Не бойся. Я рядом (СИ) - Абакус Наталья

1. Она

Сколько не пытались на месте остановиться –

Любовь не знает, что есть время — она просит сердце биться.

Она одна нам всё расскажет, где спрятаны секреты;

Где всё, к чему стремимся и куда ведут сюжеты.

Миром правит любовь. Любовь — пламя души!

Любовь греет сердца. Любовь — это ты и я!*

— Савельева!

Я еле-еле смогла вырваться из своих мрачных дум.

— Савельева, вы меня вообще слушаете? Кому я сейчас все это объясняю? — мужчина заметно поморщился, будто бы ему было противно оттого, что я находилась с ним рядом. Кошмар!

— Да-да, конечно! — просто еще не до конца понимала, что происходит, и что мне сейчас сказали.

— Ну вот тогда идите… и исправляйте. У вас есть еще шанс послезавтра… ну а там, может, в понедельник. Последний вариант. А дальше уже, увы, — развел он в стороны руки. — Я не поставлю вам зачет, соответственно, не допущу до сессии, а это будет значить, что вас автоматически поставят на отчисление, так как вы не сможете сдать ни один из экзаменов. В общем, что я тут распинаюсь перед тем, кому это неинтересно…

— Почему? Нет! — попыталась возразить я. — Это не так!

— Все, девушка, идите! У вас за все возможности написать эту контрольную — ни одного решенного примера. Это отвратительный результат. Не знаю, как вы умудрились тогда уменьшить количество заданий себе… видимо, списали. Учтите, если у меня будет плохое настроение, я, пожалуй, верну вам номер. Ненавижу, когда так внаглую списывают.

— Я не списы…

— Тогда вы решили бы хотя бы что-то! — рявкнул на меня препод по Высшей математике.

— Я и…

— А у вас тут бреда полно! — взмахнул он листочками. — Но при этом ни одной здравой мысли!

— Простите… — мне больше нечего было ему сказать.

— Идите готовьтесь к переписи! — махнул мужчина рукой.

— Хорошо…

Отступив от его стола, я направилась к выходу.

— Савельева, — обратился он ко мне, когда я уже была возле двери. — Никто за вас держаться не будет. Если вы не закроете долг — вылетите сразу же. Это нормальная практика. После первой сессии вылетают все, кто поступил сюда не осознавая, что придется работать. До свидания.

— До свидания, — еле заметно кивнув, произнесла я.

«Ты будешь отчислена» — это был девиз моего дня. Так вот, как же я докатилась до этого?

Как? Да очень просто. Как и все глупенькие влюбленные девочки, мысли которых находятся где-то очень далеко и точно не в районе переживаний о своем будущем.

За последнее время со мной произошло столько всего, что… что до учебы было как-то… ну как-то… не очень доходили руки. Ужас. Услышал бы это мой папа — меня бы не стало. Он и так уже задавался вопросом, как у меня обстоят дела с зачетами… но пока я пыталась сохранить свою проблему в тайне. Не хотела, чтобы от меня разочарованно отреклись.

В общем, рассказываю для тех, кто так же, как и я, настолько погряз в перипетиях своей жизни, что остальной мир попросту перестал существовать.

Главная, самая главная из этих перипетий в моей жизни имела свое имя. Верней, имел. Хорошо, хорошо, буду рассказывать чуть подробней.

Несколько дней тому назад, я чуть-чуть, но испытала на себе то самое чувство счастья. Почему? Потому что судьба или, возможно, какие-то ее подчиненные распорядились так, что Наталья Савельева наконец-таки убедилась… вроде бы… в том, что все-таки нечто сказочное в нашем мире возможно.

Конечно, в сказке речь шла о любви. Естественно! Но до того как произносить вслух столь громкие слова, необходимо было все-таки избавить от слов «вроде бы», прозвучавших немного ранее.

А если без столь сложных слов?

Жила была девочка, звали ее Наталья. Жил был неподалеку мальчик. Звали его Дмитрий. Встретились Наталья и Дмитрий на другом конце света, невероятно далеко от своего дома, и…

Тут должны были возникнуть слова: полюбили друг друга.

К сожалению, это было явно не про нас с Романовым. Дмитрием Романовым… тем самым мальчиком, если до сих пор кто не понял.

