Эмма Дарси - Молодая няня

Эмма ДАРСИ

МОЛОДАЯ НЯНЯ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Няня?

Этот вопрос не переставал терзать Бью Прескотта весь четырнадцатичасовой перелет из Буэнос-Айреса в Сидней. Его словно ударило обухом по голове, когда он пробежал, глазами завещание деда, присланное ему Поверенным. Теперь поездка домой близилась к концу, и он вот-вот получит ответы на неясные вопросы.

С какой стати его деду два года назад вздумалось завести няню? И почему она включена в завещание наряду с другими слугами, о которых Бью предстоит позаботиться?

Кому понадобилась эта няня? В доме деда не было детей. Во всяком случае, он не знал о них. И в завещании, ни о каких детях не упоминалось. Казалось, не было никакой необходимости включать няню, какими бы достоинствами она ни обладала, в число других работников, которые должны были остаться на его иждивении еще год, если не всю жизнь.

Он с готовностью позаботится о миссис Фезерфилд, экономке дедушки, - золото, а не человек, к тому же умница. Дворецкий Седжуик и шофер Уоллас были почти «семьей» деда. А что касается мистера Полли, садовника, то просто немыслимо оторвать его от столь любимого им сада. Судьба каждого из них заслуживает самого серьезного внимания. Но няня, пришедшая в дом недавно, при полном отсутствии в нем детей, о которых нужно было бы заботиться?…

Бью, мысленно повторил ее имя. Маргарет Стоу… «Маргарет» звучит, довольно старомодно, скорее подходит старой деве. Фамилия Стоу вызывала образ пассажира, плывущего «зайцем» на пароходе. Может, раньше она ухаживала за хромыми собаками, а теперь лишилась работы? Дед имел привычку время от времени брать в дом попавших в беду чудаков и помогать им встать на ноги. Но два года щедрот и соответствующая запись в завещании - не многовато ли?

- Мы приземлимся в Маскоте по расписанию, - объявил пилот. - Погода за бортом отличная. Температура девятнадцать градусов…

Бью, выглянул в иллюминатор и почувствовал, как его сердце сжалось, охваченное волной горя, которое он сдерживал, узнав о смерти деда. Характерные очертания Сиднея уже отчетливо различались внизу: обилие красных крыш, гавань, мост. Панорама города всегда означала для него возвращение домой. Но дом в его сознании также ассоциировался с Вивианом Прескоттом, человеком, взявшим к себе осиротевшего восьмилетнего внука и подарившим ему целый мир, превратив его в площадку для игр.

«Не просто дедушка, но замечательный человек», - подумал Бью, остро ощутив, какой огромный пласт оказался внезапно изъятым из его жизни. Вивиан Прескотт всегда жил на широкую ногу и ко всему, чем занимался, относился предельно требовательно. Его сердце должно было быть тоже незаурядным и просуществовать намного дольше.

Вивиан… Это имя заставило бы поежиться большинство мужчин. Семья Прескоттов славилась способностью давать детям необычные имена. Бью, часто морщился, слыша свое имя, но дед… никогда! Он радовался, что носил имя, которое считал наиболее себе подходившим. «Оно означает жизнь, мой мальчик. А joie de vivre 1 именно то, к чему я стремлюсь».

1 Радость жизни (франц.).

Он произносил свое имя с таким щегольством, что оно стало естественным продолжением его яркой индивидуальности, убедительным выражением артистических наклонностей и даже каким-то образом оттеняло вызывающий блеск его нестареющих глаз. Невозможно поверить, что деда уже нет, и мучительно больно оттого, что не удалось с ним проститься.

Волна гнева захлестнула Бью. К черту! Дед не имел права умирать в восемьдесят шесть. Покуривая свои любимые сигары и попивая лучшее французское шампанское, он являлся на блестящие светские рауты в сопровождении, по меньшей мере, двух красоток и всегда хвастался, что доживет до ста лет. Он слишком любил жизнь, чтобы расстаться с ней.

Бью, глубоко вздохнул, пытаясь облегчить тяжесть, сдавившую грудь. Бесполезно и глупо чувствовать себя обманутым, потеряв родного человека. Вина всецело лежала на нем самом, так как он провел почти три года вдали от дома, не удосужившись навестить деда. Легко извинять себя тем, что Южная Америка - это рай для путешественника. Приехать домой не составило бы большого труда. Ему просто никогда не приходило в голову, что здоровье может когда-нибудь подвести старика.

В письмах деда не было и намека на недомогание. Однако в них не упоминалась и няня. Бью, снова нахмурился, пытаясь разгадать головоломку, внушавшую досаду. Если бы дед действительно был болен, то, безусловно, нанял бы сиделку, а не няню. Если только… нет, он не поверит, что его дед впал в слабоумие. Должно быть какое-то другое объяснение.

Самолет приземлился. Как только он остановился, Бью вскочил с места и уже открывал верхнюю полку, чтобы достать сумку, стремясь как можно скорее покинуть самолет.

- Вам чем-нибудь помочь, мистер Прескотт? - спросила стюардесса, с большой готовностью выполнявшая любые его просьбы во время перелета.

- Нет. Все в порядке. Благодарю вас. - Бью, одарил ее лучезарной улыбкой.

Она была очень милой, но он не собирался принимать приглашение, таившееся в ее глазах.

Однако его не оставил равнодушным ее многообещающий взгляд. Бью, ощутил легкий приступ сожаления. Слишком занятый разработкой нового маршрута по Амазонке, он давно не имел секса. Бью, всегда нравился женщинам. Его рост под сто девяносто и мускулистое тело обладали достаточной притягательной силой для слабого пола, даже когда он выглядел довольно неряшливо, ибо, слишком много времени проводил в краях, далеких от цивилизации. Словом, ему не надо было особо напрягаться, чтобы завоевать внимание хорошеньких женщин.

Губы Бью дрогнули, когда он вспомнил, что дед называл это качество его проклятием.

- Тебе все слишком легко дается, мой мальчик. Если ты и впредь будешь довольствоваться случайными связями, то никогда не узнаешь, какое это счастье - завести семью.

- Я не испытываю желания заводить семью, дедушка, - отвечал он.

Он не собирался ничего менять в своей жизни и поныне, но ответ деда заставил его теперь испытывать угрызения совести.

- Бью, тебе тридцать. Пора подумать о детях. Ты последний в роду, и мне хотелось бы, чтобы ты женился. У человека есть единственный шанс на бессмертие - это оставить после себя род, который продолжится после его ухода в иной мир.

Может, старик уже тогда ощущал близость смерти?…

- Дед, для мужчины не существует возрастных границ, чтобы завести детей, - возразил он тогда. - Вот Чарли Чаплину было за семьдесят. Держу пари, ты и сам можешь еще иметь ребенка.

- Ты должен быть рядом, чтобы хорошо воспитать свое потомство. Твои родители, были ненамного старше тебя, когда их самолет разбился. Если ты не прекратишь своих странствий, может оказаться слишком поздно, прежде чем ты это поймешь.