Татьяна Веденская - Утро после «Happy End» Страница 28

– А вот и нет! Я всегда готова тебе помочь, выслушать, но ты никогда не делишься своими…что? Что ты сделала? – споткнулась я.

– ОТНЕСЛА!

– Что? Что отнесла? – тупила я. Говорят, что у беременных женщин мозг работает хуже из-за оттока крови к плаценте. Но не на девяти же неделях. Наверное, я просто тупая от природы. От этого и все мои проблемы.

– Деньги, балда. Там сейчас пятьдесят процентов годовых. Так что я-то, как раз, что планирую, то и делаю. И за тебя, курицу, пытаюсь спланировать хоть что-то.

– Спасибо, – растерянно кивнула я. Потом глубоко задумалась. – Отнесла все деньги? А не страшно?

– Что?

– Отдавать деньги в пирамиду?

– Нет, с тобой невозможно говорить. Ну, какая пирамида! Весь цивилизованный мир так живет. Это ж тебе не МММ с их тысячей процентов! Это серьезные люди, юридическое лицо с участием государства, иностранных инвесторов, – набросилась на меня она.

– Ладно-ладно. Не бей! Я тебе верю. И что? Когда ты деньги будешь получать?

– Всегда. Пока идет рост. А потом, если что, заберу!

– Все-таки, ты настоящий воин! – восхитилась я. – Значит, считаешь, что Косте говорить ничего не надо?

– Да ты о чем? Он тебя на руках будет носить!

– С чего бы? Он о ребенке ничего не говорил. Может, он еще и расстроится, – предположила я.

– Вот увидишь, что нет. Уж твоего-то Костю я прекрасно знаю! – уверила меня Динуля. Я посидела еще, чтобы хоть как-то привести себя в порядок, высушить слезы, которые все норовили потечь снова. А потом Дудикова проводила меня до метро и пообещала не обижаться на мои выпады.

– Это я из-за нервов, – жалобно пояснила я.

– На дураков не обижаются, – успокоила меня она и отпустила с миром переживать и переваривать все произошедшее в одиночку. Я спустилась в переход. Постояла около телефонного аппарата, думая, не позвонить ли мне Косте прямо сейчас. Но представила себе, как он сидит в своем маленьком уютном офисе недалеко от набережной Москва-реки и напряженно думает, как ему отправить коробки с хрусталем в Уругвай, а контейнер с мебелью в Индию. Костя делал важное, нужное и непонятное дело и я его за это очень уважала. И вот, он пытается по-английски объясниться с индусами или уругвайцами, а тут я со своей сногсшибательной новостью. «Я беременна!». «И что?». «У нас будет ребенок!». «Кто?». «Ребенок! Ре-бе-нок»! «Откуда? Не отвлекай меня всякой ерундой. Поговорим вечером». Я поморщилась, отвела взгляд от таксофона и сделала еще пару шагов в сторону метро. Все-таки, я была неадекватна, это точно. Я даже плохо представляла себе, куда мне идти.

– Свежий номер «Семь дней». Самые грязные подробности из жизни богатых и знаменитых! Все с фотографиями! Всего пятнадцать рублей, – раздался чей-то громкий голос прямо у меня над ухом. Я обернулась. Около стены бойко расположился продавец глянцевого счастья. Журналы любой тематики пестрили, заманивая прохожих яркими картинками и бессодержательным содержимым. Этот лоток предназначался не для тех, кто любит думать. Скорее, для тех, кто возвращается с работы, и думать как раз устал.

– А есть что-то для беременных? – спросила я торговца раньше, чем успела сама себя остановить.

– Лиза «Мой ребенок», «Девять месяцев», «Мой кроха». Выбирайте, – огорошил меня он.

– Вот это выбор! А какой лучше? – затруднилась в выборе я.

– Возьмите вот этот. Там есть дневник беременной.

– Это что?

