Даниэл Дефо - Дневник чумного года

Дефо Даниэл

Дневник чумного года

Даниэль Дефо

Дневник чумного года, содержащий наблюдения и воспоминания

о самых замечательных событиях как общественных,

так и сугубо личных,

произошедших в Лондоне

во время последнего великого испытания

в 1665 году

Писано жителем города все это время не покидавшим Лондон

Публикуется впервые (Пер. К.Н.Атарова)

ВОСПОМИНАНИЯ О ЧУМЕ

Было начало сентября 1664 года, когда я, как и мои соседи, узнал из досужих разговоров, что в Голландию снова вернулась чума; снова - потому что она уже свирепствовала там, особенно в Амстердаме и Роттердаме в 1663 году; одни утверждали, что завезли ее туда из Италии, другие - что из Леванта {1} вместе с товарами, прибывшими на турецких кораблях; еще говаривали, будто занесли ее не то из Кандии {2}, не то с Кипра. Да не так уж важно, откуда она появилась; все сходились в одном: чума снова пришла в Голландию.

Газеты в те дни еще не издавались {3}, не то что во времена, до которых мне довелось дожить, когда газеты сообщают о происшествиях, распространяют слухи, да еще и дополняют их, опираясь на собственные домыслы. Однако о таких событиях, как чума, узнавали из писем купцов и других лиц, ведущих заморскую переписку, а далее передавали изустно, так что подобные вести не могли мгновенно распространиться по всей стране, как это происходит теперь. И однако, похоже, правительство было прекрасно осведомлено и предложило даже некоторые меры, долженствовавшие воспрепятствовать распространению заразы {4}, но широкой огласке все это не придавало. Так что слухи вновь как-то заглохли, и мы перестали думать об этом, как о вещах, которые, мы надеялись, не имели к нам прямого отношения, да и вообще, скорее всего, были выдумкой. Так и шло до конца ноября или начала декабря 1664 года, пока двое мужчин по слухам, французов - не умерло от чумы в Лонг-Эйкре, точнее, в верхнем конце Друри-Лейн {5}. Семьи, где они проживали, хотели было, по возможности, скрыть это событие, но слухи о нем вышли наружу и дошли до правительства, которое, желая разузнать всю правду об этом деле, послало в тот дом двух докторов и хирурга {6} для расследования. Так что расследование учинили, обнаружили явные признаки страшной болезни {7} на обоих телах и заявили публично, что скончались они от чумы. После чего сведения передали приходскому служке {8}, а он, в свою очередь, сообщил об этом городским властям, так что сведения, как это обычно бывает, появились в еженедельных сводках о смертности в следующем виде:

"Чума - 2; зараженных приходов - 1".

Народ сильно встревожило это сообщение. Волнение охватило весь город, тем более что в последнюю неделю декабря 1664 года еще один скончался в том же доме и от той же болезни. А потом на шесть недель все затихло, и, когда за шесть недель никто не умер от той хвори, стали поговаривать, что чума ушла. Однако 12 февраля еще один человек, теперь в другом доме, но в том же приходе, скончался при сходных обстоятельствах. Это заставило обратить внимание на окраины города, и, когда обнаружилось, что в приходе Сент-Джайлс {9} еженедельные сводки указывают на резкое увеличение числа погребений, стали поговаривать, что чума посетила эту часть Лондона и что многие уже умерли от нее, только обстоятельство это тщательно скрывалось и не предавалось широкой огласке. Это напугало людей, и теперь без крайней нужды никто не решался идти через Друри-Лейн или другие улицы, находившиеся под подозрением.

А увеличение смертности было следующим: обычно еженедельное число похорон в приходах Сент-Джайлс-ин-де-Филдс и Сент-Эндрюс (Холборн) {10} было от двенадцати до семнадцати-девятнадцати человек в каждом приходе, немногим больше или немногим меньше. Но с тех пор, как первые случаи чумы приключились в приходе Сент-Джайлс, обычное число похорон значительно возросло {11}. Например:

С 27 декабря по 3 января Сент-Джайлс - 16

Сент-Эндрюс - 17

С 3 января по 10 января Сент-Джайлс - 12

Сент-Эндрюс - 25

С 10 января по 17 января Сент-Джайлс - 18

Сент-Эндрюс - 18

С 17 января по 24 января Сент-Джайлс - 23

Сент-Эндрюс - 16

С 24 января по 31 января Сент-Джайлс - 24

Сент-Эндрюс - 15

С 30 января по 7 февраля Сент-Джайлс - 21

Сент-Эндрюс - 23

С 7 февраля по 14 февраля Сент-Джайлс - 24

(из которых один

умер от чумы).

