Оливия Гейтс - Вероломная обольстительница

Оливия Гейтс

Вероломная обольстительница

Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме.

Это издание опубликовано с разрешения Harlequin Books S. A.

Иллюстрация на обложке используется с разрешения Harlequin Enterprises limited. Все права защищены.

Товарные знаки Harlequin и Diamond принадлежат Harlequin Enterprises limited или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.

Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.

Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

From Enemy’s Daughter to Expectant Bride

© 2014 by Olivia Gates

«Вероломная обольстительница» © ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2016

Пролог

Он опять проснулся посреди ночи.

Его щеки были мокры от слез, сердце бешено колотилось, и от крика, когда он в отчаянии призывал мать и отца, саднило в горле.

– Поднимайся, Счет.

От этого грубого голоса душу объял страх. Впервые услышав его, он до смерти испугался, решив, что в его спальню проник незнакомец. Но вскоре он понял, что дела обстояли еще хуже. Он был не дома, а в каком-то длинном, узком помещении без мебели и окон. Он лежал на холодной земле со связанными за спиной руками. Голос с хорошо знакомым ему сильным британским акцентом повторил те же слова.

Так начинался кошмар.

– Похоже, Счет хочет получить еще разок.

Это сказал другой человек. Он думал, что этот ужасный человек – последнее живое существо, которое ему суждено увидеть на этом свете. Они называли его Математиком. Поэтому они схватили его. Потому что он отлично считал.

Когда они впервые об этом сказали, он был оскорблен. Он не просто «отлично считал». Он был математическим гением. Так говорили ему родители, учителя и все специалисты, которые имели с ним дело.

Он поправил их – и за это получил первую оплеуху, от которой его отбросило к стене. Он едва не сломал шею. Ощутив боль и шок, он понял, что все это происходит на самом деле. Он больше не был в безопасности. Они могут сделать с ним все, что угодно, – и непременно сделают.

Поначалу от этой мысли в нем вскипела ярость. Он сказал, что, если они вернут его обратно к родителям, он не расскажет им о том, что эти люди дерзнули поднять на него руку. В ответ они расхохотались дьявольским смехом, и один сказал другому, что, наверное, на обработку малолетнего Счета у них уйдет больше времени, чем они думали.

Он все еще настаивал, что его зовут не Счет. За это тот, второй мужчина ударил его по второй щеке – еще больнее.

Когда он лежал на полу, дрожа от страха и беспомощности, злодей объяснил, чего они хотят от него:

– Ты больше никогда не увидишь родителей и никогда не выйдешь отсюда. Теперь ты принадлежишь нам. Если ты будешь делать то, что мы тебе прикажем, без задержек, мы тебя не накажем. Или накажем не слишком сильно.

Но он не подчинялся их приказам, как бы жестоко они его ни наказывали. Он надеялся, что им, в конце концов, надоест это, и они вернут его к родителям. Но они лишь действовали все более жестоко и, казалось, наслаждались, избивая и мучая его, и надежда на то, что этот кошмар когда-нибудь рассеется, таяла и таяла…

– Может, сегодня дадим Счету самому выбрать себе наказание?

Он слышал смешки своих мучителей. Их силуэты смутно возвышались над ним, – его глаз заплыл от удара, и он едва различал их. И в этот момент он сдался.

Его муки длились слишком долго для обычного ночного кошмара.

Этот ужас никогда не кончится.

Издевательства тюремщиков не прекратятся, родители не спасут его, и никто не придет к нему на помощь. Его положение будет становиться все ужаснее.

Что ж, если он отныне обречен на такую жизнь, значит, он больше не хочет жить.

Но он не мог даже покончить с собой. В его узилище были лишь металлические миски, куда ему наливали грязную воду и накладывали какую-то липкую бурду, и ведро, которое он использовал как туалет. Он не мог сбежать от них даже в смерть. Разве что попробовать…

Идея возникла в какую-то секунду. Он испробовал все, за исключением одного – подыгрывать им. Быть может, если он сделает вид, что подчинился, они решат, что сломили его, и разрешат ему выходить из камеры.

Тогда он мог бы сбежать. Или погибнуть при попытке к бегству.

Один из здоровяков пнул его по ребрам:

– Поднимайся, Счет.

Сжав зубы от резкой боли, он встал.

