Татьяна Веденская - Утро после «Happy End» Страница 14

– Я думаю, что твой муж прав. Он все понял правильно, – кивнув самому себе, будто определившись в чем-то, сказал Денис и поднял на меня свои синие глаза.

– Тогда нам тем более нельзя больше видеться, – продолжила я, а сама затрепетала. Интересно, как порой отличается то, что мы говорим, от того, что хотим сказать. Я говорила правильные слова, но чувствовала только огонь в сердце и желание прикоснуться к Денисовым рукам, губам. В его глазах была та томительная слабость, которая появляется только у мужчины, помешанного на женщине. Слабость, дающая женщине власть. Слабость, которой уже не было в Костиных глазах.

– Ну уж нет, – отрицательно покачал головой он. И пристально вгляделся в меня, пытаясь разгадать кроссворд, написанный на моем лице. Действительно, сложно распознать мои истинные намерения. Ведь они сплелись из желания отомстить и просто желания быть женщиной, на которую смотрят ТАК.

– Что ты имеешь в виду? – сделала вид, что не понимаю, о чем это он.

– Ты знаешь.

– Нет.

– Да.

– Нет.

– Да, – он прикоснулся пальцами к моей руке. Я задрожала. Потому что вдруг поняла, что именно за этим и позвала его в этот выходной день. А вовсе не за тем, чтобы сообщить, что мы не будем больше видеться. И даже больше. Именно затем, чтобы он прикоснулся ко мне, а я прикоснулась к нему. Не понимаю, как могла удерживаться все это время. Возможно, единственное, что меня держало – это страх потерять мужа. А теперь, после всего того, что он мне наговорил, после того, как он фактически сказал, чтобы я делала что пожелаю, только потихоньку, аккуратненько, у меня отказали все мои тормоза.

– Почему все так? – ахнула я, пытаясь сохранить хоть немного трезвости.

– Как так? – тихо шептал Денис, целуя меня в шею.

– Почему любовь уходит? – всхлипнула я.

– Почему уходит? – еле слышно засмеялся Денис. – Приходит. По-моему, так.

– Это неправильно, – отозвалась я, но мои глаза замирали от восторга, встречаясь с горящей синевой его глаз. – Получается, что он мой муж прав и все именно так, как он сказал.

– Он не прав уже потому, что сидит и разглагольствует там, в то время как ты сидишь здесь, со мной. Но в таком случае я рад, что он неправ, – сказал Денис и жестом собственника притянул меня к себе. И, глядя в его красивые влюбленные глаза, я поняла, что у меня нет ни шанса. Он хочет меня, это да. Но и я хочу его до дрожи. Так, словно передо мной сидит мой последний шанс. Хочу именно потому, что с первым же его поцелуем разорвется весь этот замкнутый круг, по которому я, как белка в колесе, бегу уже много лет.

– Я тоже…тоже рада, – прошептала я. Денис улыбнулся и приблизил свои губы к моим. Я не возражала. Возбуждение, такое, какого я не испытывала уж е целую вечность, охватило меня, и мы поцеловались. У него были теплые мягкие губы, приятный запах изо рта, я была удивлена тем, как странно ощущать на своих губах чьи-то еще губы. Оказывается, я вообще забыла, что такое поцелуй. Что это такое, когда мужчина смотрит на тебя, на твои губы, как на вожделенный приз. Мы с Костей не целовались уже много месяцев, лет. Зачем? Мы же и так спали вместе и были друг для друга абсолютно доступны. Брачные удовольствия напоминали деревенскую еду. Очень сытно. Никаких изысков. А ведь в поцелуях кроется столько чувств, что очень быстро я забыла обо всем и погрузилась в страсть, как пловец в темную гладь быстрой горной реки. Вода приняла меня в себя и понесла туда, где я не была и о чем не имела ни малейшего представления. И после этого я вдруг почувствовала, что снова живу.

– Как же хорошо, что я тебя встретил, – ласково поправляя выбившуюся прядку, смотрел на меня Денис. Да, именно ради таких взглядов женщина и живет.

– Что же дальше? – спросила я.

– Дальше? А что бы ты хотела? – оторвался от меня на секунду Денис.

– Не знаю. Мне кажется, это прекрасно, сидеть на лавочке и целоваться, словно мы студенты. Давай вообще отсюда не уйдем? – улыбнулась я.