Подобный же рост смертности наблюдался в приходе Сент-Брайдс {12}, прилегающем с одной стороны к Холборнскому приходу, и в приходе Сент-Джеймс (Кларкенуэлл) {13}, прилегающем к Холборну с противоположной стороны: в обоих названных приходах средняя недельная смертность была от четырех до шести - восьми человек, тогда как теперь она возросла следующим образом:

С 20 декабря по 27 декабря Сент-Брайдс - 1

Сент-Джеймс - 8

С 27 декабря по 3 января Сент-Брайдс - 6

Сент-Джеймс - 9

С 3 января по 10 января Сент-Брайдс - 11

Сент-Джеймс - 7

С 10 января по 17 января Сент-Брайдс - 12

Сент-Джеймс - 9

С 17 января по 24 января Сент-Брайдс - 9

Сент-Джеймс - 15

С 24 января по 31 января Сент-Брайдс - 8

Сент-Джеймс - 12

С 31 января по 7 февраля Сент-Брайдс - 13

Сент-Джеймс - 5

С 7 февраля по 14 февраля Сент-Брайдс - 12

Сент-Джеймс - 6

Народ с тревогой замечал, что цифры в еженедельных сводках все растут, тогда как обычно в это время года смертность не особенно велика.

Как правило, общее еженедельное число смертей по сводкам было около 240-300. Последняя цифра считалась очень большой, однако теперь мы обнаружили, что цифры все ползут вверх следующим образом:

Похоронено Увеличение

С 20 по 27 декабря 291

С 27 декабря по 3 января 349 58

С 3 января по 10 января 394 45

С 10 января по 17 января 415 21

С 17 января по 24 января 474 59

Последняя сводка была поистине пугающей - число превышало недельную смертность в прошлый чумной мор 1656 года {14}.

Однако все снова начало утихать. Погода с декабря и до конца февраля стояла холодная, морозная, с резкими, хотя и не чрезмерными, порывами ветра, - и цифры в сводках начали уменьшаться. Климат был теперь здоровее, и все стали надеяться, что опасность миновала; только в Сент-Джайлсе все еще держалась высокая смертность, особенно в начале апреля; по 25 человек еженедельно, а с 18-го по 25-е там схоронили 30 человек, в том числе двоих, скончавшихся от чумы, и восьмерых - от сыпного тифа, который по признакам тоже походил на чуму; общая смертность от сыпного тифа также возросла с восьми человек на прошедшей неделе до двенадцати.

Это снова всех нас встревожило; люди ожидали страшных событий, особенно в преддверии летнего тепла, которое было уже не за горами. Однако на следующей неделе вновь забрезжила надежда. Смертность упала - как показали сводки, - общее число умерших составило всего 388 человек, и среди них никто не умер от чумы и лишь четверо от сыпного тифа.

Но на следующей неделе все возобновилось, да к тому же болезнь распространилась на два-три других прихода, а именно: Сент-Эндрюс (Холборн), Сент-Клемент-Дейнз {15} и, к великому огорчению жителей Сити, один человек умер внутри городских стен {16}, в приходе Сент-Мэри-Вулчерч {17} на Бербиндер-Лейн, около Стокс-Маркета; в общей сложности девять человек умерло от чумы и шесть от сыпного тифа. После расследования выяснилось, что француз, скончавшийся на Бербиндер-Лейн, был соседом тех двух французов, что умерли в Лонг-Эйкре; он переселился на Бербиндер-Лейн, спасаясь от заразы и не подозревая, что оная уже угнездилась в нем.

Было начало мая, однако погода стояла умеренная - прохладная, переменчивая, и у людей еще оставались надежды. Их подбадривало, что атмосфера Сити была здоровая: во всех 97 приходах от чумы умерло всего 54 человека, и, так как в большинстве своем это были люди, жившие ближе к окраинам, мы стали верить, что чума и не распространится далее; тем паче что на следующей неделе, то есть между 9 и 16 мая, умерло только трое, и ни один из них не жил в Сити или прилегающих к нему слободах; {18} в Сент-Эндрюсе похоронили 14 человек - тоже низкая цифра. Правда, в Сент-Джайлсе умерло 32 человека, но так как среди них лишь один от чумы, люди начали успокаиваться. Да и общая цифра в сводке была невелика, если сравнить ее с прошлой и позапрошлой неделями, когда умерли 347 и 343 человека. В этих надеждах пребывали мы всего несколько дней, потому что люди теперь стали не так доверчивы: начали осматривать дома, и оказалось, что чума распространяется во всех направлениях и что еженедельно от нее умирает немало народу. Теперь уж все наши преуменьшения были отброшены, и скрывать что-либо стало трудно; напротив того, быстро обнаружилось, что зараза распространяется, несмотря на все наши стремления преуменьшить опасность; что в приходе Сент-Джайлс болезнь охватила несколько улиц; и сколько-то семей - все больные собрались вместе в одном помещении; соответственно и в сводке следующей недели все это отразилось. Там значилось только 14 человек, погибших от чумы, но все это было мошенничеством и тайным сговором; ведь в приходе Сент-Джайлс умерло 40 человек, и, хотя причиной смерти были указаны другие болезни, все знали, что большинство жертв унесла чума. Так что, несмотря на то, что общее число похорон не превысило 32, а в общей сводке значилось только 385, в том числе 14 от сыпного тифа и 14 от чумы, все мы были убеждены, что в целом за неделю от чумы умерло не менее полусотни.