Krista La Tormenta - Master’s shadowgate. Том 4. Алая луна

Master’s shadowgate

Том 4. Алая луна

Krista La Tormenta

Редактор Krista La Tormenta

Иллюстратор Krista La Tormenta

© Krista La Tormenta, 2017

© Krista La Tormenta, иллюстрации, 2017

ISBN 978-5-4485-2726-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Лунный свет озарил высокую стройную фигуру, что скользила по улицам Лиферия как черная тень, бесшумно… И как-то почти не осязаемо… И в темноте светились два рубиновых огня.

– Я прибыл, – ледяной тон словно всему миру вынес приговор, хотя мужчина всего лишь сам себе констатировал факт его прибытия до места назначения.

Кейн вернулся в Лиферий.

***

Кейн Сальватор уже пару дней изучал город Лиферий и его окрестности.

После его последнего визита город практически не изменился. Он был тут не так уж и давно последний раз, навещая племянника Майдрэ. А почему он снова исчез, не мог ответить даже сам себе. Что-то… Что-то его так встревожило… Или дело было в той девчонке, которую он встретил.

Голубоглазый брюнет, ростом 188 см. Спортивная фигура. В меру небрит. Кейн является дядей Майдрэ Веона, хотя и не кровным. И это хорошо, что не кровным. Его род берет начало из старинного аристократического итальянского гнезда. В те темные времена магия еще бродила по всем землям, как и сами её носители. Одна привлекательная вампирша таки покорила сердце итальянца и обратила его. Позднее парень понял, что был очередным в длинном списке и разучился верить в искренность женщин, но тем не менее не уставал поддаваться их чарам и пользоваться своим обаянием, пускаясь во все тяжкие. После обращения в вампира Кейн попал в иную параллель, заблудившись по чьему-то зову. Он лишь начал осознавать всю собственную, приобретённую суть, из-за которой ему пришлось пережить века тьмы. Началась американо-мексиканская война, 1846—1848, и в хаос с головой бросился бессмертный наемник. Ранения и его «временные» смерти не особо беспокоили Кейна, а иногда даже работали на руку, когда его «труп» волокли враги, абсолютно терявшие бдительность. И хаос продолжался. На фронте молодой Сальватор завязал роман с одной мексиканочкой, ради которой ввязался и в гражданскую войну в Мексике 1857—1861. И снова вампирская душа пировала в этой черной людской бездне порока и зла. Когда мексиканские мыльные страсти закончились, Сальватор устал от западного менталитета и вернулся на Туманный Альбион. Пара лет размеренной чопорной жизни убили в нем окончательно лучшие итальянские черты, а пепел войн похоронил в душе веру в простое семейной счастье и такую штуку, что смертные называют любовью. Все, что четко понимал Кейн – есть сила, деньги, выгодная ложь и доступные или недоступные, но легковерные женщины. А большего ему уже не было нужно. В 1882 он снова от скуки ввяжется в англо-египетскую войну, во время которой повстречает очередную пассию. Она оставит глубокий след в его сердце. Особенно колом. Который неопытная слабая женская ручка не сумеет вогнать достаточно глубоко. После этого вампир окончательно утвердится во мнении, что женщин нужно пользовать, и пользовать исключительно в своих целях, не пуская к сердцу во всех смыслах. Кейн становится пофигистичным прожженным циником, махровым эгоистом, морально беспринципным, и иногда лишь воинская честь не дает ему опускаться до статуса дьявола. Но в этой войне он приобретет не только новое мировоззрение, но и ещё кое-кого… Это существо будет искать его во всех мирах, о чём Кейн будет долгое время в неведении.

Насидевшись среди нудных чопорных англичан, Сальватор снова вылетает в Лос-Анжелес. Разбазаривает пол родового имущества в игровых домах, устраивает несколько пирушек в особняке, и снова в попытке убежать от своей бессмысленной жизни и в попытке найти смысл жизни в чужих смертях, Кейн ввязывается в испано-американскую войну в 1898. В тот год он окончательно теряет свою человечность. И дело не в «выключателе». Она исчезает сама собой, как может исчезнуть у простого смертного. Тогда Сальватор понимает, что вечность в подобном состоянии нет смысла проводить. Он не чувствует жизни. А просто существовать, от укуса до укуса он не хочет. Поэтому Кейн отправляется в Тибет, в монастырь. Где ведет около двадцати лет отшельнический образ жизни настоящим аскетом и с сен-сеем он постигает все секреты воинского искусства. Способности от рождения, помноженные на приобретенные в качестве вампира, дают превосходный результат в процессе обучения. Кейн становится непревзойденным мастером, при этом даже не пользуясь сверхчеловеческими способностями. Сенсей научил его всему, что знал сам. Старый мастер умер тихо, своей смертью, на руках у Кейна. Назначая его новым Мастером. Этот эпизод затронул глубоко похороненные струны чувств в душе вампира. Ему пришлось взять на себя ответственность за монастырь и за его учеников. Старик так и не узнал, что древнему воинскому искусству и родовым секретам мастерства он обучал самого опасного на земле хищника. Позднее, после лет проведенных в монастыре, Кейн возвращается в Лиферий. Он находит тот путь домой, который всегда был с ним рядом, и который вампир никак не мог узреть. Однажды открывшееся откровение перевернуло, в очередной раз, его… жизнь?

