Екатерина Риз - Параллельно любви Страница 32

— Прошу.

— Спасибо. — Нина сдержанно улыбнулась ему. — Хотя, извинений я так и не услышала.

Томилин вопросительно взглянул на Марину, но та лишь ободряюще ему улыбнулась и вышла из подъезда вслед за подругой.

— Ну и кто это? — торжествующим шёпотом проговорила Нина, вцепившись в Маринину руку, но не оглядываясь, хотя была уверена, что мужчина всё ещё смотрит им вслед.

— Томилин, — со смешком ответила Марина.

Башинская даже шаг замедлила.

— Да ладно.

— Он, Нин, он.

— Мариш, это судьба, не меньше.

— Не выдумывай.

— А что?

— Он тебе понравился? Тебе же совсем другие мужчины нравятся.

— Какие?

— Утончённые. Что ты меня-то об этом спрашиваешь, в самом деле?

— Ну не знаю, я почувствовала определённое волнение.

— О боже.

— Да, да. Так что, рассказывай. С кем он живёт? Он женат?

— Кажется, нет. А живёт с домработницей и собакой.

— Он с ней спит?

Марина испуганно посмотрела.

— С кем?

Нина выразительно закатила глаза.

— С домработницей, Марин!

— А-а… — Марина прыснула от смеха. — Понятия не имею!

— Очень плохо. Узнай.

— Интересно, как!

— А ты Калерии поручи, она же Штирлиц в юбке. Завтра у нас на руках будет вся интересующая нас информация.

— Не могу сказать, что меня это очень интересует.

— Ты не хочешь счастья для меня?

— А с каких это пор мои соседи стали твоим счастьем?

— Я замуж хочу, Марин! Вот честное слово! И ну их к чёрту всех этих утончённых, нормального мужика хочу, вот как этот. И не надо, чтобы он двери передо мной распахивал, пусть лучше грудью меня прикрывает. Она у него широкая, я все свои проблемы за неё запихну.

Нина говорила, пофыркивая от смеха, и Марина тоже вместе с ней рассмеялась.

— Мне было жалко Томилина, когда на него Калерия с этой протечкой насела, а уж теперь…

— В общем, завтра я приду к тебе в гости.

— Опять?

— Я теперь часто буду приходить, привыкай.

Марина только улыбнулась. Она была уверена, что о Томилине Нина позабудет, как только вернётся на работу. Окунётся с головой в дела, а уж завтра точно не приедет, тем более днём. Сегодня с трудом вырвалась на пару часов, а совершать такой подвиг каждый день ради какого-то неизвестного мужчины…

Как бы в подтверждение её мыслей, у Нины зазвонил телефон и через минуту вялого сопротивления, она уже согласилась куда-то срочно подъехать.

— Извини, Мариш. Никакого покоя, без меня прямо никуда. Я давно уже начальнику предлагаю уволить всех и оставить только меня, работаю всё равно я одна.

— Да ладно, не переживай. Встретимся в выходной.

Башинская с готовностью закивала.

Сидеть в любимом кафе в одиночестве, никакого желания не было. Марина остановилась у самых дверей, раздумывая, кинула взгляд на часы и немного посомневавшись, достала телефон.

— Оля, что у нас там с работой? Встречу в час подтвердили? Я подъеду, я могу. Я знаю, что я хороший человек, — рассмеялась она в ответ на восторженную тираду своей помощницы.

Наверное, она на самом деле была хорошим человеком, потому что по доброй воле поехала на другой конец города, ради того, чтобы просто поговорить с человеком и дать несколько советов. Но Марина поехала, и даже в такси, которое застряло в пробке, почти не нервничала и не ёрзала, как обычно. Настроение было на удивление мирное. Так спокойно она давно себя не чувствовала. Наверное, поэтому предполагаемый клиент остался доволен, они долго беседовали, и Марине даже пообещали завтра обязательно приехать в офис и заключить договор. А на прощание даже руку поцеловали в качестве благодарности.

На улицу она вышла улыбаясь. Прищурилась на слепящем солнце, потопала ногами, стряхивая с сапог налипший снег и вместо того, чтобы поймать такси, направилась совсем в другую сторону, к небольшому парку с прочищенными дорожками и заснеженными статуями. Замёрзнет, конечно, быстро, ведь Калерия Львовна полностью права, её сапоги на тонюсенькой подошве не предназначены для прогулок по морозу, но пройтись очень хотелось. А домой она всегда успеет.

По дорожкам гуляли женщины с колясками, а в глубине парка детская площадка, просто наводнённая детьми. Они катались с ледяной горки, качались на качелях, кто-то играл в снежки. Марина остановилась, наблюдая за ними, и вздрогнула, когда прямо за её плечом раздался громкий окрик:

— Лебедев! Куда ты полез? Ты хочешь шею себе сломать? Слезай!

Женщина заметила обращённый к ней взгляд Марины, вдруг смутилась и улыбнулась виновато.

— Извините. Просто за ними глаз да глаз, секунду промедлишь и…

Марина вежливо улыбнулась в ответ.

— Ничего.

Она отошла в сторону, поставила сумку на скамейку и достала телефон. Нужно было предупредить Ольгу, что встреча прошла успешно, а она сегодня в офис не приедет. Пока ждала ответа, прижав трубку к уху, к скамейке подбежала девочка и села. Начала мотать ногами, а на Марину поглядывала с любопытством. Марина ребёнку улыбнулась.

— Встань, замёрзнешь.

— Ничего не примёрзну, — помотала девочка головой. — Я устала.

Ребёнок уставился на неё огромными карими глазами, и от этого взгляда вдруг стало не по себе. Марина отвернулась и с Олей заговорила, но время от времени на девочку оборачивалась. Той сидеть надоело, она влезла на скамейку и села на спинку. Немножко наклонилась назад и едва не упала, Марина в последний момент успела схватить её за куртку и втянуть обратно. Марина посмотрела с укором, а девочка рассмеялась и вдруг сама ухватилась за руку Марины.

— Держи меня.

— Держу. Нет, Оль, это не тебе… Давай завтра это решим. Да, утром. — Сунув телефон в карман, снова посмотрела на девочку. — Ты же упадёшь!

— А там снег, прямо в сугроб можно упасть!

— Зато за шиворот попадёт и будет холодно. Вставай. — Марина потянула девочку на себя, заставила встать и помогла спрыгнуть со скамейки.

Девочка была маленькая, на вид лет пять или шесть, крутилась, как юла вокруг неё и Марине никак не удавалось её как следует рассмотреть. Из кармана розовой куртяшки торчал фломастер, а на руках полосатые варежки, с налипшим на них снегом. Шапка казалась ей великоватой, съезжала на глаза, и девчушке приходилось постоянно поправлять её холодной варежкой.

— Фу, устала! — объявил ребёнок, наконец остановившись. — Теперь мне жарко.

Марина улыбнулась.

— А руки замёрзли? Варежки сырые, наверное.

— Я в снежки играла. Только там мальчишки старшие, с ними плохо играть, они дерутся.

Огромные глаза снова уставились на Марину, и она неожиданно почувствовала странную слабость в ногах и присела на скамейку. Разглядывала девочку, а та потянула её за рукав.