Суши с хлебом (СИ) - Тата Кит Страница 9

и поднял её на второй этаж в спальню. Посмотрел в окно и с сожалением увидел участок Тихона. Я сотню раз предлагал ему деньги за его участок, планируя снести с него все постройки и засадить всё смородиной, малиной и черешней, но этот упёртый хрен отказывался даже под давлением. Пришлось перейти на угрозы, но после этого он лишь научился меня избегать. Поэтому вместо запланированного цветущего сада я вынужден видеть покосившийся сарай и засранную вокруг него ограду с кучей металлолома и старых досок.

Завтра, если он не успел свалить, приложу его пару раз об забор. Может, сговорчивее станет. Я и так предлагаю ему денег в разы больше, чем стоит его дом, участок и жизнь вместе взятые.

После душа я без задних ног завалился спать, но по привычке проснулся в шесть утра. По привычке кота требовать в это время жрать.

— Съебись! — смахнул я его с себя и сел в постели, устало потерев лицо ладонями.

Ржавый спрыгнул с постели и сел у двери, демонстративно составив передние лапы и положив на них пушистый хвост, начал высокомерно на меня пялиться, ожидая, когда я соизволю поднять задницу с постели и покормлю Его Величество.

Первым делом я подошёл к окну, чтобы раскрыть шторы и увидеть, что с погодой. Нужно понять, какие на сегодня строить планы: работать на участке или пока ограничиться уборкой в доме.

Вроде, тепло. На небе ни облачка. Птицы в счастливой истерике. Значит, после завтрака можно прибраться во дворе.

Только дом Тихона портит красоты природы. С весной растаял снег и из-под него показался Тихоновский сарай.

Сжечь его, что ли? Может, хоть так куда-нибудь переедет?

Только я собрался отойти от окна, как из дома Тихона с оглушающим визгом выскочила какая-то девица в большой белой футболке. Она верещала на всю деревню, прыгала на месте и била себя ладонями, словно пыталась что-то смахнуть.

Босыми ногами она топтала землю у крыльца и, кажется, не понимала, что выбежала на улицу без обуви.

Проснулась и увидела с кем? — злорадно хохотнул я в своих мыслях.

Но, когда девчонка в порыве какого-то неистовства стянула с себя футболку и начала ею трясти в воздухе, оставшись в одном спортивном белье, стало ясно, что вряд ли такая подтянутая молодка добровольно клюнет на Тихона. Вряд ли у старой телеги, как Тихон, был хоть один шанс подкатить к этой бентли.

Заинтересованный визгом Ржавый запрыгнул на подоконник и тоже начал разглядывать девчонку, которая уже перестала верещать, но трястись сама и трясти в своих руках футболку не перестала.

— Пьяная или ебанутая? — спросил я у кота. Тот глянул на меня и, с ленцой моргнув, вернул внимание девчонке.

Я знаю, что у Тихона есть дочка, но это точно не она. Ту баржу с огромной задницей и картофельным носом хрен с кем перепутаешь.

Кто она такая и где сам Тихон?

Глава 7

Поверить не могу, что впервые за двадцать лет я проснулась сама. Не по будильнику и не от вопля папы, мамы или домработницы, что мне пора на беговую дорожку.

Сегодня мне никуда не надо. Вообще. Абсолютно.

Полная свобода действий.

Прямо сейчас я могу встать только ради того, чтобы перекусить, а затем снова лечь спать, чтобы выспаться за все годы недосыпа. Никогда бы не подумала, что помимо свободы от влияния папы буду несказанно рада просто выспаться.

Перекатившись на своём надувном ложе на живот, я вытянулась стрункой до приятного растяжения в мышцах.

— Кайф, — шепнула я сама себе с улыбкой.

Приоткрыла глаза и первое, что увидела в луче солнца, бьющего из незанавешенного окна, — крошечная мышь у комода. Она смотрела на меня глазами-бусинами и шевелила круглыми серыми ушками. Если бы я потянулась ещё немного, то точно задела бы её пальцами.

Взвизгнув, я резко село в постели и рефлекторно дёрнулась подальше от мыши, которая, испугавшись моего вопля, убежала за старый комод.

Я шумно и быстро дышала, продолжая в ужасе смотреть на то место, где только что была мышь. И только зудящие ощущения в левой руке вынудили меня отвлечься от созерцания пустого места и посмотреть на руку, на которой в районе запястья неспеша прогуливался паук с длиннющими лапами.

Я завизжала так, что, кажется, оглушила саму себя. Мне казалось, что пауки теперь были на каждом сантиметре меня. А уж когда я смахнула паука с запястья не в сторону, а ровно себе на бедро, я чуть с ума не сошла.

Не помня себя, я соскочила на ноги и вылетела из дома, едва не снеся все двери, что попадались на моём пути.

Я верещала и билась в конвульсиях, не в силах перестать стряхивать с себя пауков, которые теперь мне мерещились везде. В приступе неистовства я сняла с себя огромных размеров футболку, чтобы стряхнуть с неё любую живность. Ещё никогда в жизни мне не было так страшно.

Прижимая футболку к груди, я на цыпочках босыми ногами стояла у крыльца и смотрела на дом с опаской. В этом чёртовом сарае точно есть дверь прямо в Ад. И закрывается она на сухую веточку!

Ещё несколько минут я дёргала плечами и, в целом, вела себя как на шарнирах. Но прохлада утра и понимание того, что через забор с щелями меня случайно может увидеть приехавший вчера сосед, я надела футболку и вернулась в дом.

Вооружившись веником, я прошла в помещение, где располагалось моё спальное место. Просканировав пристально каждый сантиметр, я не нашла ни паука, ни мышку, никого, вообще. Они будто спрятались и притихли на оставшийся день, чтобы снова выползти из укрытий ночью и напасть на меня, пока я буду спать.

А если мне в ухо кто-то заполз?

Меня снова передёрнуло. Внутри обоих ушей нетерпеливо зачесалось.

— Гадость! — чертыхнулась я, вернувшись в кухню, совмещенную с гостиной, оставила у холодильника веник.

Из нового ведра с крышкой, зачерпнула своей кружкой воды и выпила всё до последней капли. Привычка пить воду сразу после пробуждения, наверное, останется со мной навсегда.

Всё с опаской разглядывая окружающую меня обстановку, я подошла к умывальнику (со вчерашнего дня я знаю, как это называется) и взяла зубную щетку и пасту. Умывальник и раковину я тоже вчера отмыла. Дважды блевала из-за какой-то слизи на стенках алюминиевого бака, но, всё равно, всё отмыла. Он даже блестеть начал.

Почистив зубы и сполоснув лицо прохладной водой, я с отвращением посмотрела на окружающие меня стены. Они ужасно