– Берите и узнаете, – широко улыбнулся продавец, намекая, что у него время не казенное. Я кивнула и достала кошелек. Оказалось, что дневник беременной – чудная штука. Эти дальновидные редакторы напечатали реальные воспоминания реальной живой беременной, которая записала все свои мысли на бумагу. Я купила номер, который по случайным (а может, и кармическим) законам публиковал воспоминания десятой-пятнадцатой недели. Как только за мной закрылись двери вагона, погрузилась в эти воспоминания и полностью отключилась.

«Десятая неделя. Муж все еще думает, что все это само собой как-то рассосется. Или само по себе родится, без его участия. По-моему, он вообще не знает, что думать и поэтому приходит домой, дарит мне какой-нибудь букет, целует в щеку и забивается подальше. Прямо ввинчивается в диван. Я спросила: ты что, меня боишься? Отвечает: Такое ощущение, что ты теперь заминирована. Кто знает, вдруг ты взорвешься? А я буду виноват».

Интересно, как это все воспримет Костик? Тоже испугается? Или обрадуется? А вдруг останется равнодушным. Оказывается, это такой трепетный момент – когда женщине предстоит рассказать мужчине, что она ждет ребенка. От него. Да. Надо потренироваться, чтобы производить правильное впечатление. А вдруг он спросит: а ты уверена, что он от меня? О Боже, тогда я сразу же спалюсь. Сразу же все выдам. Буду рыдать без остановки. Только не это! А вдруг он скажет: беременна? Ну, и когда ты пойдешь на аборт? Ты же понимаешь, что мы сейчас не можем себе позволить детей. А потом он мне подробно объяснит, почему мы не готовы. Чего не хватает, когда мы сможем себе это позволить! Может, даже нарисует какие-нибудь графики.

– Тогда я сразу и от него уйду. Сволочь!

– Что? Что вы сказали? – спросил мне кто-то. Я встряхнулась и огляделась. Оказывается, я сижу над журналом, вцепившись в него ногтями, и разговариваю вслух.

– Какая это станция? – переспросила я.

– Крылатское.

– Как? Почему? – встрепенулась я. Надо же, выпала из реальности. Не заметила собственной станции. Если так дальше пойдет, я буду теряться в городе, а Косте придется повесить мне на руку браслет с информацией и его контактными телефонами.

– Выходите? – гнусаво ткнула меня в бок какая-то бабка.

– Нет! – рявкнула я. – По-моему, я как раз только вхожу.

– Что? – опешила она. Я усмехнулась, вышла и пересела на поезд, едущий в обратном направлении. А что, символично. В каком-то смысле я именно это сейчас и делаю. Вышла с поезда и пытаюсь поехать в обратном направлении. В направлении к Косте, которому, возможно, предстоит растить чужого ребенка. Что ж, будем решать проблемы по мере их поступления. Сначала надо выяснить, что он вообще думает по поводу этого всего.

Глава 3.

Занимайте места согласно купленным билетам

Все-таки поразительно, как человек любит все усложнять. Нет бы относиться к вещам попроще. Родился – жил – женился – был честным человеком. И все. Но мы, изводимые комплексами с самого рождения, сначала тратим всю молодость, чтобы выяснить ответ на вопрос «я ль на свете всех милее?». Потом тяжело переживаем, что нет, не мы. Что в глубине дискотек танцуют куда более «милые» создания, а нам надо бы еще подэпелироваться, похудеть, подзагореть и подкрасить волосы. И вообще. Если у вас широкая кость в бедре, это уже не лечится. Со временем еще и целлюлит, естественно. Непобедимая апельсиновая корка, которая, как сорняк, заращивает прекрасные луга ваших ног, чтобы навсегда закрыть вопрос с мини-юбками. Дальше мы, как правило, переходим к поискам души. Не родись красивой и так далее. Живешь не с лицом, а с человеком. Кстати, вторым вопросом на повестке дня стоит «Нужен ли я кому» или «чего я на самом деле стою». К тридцати годам начинаем судорожно оглядываться, пытаясь понять, кого мы перегнали, потому что те от кого мы отстали, и так известны.