– Давай, – легко согласился он. – Правда, к августу по ночам похолодает и это станет не так приятно, но если ты хочешь…

– Да ну тебя, – я махнула на него рукой и встала. Денис поднял сумку, которая упала на землю, и встал рядом со мной. Впереди был весь день, суббота. Угораздило же меня полезть к Косте с разговорами именно в субботу. Хотя, с другой стороны, а когда еще. В будни расписана каждая минута драгоценного времени моего умного и занятого супруга. Зато теперь мне не надо ждать понедельника, чтобы услышать голос Дениса.

– Может, пойдем в кино? – предложил Денис. На его лице также было написано раздумье. Куда нам деваться теперь, когда все признания сделаны и уже нет смысла ходить по улицам, целомудренно держась за руки. Мне внезапно стало интересно, как Денис объяснил нашу субботнюю прогулку супруге. Я не была ребенком и понимала, что мужчина, который столь яростно любит меня в этот солнечный день, женат. И что обстоятельства, который свели нас вместе, вовсе не означают долгого безоблачного счастья на всю жизнь, которую мы пройдем рука об руку, не отрывая друг от друга глаз. И меня, как ни странно, это очень даже устраивало.

– Пойдем. Скажи, а что думает обо всем этом твоя жена?

– Она ничего не думает, – буркнул Денис.

– Лопотомия? – ехидничала я.

– Она уехала с подругами на пикник. У нее бурная жизнь, в которой она не считает нужным задействовать меня.

– Почему? – удивилась я. – Если бы у меня был такой красивый синеглазый муж, я бы повсюду таскала его с собой.

– Она так не считает, – угрюмо ответил Денис. У меня возникло ощущение, что ему не хочется продолжать разговор о жене. Я не стала настаивать. Интересное чувство охватило меня. Наверное, такое бывает только в зрелом возрасте, потому что когда влюбляешься в двадцать, ты любишь всей своей натурой, всей душой и кажется, что будущее имеет только один сияющий всеми красками счастья вариант. Но в тридцать лет где-то в глубине сохраняется кто-то равнодушный, трезвый. Этот кто-то наблюдает за твоими безумствами и ведет им счет, зная, что все когда-нибудь кончится и не имеет, по большому, такого уж значения.

– Знаешь, я все-таки не хочу в кино, – уверенно сказала я.

– Да? А чего ты хочешь?

– Тебя, – исчерпывающе продекламировала одними губами, без звука я. Денис замер, потом медленно обвел меня обжигающим мужским взглядом «сверху вниз и обратно», уверенно взял за талию и мы молча, как заговорщики, произнесшие пароль «славянский шкаф», пошли вниз по бульвару.

Глава 5.

Про маскарад

С тех пор, как всемогущий Советский Союз приказал долго жить и почил в бозе, все жители нашей поменявшей курс родины (после чего она стала больше напоминать корабль-призрак, потерявший управление) так или иначе стали думать, прикидывать, высчитывать…одним словом, искать выгоды. А как же еще, ведь мы теперь капиталисты. Есть богачи-олигархи, которых никто в глаза не видел (кроме, конечно, Ходорковского, но его пример скорее печален). Есть гордые бедняки, которые составляют абсолютное большинство населения, но об этом никто не говорит вслух. Потому что вслух аналитики любят говорить о формирующемся среднем классе. Это хорошо для рейтинга. Аналитика никогда не пересекает границ Подмосковья. Так она и сидит в стольном граде Москве и удивляется, что это народ все недоволен и недоволен? И парки у них, и магазины, и зарплаты. И казино, чтобы было где зарплаты оставить. Чего же им еще нужно? Но Москва, как ни крути, это государство в государстве. Как китайский Гонконг. Там у нормального китайца, привыкшего сидеть голым под бамбуковым навесом, есть с ладони рис и молиться Будде, сразу и безвозвратно срывает крышу. И уносит вдаль порывами техногенного ветра. Примерно также житель, скажем, моего родного города Петушки, реагирует на МКАД. Клянусь вам, один друг моего детства рассказывал мне, что каждый месяц он преодолевает языковой барьер в сто двадцать километров, чтобы попасть к нам, в ночную в Москву. Когда-то мы с ним вместе воровали клубнику у наивных как детская слеза дачников, а теперь мой дружок крадучись въезжает на наш МКАД, и под покровом темноты выжимает из своей видавшей виды девятки все, на что она способна.