Александр Асов - Атлантида и Древняя Русь

Александр Игоревич Асов

Атлантида и Древняя Русь

ПРОЛОГ

СНЫ ОБ АТЛАНТИДЕ

Море выкатилось ослепительно голубым блюдцем бухты из-за крутого поворота, а затем развернулось во всю ширь до самого края неба. Оно было седым на горизонте и темным, с пляшущими солнечными бликами, — вблизи,

Мне — пять лет, я впервые на юге, в Крыму, Я первый раз вижу море. Мы всей семьей едем на «Запорожце» который тогда еще не был «иномаркой», по петляющей между горами и морем дороге.

Один раз, когда «Запорожец», чуть не опрокидываясь, спускался с горного перевала вниз, мне вдруг, из-за крутизны склона, показалось, что море накренилось, что оно грозит хлынуть, как из опрокинутой чаши, и затопить горы с рассыпанными по ним маленькими белыми хатками.

Вечером, когда мы встали на стоянку, я подошел к морю и дотронулся до него руками. Все то темное, шевелящееся, что лежало впереди, и было МОРЕ. Оно занимало полмира, оно заполняло все пространство от моих ног до самого горизонта.

Передо мной лежало темное гигантское живое существо, которое одним своим невольным движением могло смести и меня, и все вокруг — не со зла, а просто — чуть шевельнувшись.

В ту ночь мне приснилось странное. Будто лежу я на уступе горы, а внизу маленькие люди убегают от гигантских волн. Одни карабкаются вверх по уступам гор, другие забираются на крыши омов. Но волны выше всех домов, дома кажутся по сравнению с ними игрушечными. Мне эти волны не страшны, я даже могу дотянуться до них и потрогать их рукой, но тем маленьким людям от волн не спастись. Странным в этом сне было ощущение пространства — волны казались одновременно и громадными, и обыкновенными. Странным было и ощущение времени: казалось, будто волны движутся рывками, как в ускоренном фильме, и люди бегут неправдоподобно быстро, но в то же время волна, как ни спешила, не могла обрушиться на город.

Потом из волн выполз гигантский краб. Он быстро-быстро побежал по городу… и сон прервался.

Было светлое утро, море сверкало, и мы пошли купаться. Сон был сразу забыт.

Но только я дотронулся до моря — тут же все вспомнил, и у меня даже закружилась голова…

Откуда пришло это ощущение? Какие уголки памяти разбудила встреча с морем? Почему тогда меня не оставляла мысль, что здесь я не первый раз, что здесь я уже был давно — давно, когда все было не так? Почему память из каких-то неведомых глубин вынесла картину великого бедствия?

В то время я ничего не слышал ни о Всемирном Потопе, ни об Атлантиде. Мне было только пять лет.

Эта история потом вспомнилась снова. Тогда я уже учился в Московском университете на морского эколога.

Была летняя практика. Перед началом экспедиции по Черному морю нас, студентов, привели на экскурсию в Севастопольский гидрофизический институт, Мы ходили по лабораториям. В одном кабинете я заметил карту с контурами Черного моря. Это была особая карта, на ней были изображены границы Черного моря в разные геологические эпохи.

Карта была необычайно интересной. Оказалось, что всего пять тысяч лет назад уровень воды в Черном море был на его метров ниже, чем сегодня. Черное море не соединялось со Средиземным морем, на месте пролива Дарданеллы была суша. В то время не существовало Азовского моря, его котловину занимала равнина, а на мелководном западе Черного моря береговая граница проходила на двести километров восточнее, чем современная. Все эти площади были затоплены после землетрясения, прорвавшего пролив Дарданеллы и повысившего уровень Черного моря до уровня океана. Под воду ушла огромная территория, целая страна! Мне вспомнились те бегущие люди из сна и наступающие воды…

Удивительно, но тот детский сон потом повторялся в течение многих лет. Гора, на которой я прятался от исполинской волны, оказывалась то вдруг гигантским зданием — то ли церковью, то ли музеем, то вдруг она превращалась в горную цепь. Море тоже в этих снах присутствовало, оно жило рядом, даже если не участвовало в самом сне…

Когда наше научно-исследовательское судно проходило вдоль берега Черного моря, я наблюдал за тем, как эхолот отмечал увеличение глубин на месте бывших русел рек, некогда протекавших по суше. Мне уже была известна легенда о Всемирном Потопе, слышал я и об Атлантиде, и мне показалось вероятным, что эти легенды могли иметь в виду ту чудовищную катастрофу.

