Платиновое сердце (СИ) - Asti Brams Страница 32

Его пальцы медленно прошли по ложбинке, затем скользнули влево и вверх по ажурной ткани, прикрывающей упругое полушарие. Эти прикосновения так остро ощущались, будто Женя гладил меня прямо по коже!

– Женя…

Паника начала закручиваться внутри по спирали.

– Что, Марина? – как-то отстраненно отозвался он, не отрывая глаз от своих пальцев.

– Хватит.

Он резко посмотрел в мои глаза исподлобья, при этом оставляя руку на груди. Желваки заиграли на лице парня. Словно он боролся со злостью, с желанием возмездия, понимая, что переступает границы. Я сама уже не была уверена, что вывезу эту игру...

Внезапно ладонь Молотова полностью накрыла мою грудь, и ажурная чашечка лифчика поползла вниз. Дыхание застряло в горле, а мозг словно отключился. Только когда я почувствовала, что теплые пальцы задели обнаженный сосок, резко посмотрела вниз.

– П-прекрати… Это уже не смешно!

Я уловила, что Женя стал дышать глубже и громче. Его ноздри раздувались, брови сошлись на переносице – он как будто совсем умом тронулся! И молчал, блин. Его пальцы уже полностью обнажили мою грудь, и теперь нагло сжимали ее.

– Хорошо! – выпалила я, зажмурившись. – Я… Мне очень жаль, что я это сказала!.. Все! Я беру свои слова обратно, окей?!

Однако распахнув глаза, я поняла, что Молотов даже не думал тормозить. Он откровенно пялился на мою грудь и что-то внутри меня… всколыхнулось от этого бесстыжего внимания. Прошло внезапным теплом и осело внизу живота.

Мое тело откликалось – осознала я в ужасе. Этого… Нет, нельзя этого допустить!..

– Женя, остановись! – попросила я с отчаянными нотками в голосе.

Он вдруг вскинул взгляд, будто наконец очнулся. Даже убрал руку от моей груди, но продолжал нависать надо мной. В какой-то момент мои губы, которые я невольно облизнула, привлекли внимание Молотова, и он серьезным тоном выдал:

– Не могу.

В моих глазах застыло шоковое недоумение. Что он сказал?!

– Что?..

Внезапно я ощутила его ладонь на своем бедре – одно движение и юбка униформы оказалась у меня на животе. Теперь Женя видел мои белые трусы. Теперь мне стало окончательно не по себе.

Спасибо за ожидание, девочки! Постараюсь добавить проду пораньше.

29

Адреналин разлился по венам, и я принялась брыкаться, что есть мочи. Но это ничуть не помогло. Молотов лишь немного придержал меня, надавив ладонью на живот, одновременно скользнув большим пальцем по треугольнику белой ткани.

И я сдалась.

– Я… т-тебя ненавижу! – прошипела, чувствуя, как лицо покрылось испариной от тщетных попыток скинуть мажора. – Ненавижу, слышишь?! Только попробуй ко мне прикос...

Мои гневные протесты бесцеремонно заглушил поцелуй. Женя резко наклонился и, впившись в мой рот, принялся буквально завоевывать языком мою волю! Сминая губами губы, он ловко протолкнул колено между моих ног, чтобы развести их и придавить меня бедрами.

Беспомощный стон вырвался из горла, когда Молотов вжался пахом в мою промежность. Я пыталась отползти, убежать от поцелуя, бороться с опьяняющей страстью, но чем больше ерзала, тем сильнее ощущала его крупный член, выпирающий из ширинки.

Стало очень жарко.

Волна возбуждения искрами пронеслась по бедрам и сосредоточилась там, где Женя вжимался все теснее.

– Блядь… Какая ты горячая! – выдохнул он оторвавшись от мои губ.

– Нет… – слабо простонала я и тут же заныла от накатившего удовольствия – мажор сжал ладонью мою обнаженную грудь и толкнулся пахом в чувствительную промежность. – Женя… пожалуйста!..

– Не бойся, – выдохнул он, вновь захватывая мои губы. – Все будет ок, Марин… Я не стану наглеть!..

С этими словами, его теплые пальцы скользнули по внутренней стороне моего бедра. Не прерывая поцелуй, Женя переместился так, чтобы пробраться к моим трусикам, сдвинул полоску, прикоснулся к нежным половым губам и принялся бережно разводить их. Второй рукой он захватил мои волосы на затылке, как будто желая всецело контролировать мое тело.

От интимных прикосновений между ног, меня словно било зарядами тока. Молотов умело распалял мое возбуждение, перемещая поцелуи к шее, затем к груди, накрывая ее ртом, втягивая, волнуя соски языком... В какой-то момент его пальцы задержались на клиторе, и он принялся массировать его, быстро увеличивая интенсивность.

– Зачем… Зачем ты это делаешь?.. – сорвалось с моих губ лихорадочное.

Женя не ответил. Его горячие губы захватили мочку уха и обожгли чувствительное место дыханием, провоцируя на моем лице настоящий пожар. Тело покрылось мурашками от ласк мажора… Умелых ласк. Я не понимала, почему больше не пыталась сопротивляться, почему хотя бы не попробовала закричать? А только извивалась под воздействием сильного возбуждения.

Цепи наручников уже натянулись до предела. Кажется, мое белье промокло насквозь от манипуляций между ног! Никогда не думала, что могу быть такой мокрой…

– Ж… Женя…

– Ч-ш-ш, – шепнул он мне в губы, подавляя возникшее сопротивление.

Просто я вдруг ощутила внутри подступление чего-то очень мощного, и непроизвольно начала сводить бедра. Однако Женя продолжал тереть мой клитор, ставший максимально чувствительным, не позволяя убежать.

– Кончай! – внезапно услышала я, и это прозвучало словно приказ, который ударил мне по темечку.

Между ног резко прилила кровь, по телу прошел разряд, и я задрожала, испуская громкие стоны. Я действительно кончила… Мое дыхание было таким шумным и тяжелым, будто я пробежала марафон. Будто тягала штанги или погружалась глубоко под воду на долгое время!

Прояснение наступило очень быстро. Женя продолжал прикасаться пальцами между моих ног, наверняка остро чувствуя протяжную пульсацию. Он тоже тяжело дышал. Я ощущала его сильную эрекцию бедром, но Молотов, кажется, собирался сдержать обещание и не продолжать.

Словно в подтверждении моих мыслей, он буквально в следующую секунду приподнялся, поправил мои трусики и опустил подол платья. Ком встал в горле. Я не смотрела на Молотова, который наконец слез с меня, и не издавала не звука. Скоро услышала, как брякнули ключи, после чего мои руки по очереди были освобождены.

Отвернувшись от Жени, я поспешила сползти с кровати, судорожно поправляя лифчик и застегивая платье. Голова кружилась, в теле ощущалась слабость, но сильнее всего давил осадок в груди. Молотов тоже поднялся с постели и теперь пристально за мной наблюдал.

– Марин… – вдруг позвал он хмуро.

Я будто не услышала. Желая скорее покинуть эту проклятую комнату, зашагала в сторону двери, но Женя опередил меня и попытался остановить за руку.

Дернувшись как от ожога, я резко