– Наконец-то он начал слушаться. – Злодей вновь рассмеялся своим жутким смехом.

– Давай проверим. – Второй склонил над ним плохо выбритую физиономию. – Эй, как тебя зовут?

Жгучая волна желудочного сока поднялась к самому горлу. Он сглотнул, хороня внутри себя последнюю мысль о сопротивлении:

– Счет.

Еще один удар по ноющей скуле. На этот раз, однако, он слабее, чем раньше. Они все равно будут мучить его, но если он подчиниться, наказание будет не столь жестоким.

– И почему ты здесь?

– Потому что отлично считаю.

– И что ты будешь здесь делать?

– Все, что вы скажете. – От очередного удара у него дернулась голова и зазвенело в ушах, но он продолжал: – Как только вы велите.

В неверном свете, пробивавшемся снаружи, он увидел, как они обменялись злобными улыбками. Они поверили, что сломили его. Да, это было так. Но он не собирался прожить достаточно долго, чтобы дать им насладиться победой.

Наконец они сделали именно то, на что он рассчитывал, – выволокли его из камеры. Он беспомощно висел между ними, слишком слабый, чтобы идти, и его голые ступни и колени, просвечивавшие сквозь истертые штаны, скребли по холодной земле.

Он с трудом мог поднять голову, чтобы посмотреть, куда его тащат. Он успел заметить лишь огромные черные колонны и арки, меж которыми просвечивало мутное небо. Все это было похоже на средневековый замок в одной из видеоигр, что дарил ему отец. Но он понял главное: стены между колоннами были достаточно низки, чтобы попытаться перебраться через них и спастись… Или упасть и сломать себе шею.

Затем один из монстров произнес:

– Если подойдешь к стене, тебя поймают, изобьют и бросят обратно в камеру. И там ты просидишь вдвое дольше, чем в этот раз.

Значит, и этот план невозможен. Но он не может, не в силах больше это выносить!

Он уже хотел умолять их просто убить его и покончить с этим. Но тут они распахнули тяжелые деревянные двери и швырнули его через порог на грубый пол.

Сумев, наконец, приподнять голову, он увидел огромный зал с рядами столов, за которыми молча сидели множество мальчиков. Все они смотрели в сторону двери.

– Этот глист – ваш новый приятель. Будет делать что-нибудь, что вам не дозволено, – сообщите нам и получите награду.

С этими словами тюремщики ушли, оставив его стоять на коленях на глазах у остальных. Он вдруг ощутил прилив гордости. Он знал, что мальчишки часто бывают жестоки с теми, кто младше и слабее их. А ведь он, кажется, был здесь самым младшим. Поэтому он поднялся на ноги, стараясь не держаться за ноющий бок, не показать свою слабость, – и когда мальчики вновь вернулись к еде и тихим разговорам, чуть вновь не упал от облегчения.

Похоже, они боятся даже громко разговаривать. Значит, они тут пленники, как и он! Их сломали еще раньше.

Ему в нос ударил манящий до боли запах горячей пищи. От голода у него закружилась голова. Стараясь двигаться уверенно, он пошел в направлении источника божественных ароматов.

Он пытался дотянуться до крышки одного из массивных контейнеров, как вдруг ее подняла чья-то рука. Он не заметил, как подошел ее обладатель.

Это был мальчик постарше, с бритой наголо головой и внимательными черными глазами. Ростом он уже был, пожалуй, с его отца. Но, несмотря на устрашающие габариты и пронзительный взгляд, этот почти взрослый парень, казалось, внушал надежду.

– Меня зовут Фантом. А тебя?

Он чуть было не назвал свое настоящее имя, но вовремя одернул себя. Может, этот мальчик просто провоцирует его на что-то «неразрешенное»? Чтобы доложить и получить награду?

– Счет, – осторожно сказал он.

В ответ мальчик изогнул черную бровь:

– Это твоя специальность? – Он явно был удивлен. – Но тебе ведь не больше семи?

– Мне восемь.

От возмущения, прозвучавшего в его голосе, взгляд Фантома потеплел.

– Первый месяц здесь морят голодом. Тебя морили три месяца. Из-за этого многие тут выглядят мелкими. Так что теперь налегай на еду, чтобы вырасти большим и сильным.

– Как ты?

– Я еще не до конца вырос, – ухмыльнулся Фантом. – Но стараюсь.