Я еще не предполагал, сколько сил уйдет на распутывание этой тайны. Эта загадка так увлекла меня, что изменилась сама моя судьба. И мне пришлось вначале освоить специальность геохронолога — ученого, определяющего хронологию событий древней истории, древних катастроф (наводнений, землетрясений) по следам, оставленным этими событиями на Земле, в горных породах и осадочных отложениях.

От экологии и геохронологии судьба привела меня уже к изучению собственно истории, древних памятников письменности, первоисточников.

И это по-настоящему на долгие годы стало моей специальностью.

Античная история Европы, древняя история и праистория Руси, ведическая религия славян — это стало областью моих интересов.

Разумеется, как человеку, у которого отсутствует диплом историка или филолога, мне было много труднее отстаивать свои открытия в области истории и филологии. Но, с другой стороны, обода, которую дала первоначальная невовлеченность в соответствующие академические структуры, оказалась на пользу мне как писателю, литературоведу, работающему в жанре научно-популярной литературы.

Ныне мои работы, переводы с древнеславянского и болгаро-помакского, включаются в хрестоматии, переводятся на разные языки. Я и сам читаю лекции студентам-филологам и историкам, принимаю зачеты в филиале Армавирского пединститута Геленджиком, а в самом Геленджике каждый год 14 сентября стараюсь проводить встречи с моими читателями и со всеми, кто интересуется проблемами отечественной истории.

Мною была издана, и уже неоднократно, «Книга Белеса» (священное писание славян, созданное волхвами Новгорода Великого в IX веке), также была реставрирована по устной традиции и по традиции «народных книг» «Звездная Книга Коляды», подобная финской «Калевале». Идет работа и по переводу южнославянской «Веды славян». Эти памятники, уже признанные мировой филологической наукой, являются основой славянской ведической традиции.

На основе этой традиции уже создается и современная литература, и я надеюсь и сам также продолжить работу в этом направлении.

Меня приняли в Союз писателей России, в секцию литературоведения, я стал членом-корреспондентом Международной Кирилло — Мефодиевской академии славянского просвещения, академиком Русской Православной академии.

И теперь я не со стороны, а изнутри знаю проблемы и беды нашей исторической и филологической науки в области древней истории славян и в области изучения древнейших памятников славянской письменности. Эти проблемы имеют прямое отношение к тому, почему ныне также и атлантология у нас не является собственно научной исторической дисциплиной, и почему в этой области работаем только мы — писатели и философы.

АТЛАНТОЛОГИЯ — СВЯЩЕННАЯ ИСТОРИЯ ЕВРОПЫ

Все дело в том, что и в самом деле атлантология является в значительной степени дисциплиной, имеющей отношение к философии и богословию, а также, разумеется, к Священной Истории. А эта дисциплина до недавнего времени у нас была не очень популярна.

В наше время, когда все большее место в народном образовании занимает Библейская Священная История, атлантология, по сути, стала ее соперником. Но в действительности они дополняют друг друга, ибо Библия дает Священную Историю народов Передней и Малой Азии, а атлантология, опираясь на античную европейскую традицию, описывает Священную Историю народов Европы.

Дополняется атлантология и другой сродной дисциплиной— гипербореелогией, имеющей отношение к Священной Истории Севера Европы.

И та и другая дисциплина занимается изучением древних войн, переселений народов, вызванных стихийными бедствиями. И разумеется, и атлантология и гипербореелогия, так же как и Библейская Священная История, стыкуются и с обычной «светской» историей, и потому многие известные историки работают также и на этом поле, особенно историки зарубежные, воспитанные в условиях общества, не подвергшегося секуляризации.

Два корня европейцев — северный (арктический, арийский) и южный (собственно атлантический) — являются также корнями всех народов России и, разумеется, нас, славян, русских. Об этих двух корнях повествуют ведические индийские и иранские сказания, античные предания, легенды Эдды, а также ныне обретенные тексты «Книги Белеса», священного писания славян.

Южный, «атлантический» корень праевропейской, а значит, и праславянской культуры имеет не меньшее значение, чем северный, собственно арийско — ведический, и он уводит нас в отдаленнейшие времена единой ведической цивилизации, охватывавшей тогда большую часть нашей планеты.