Пристроить шпиона - Мария Зайцева Страница 27

- Ой… Я тоже хочу померить, - кокетничает Маруся, - мне будет неудобно при вас…

Лешка вообще никак на нее не реагирует. И это, надо сказать, бальзамом по сердцу льется.  Такой он… Хороший…

- Он же снаружи, - говорю я, пожав плечами.

- Ну… Все равно…

- Тогда пошли отсюда, не хочу мерить.

- Нет, давай! Вот это красное тебе к лицу будет! И я тоже вон то примерю, синее. Это прошлогодняя коллекция, но мы же не гонимся за трендами, да?

Я задумчиво смотрю на ценник… Ну да, ну да… Надеюсь, у Вовочки случится запор. И у его папаши тоже. Ценник конский даже по московским меркам. Как-то за платьишко триста косарей отдавать… Ну, такое…

- А еще же надо белье, обувь, сумку, - возбужденно кричит из кабинки Маруся, а я, прикидывая, сколько у меня наличности останется, если куплю это платьишко, мрачно усмехаюсь. Отлично. Повеселимся.

Захожу в кабинку, стягиваю с себя рубашку…  Смотрю в зеркало.  Глаза горят, забавно так. Все же шопинг – прекрасная возможность отвлечься. Несмотря на то, что я его не люблю. Иногда полезно. За чужие деньги.

- Ой, не знаа-а-аю-ю-ю-ю… - тянет Маруся капризно, -  что-то не могу понять, идет мне или нет… Может… Как вас зовут?

Я понимаю, что она обращается к моему Лешке, и выглядываю.  Лешка стоит все в той же позе, с нечитабельным выражением лица. А Маруська вышла уже из кабинки и теперь верит перед ним задницей!  А задница эта упакована в микроскопическое платье! Такое, которое больше корсет и пояс!  Смотрит на моего Лешку, улыбается призывно…

- Марусь, отстань от моего охранника. Он получил специальные указания разговаривать только в случае крайней необходимости.

Вру безбожно, но мне дико не нравится, как эта коза пялится на моего Лешку! Бесит прямо!

- Да ладно тебе, - весело смеется Маруська, - ты чего? У тебя вон какой жених, бабок отстегивает немеряно… А у меня вообще никакого развлечения…

Она говорит это все в присутствии Лешки, словно он – пустое место, раб, не имеющий собственного голоса и мнения.  Мне становится не только злобно, но еще и стыдно.

Лешка, конечно, говорил часто, что я – Принцеска, богатенькая дочка богатенького папки. Инста-красотка. Обычно  это не казалось мне обидным. А вот сейчас, когда моя… не подруга, нет! Просто знакомая ведет себя по свински, словно он – второй сорт, не ровня ей… Мне становится не по себе.  Он ходит за мной.  Видит мое окружение. Видит моих знакомых. Может сделать ошибочные выводы… И вообще… Это как-то пошло и дико. На дворе двадцать первый век, уже давно охрана или обслуживающий персонал не воспринимаются нормальными цивилизованными людьми за низшую касту. Ну мы же не в Индии, в конце концов! Так откуда такой снобизм?  И, самое забавное,  подчеркивая, что  Лешка ей не ровня, Маруська, тем не менее, норовит его соблазнить! То есть, в случае удачи, она бы запросто с ним переспала!  Получается,  спать можно   и унижать при этом? Не считать за человека?  Да что за бред?

Короче говоря, я кривлюсь и говорю максимально жестко:

- Марусь, не лезь к моему охраннику. Ему платят за то, чтоб охранял меня, а не моих подружек оценивал.

- Ой, ну и ладно, - надувает губы Маруська.

Скрывается в примерочной.

Я смотрю на Лешку с отчаянием и сожалением, открываю рот, чтоб сказать… Ну, хоть что-то…

И в это мгновение он делает ко мне широкий бесшумный шаг, мягко перетекает, словно зверь хищный, кладет большие ладони на плечи… И жестко целует.  Это настолько неожиданно, что я даже не успеваю осознать произошедшее. Он груб до невозможности, кусает меня за губу, ту самую, уже израненную Вовкой, кусает и тут же зализывает укус. Мне больно и одновременно такой дикой дрожью пробивает, что не могу даже дышать.  Поддаюсь, запрокидываю голову, тяжелые ладони скользят по спине, прижимают резким рывком к твердому телу… И у меня сбивается сердечный ритм, когда понимаю, что у него стоит. Каменно стоит.

- Сука, - еле слышно шипит Лешка мне на ухо, оторвавшись от губ и жестко кусая за шею, - сука… Трахну тебя прямо здесь сейчас… Не могу, блять, не могу…

У меня в голове туман от его грубости, от животной страсти, которую он не может и не хочет скрывать!  В соседней кабинке возится с одеждой Маруська, ругается на заевшую молнию, я понимаю, что еще чуть-чуть, и она выйдет, застукает нас! Он с ума сошел совсем!  Все понимаю, но остановить его не могу. Покорно и безвольно обвисаю в его руках, позволяю себя терзать жесткими губами, позволяю шептать мне грубые пошлые вещи, от которых все внутри горит, плавится и топит меня в вожделении.  Ситуация крайне опасная… И крайне возбуждающая.  Я не понимаю, сколько это длится, сколько он целует меня, мнет своими лапами, но заканчивается все в секунду.  Миг – и я в кабинке, сижу на пуфе, пытаясь дышать, а Лешка… Лешка, судя по игривым словам Маруськи, на своем прежнем месте.

- Ты чего там застряла, Алин? – зовет Маруська, - платье не расстегивается? Прикинь, у меня та же беда. Пошли отсюда, мне тут выбор вообще не нравится…

- Ага… - слабо отвечаю я, дрожащими пальцами натягиваю рубашку, пытаюсь застегнуть пуговицы и одновременно пригладить волосы, - ага…

Выхожу, первым делом смотрю на Лешку, совершенно невозмутимого, словно то,  что сейчас было, только привиделось мне. Словно все это – мое больное воображение.

- Ты чего? Блузку сикось-накось застегнула? – смеется Маруська, а я молча возвращаюсь обратно и повторно пытаюсь привести себя в порядок.

Смотрю на себя в зеркало, прикрываю воротом рубашки новый, только начавший наливаться укус…  И думаю о том, что это будет невероятно трудный поход по магазинам.  Очень трудный гребанный поход по магазинам.

17. Леха. Гребанный весенний бал

Вокруг меня дикое количество народу. Все шумят, крутятся,