И вот как-то повстречал он Крис…

Глава 1. Под пеплом…

Лиферий.

Главная Библиотека. Зал Книг Судеб.

Кайрнех сидел за столиком, заваленным старыми картами, раскрытыми книгами, с одного угла гнездилась низенькая фарфоровая чашечка с золотистым напитком. На краю другого угла едва балансировали сдвинутые книгой тонкие очки.

– Кайрнех! – раздался мужской голос. Тихий, но будто с раскатистым эхом в голове, словно отзвуки чужой мысли. Старец поднял ясный взгляд, оторвавшись от созерцания одной из книжных страниц. – Его нужно вернуть!

– Хранитель… – растянуто проскрипел старик и кустистые брови вновь наползли на глаза, выражая тяжесть дум.

– Он уже который год не видит Врат. Не хочет. Он совсем там заблудится.

– Он не заблудится…

– Кайрнех! Сейчас самое время.

– Я знаю, что ты хорошо разбираешься во времени, – хрипловато хохотнул старик и нацепил на нос едва не упавшие со столика очки. – Он сам должен найти их… Иначе никак.

– Его Учитель умирает, последние песчинки его жизни ознаменуют конец и отведенному сроку. Он так и не осознал, на какую дорогу ступил.

– Осознал… Он теперь смотрит на танец сакуры…

– Значит так! Я снимаю с себя ответственность за эту душу! Если бы эта мелкая вредная… – стал надрывно пыхтеть высокий темноволосый красавец в строгом камзоле, видимо подбирая наименее оскорбительные слова для той, о ком говорил, – Если бы… – задохнулся мужчина и его длинные черные пряди рассыпались с плеча в нервном движении тела.

– Да да да… – чуть посмеивался друид над этой вспышкой эмоций Хранителя. – Ты ведь не зря ей брата вернул? – седые густые брови поднялись над глазами.

– Перекрёсток порталов сохраняет хрупкий баланс этого мира. Единственная пылинка бытия может непоправимо шатнуть весы. Нельзя утратить ни одной души, принадлежащей этой колыбели.

Мужчина вышел, резко развернувшись на сто восемьдесят градусов, от чего шелковые волны длинных волос совершили короткий полет вороным крылом.

– Ох и молодёжь… ох и молодёжь… – пробухтел себе в усы старик и вновь уткнулся в книги.

Старый Храм. Храм с Этой стороны Врат.

– Кейн… – проскрипел тихий старческий голос.

– Да, Учитель, – темноволосый мужчина сидел рядом на коленях.

Комната в старом монастыре освещалась слабым светом лампады. Старик едва дышал, и вампир, что сидел рядом уже третьи сутки подряд, понимал и осознавал, что это последние минуты…

Кейн не отходил от своего Мастера уже третью ночь. Старик таял, как свеча на глазах. Годы брали своё и колесо судьбы докатилось до горизонта его заката. Седая длинная борода лежала на стариковской изможденной груди, словно снег на надгробном холме. Сердце отсчитывало последние удары.

Если бы старик послушался Кейна… Зачем он пошел на тренировку три дня назад. Он потратил на прием с учеником последние силы и удар о татами не прошел даром. Хотя в его 103 года жизнь и так наблюдает свой последний красивый закат.

Сальватор смочил в ключевой воде белую ткань и положил к ребру Сен-сея.

– Ты ведь не уходил… Я хоть и закрыл глаза, но я тебя слышал. Ты здесь… Со мной… Почему же…

Слабый тихий голос старика звучал устало и спокойно, словно путник просил последнего приюта, не надеясь уже услышать «да» и наконец остановиться в своём странствии.

– Учитель, там есть кому за всем присмотреть. Я оставил додзё на Такеши. Он хороший мастер. А я буду с вами. Учитель… Мастер?!

Старик прикрыл глаза. Дыхание уходило из груди, словно последний ветер жизни…