Наш вариант сказки, скорее, выглядел так: встретились Наталья и Дмитрий на другом конце света, невероятно далеко от своего дома, и… решили, что трепать нервы друг другу — очень интересное занятие!

Так вот, вернулись мы в Питер, в свой родной город, и продолжили столь внезапно образовавшееся хобби. Ну, в общем… ничего хорошего после такого выйти не могло.

Мы запутались. Наделали глупостей. И должны были потерять друг друга, но почему-то все вышло совершенно иначе. Чем сильней мы хотели разойтись по разным дорогам, тем сильней они начинали переплетаться, тем самым путая нас между собой.

После многих испытаний, проверок, провалов, неудач и разочарований мы все-таки смогли вывернуть на верную дорогу, в этот раз она была одной, она была общей. Я искренне хотела верить в это.

Ну вот и как мне после всего этого не тонуть в своих мыслях, а думать о чем-то постороннем?

Как мне избавиться от воспоминаний недавней ночи, которую я провела с Димой, перевоплотившегося в Дмитрия Франка — своего дерзкого, ничего не боящегося, двойника-гонщика?

Ну как не думать о его объятьях, в которых мне так сильно хотелось раствориться? Как не думать о наших с ним поцелуях? Как не думать о тех нежных словах, которые он наговорил мне? Как не думать о том, что будет с нами дальше? Как не думать? Как?

Его жизнь стала частью моей жизни. И именно в ту ночь я испытала это на все сто процентов. Вляпавшись в какие только можно передряги, я поняла, что он без меня не сможет. Я обязана быть всегда начеку, быть рядом, потому что каким бы смелым он не казался, порой, ему нужна именно я, чтобы спасти от темноты, совсем редко, но все-таки поглощающей его.

В общем… вся эта каша-мала уже долгое время варилась в моей голове.

Прям с того самого утра, верней, уже дня, когда я проснулась после прошедших гонок, после поездки на мост, после нашей погони с гаишниками и… кстати, о них.

Проснулась я от звонка Кости — моего двоюродного брата, который сильно выручил нас с Димой: воспользовавшись своим положением, отмазал нас от мента, прицепившегося к нашей машине. Номера на Диминой «БМВ» временно были липовыми, поэтому наше желание остаться инкогнито было понятным.

— Ты… ты!!! Наталья! Ты объяснишь мне наконец-таки, что это вчера было? А?

Наш разговор был не очень приятным, и мне пришлось много врать. М-да… по-моему, все-таки мое нахождение рядом с Франком имело свои последствия. Мне пришлось вновь врать брату, вновь выдумывать ерунду, лишь бы выгородить дорогого для меня человека. Сколько? Сколько раз я убеждала себя в том, что произнесенная ложь будет последней? Много! Много! Но с Романовым это не работало. Я продолжала врать людям, когда мне надо было ему помочь. Меня это категорически не устраивало, но от самого вопроса Кости: что это была за машина, кто был ее хозяином, и что мы делали? Я покрылась холодным потом. Видите? Мне просто пришлось соврать. Ужас.

Кое-как уговорив брата не сообщать ни о чем папе, который просто-напросто убил бы меня, я вздохнула с облегчением. Слава богу, хоть эту проблему решила.

Внезапное возвращение домой под утро заинтересовало и мою проснувшуюся немного погодя маму, но с ней было проще простого. Опять-таки… выдумав что-то не очень четкое, я махнула рукой и сказала, что с Юлькой, моей лучшей подругой, у которой я «была» во время гонок, мы можем повеселиться и в любой другой момент.

Поднявшись среди бела дня с кровати, я обнаружила рядом с собой бейджик. Он принадлежал Франку. Нет, теперь он принадлежал мне. Теперь я была организатором ночных гонок. Ха-ха-ха! Было смешно и мило думать об этом. Он отдал мне этот бейдж при нашем с ним расставании за несколько мгновений до того, как уехал.

Не выдержав, подхватив бейджик, я раскрыла шторки и уселась на свой мягкий подоконник. Из окна был виден Димин дом. Романов был там… хотя, я посмотрела на часы, возможно, уже и нет. Я не знала, но не хотела звонить ему первая. Нет. Пусть делает это сам.