену сразу же после того, как несчастную швырнули в воду. Царь же мог помиловать любого из двоих по своему желанию.

Мужчина в древности критически смотрел на свою жену, но влюблено на свою подругу или на чужую женщину. Свою жену он видел ежедневно, привык к ее виду. Вид ее уже не возбуждал его. Красота ее от тяжкой работы и повседневных забот поблекла, руки огрубели, стали мозолистыми. От нее исходил запах животных, за которыми ей приходилось ухаживать. И то ли дело другая женщина, стройная, как тростник, со всеми выпуклостями тела, какие ей положены, а не с отвислым животом, как у его жены. Вавилонянин, посещая чужую женщину в храме, называл это «возвышение сердца». Задолго до этого праздника он начинал мечтать о податливом женском теле, полном загадочных тайн. От этого тела исходил чудесный запах цветов. А можно ли словами передать, что она делала с его телом? Такого не сделает ни один ваятель. Воистину она служит богам. И искусство богов в руках этой женщины! Пусть даже за это приходилось платить деньги, долго собираемые по крохам. Пусть и приходилось долго ждать этого момента. Такое происходило один раз в год, с которого и начинался отсчет времени нового года. Посетитель храма надевал праздничную одежду, втирал в кожу благовония, завивал бороду и волосы на голове, подкрашивая их хной. С трепетом душевным и замиранием сердца подходил он к величественному семиступенчатому святилищу бога Мардука. Задрав голову вверх, он глядел на несущиеся вверху белоснежные облака и сияющее синей лазурью небо. Потом входил в храм и, затаив дыхание, благоговейно наблюдал церемонию «священного брака» царя с верховной жрицей, происходившую на верхнем этаже и видимую со всех сторон. Многочисленные лампы, заправленные маслом, выхватывали из полумрака человеческие тела, кажущиеся золотыми. Ритмичны движения тел… А позы, какие? Каждое движение их заставляет стучать кровь в висках, а внизу живота возникает тянущаяся боль, возбуждение волнует плоть. Потом, все виденное им, он мог в деталях повторить с храмовой рабыней, оплатив это определенной суммой денег. Рабыня была искусна в приемах любви, и вавилонян вскрикивал в экстазе полового вожделения. Сердце сладостно звучало в такт тихой нежной музыки и гимну тела, исполняемому нежным, как звучание серебряного колокольчика, голосом. Под «возвышением сердца» посетитель понимал молитву, культ и жертву деятельной любви. Интенсивный и страстный, как всякий житель востока, в жизненных проявлениях, он требовал, чтобы и религия заботилась не только о его духе, но и его чувствах, призывая почитать высшие силы, способствуя общению с божественным и таинственным. Жизнь его была коротка, трудна и мучительна. Будущее – темно и непостижимо, поэтому следовало радоваться редкими часами праздника с пением, танцами и сладострастной любовью.

Сюда приходят юн и стар.Один – любовь в полете смелом!..Другой – любви почуять жарВ давно уже остывшем теле.

Здесь, пред богиней, все равны.Сюда идут не за покоем.Уставшей вечно нет жены.Здесь раны, боль – не беспокоят.

Пьянеют здесь не от вина,Здесь поглощают сладострастье,Любовь изведают до дна.Здесь тело женское – причастье.

Покинет разум, страсть живет,В движеньях сладость добывая,Все тело, кажется, поет,Душа из тела вылетает!

Любви сегодня страстной власть,Ее владения – огромны.Кипит кругом, бушует страсть,И слышны вскрики, вздохи, стоны.

Любовь рабыни – совершенство,И здесь не ведают насилья,Получит каждый здесь блаженство,Оставив здесь монеты, силы…

И снова приходится ждать прихода нового года, чтобы изведать райского наслаждения, а оно – стоит того, чтобы собирать деньги и идти сюда вновь.