Алексан Аракелян - Диктатура и Ленин

Аракелян Алексан Суренович

Диктатура и Ленин

Диктатура и Ленин

Диктатура пролетариата и его победа являлись по Марксу бесспорным, как и уничтожение эксплуатации человека человеком, и в связи с тем, что в мире управляла система эксплуатации, следовало, что новая система должна была заменить старую систему во всем мире. Главным было то, что Маркс дал опору, ясную движущую силу и цели достижения. Если мы попробуем еще раз проверить эту взрывоопасную смесь, облаченную в теорию, то она должна была найти своих последователей, как тогда, так и сейчас.

Если ты становился марксистом, то ты принимал существующую систему управления как своего врага, и твоей целью было низвержение этого врага. И Маркс давал ответ – почему, и этот ответ был ясен и гуманен – человек не может пользоваться плодами чужого труда, чужих способностей, потому что это существование паразита. Человек должен жить плодами своего труда, и только тогда он может быть свободен, вот этот корень может дать плоды, и именно это определение свободы будет поднимать людей на борьбу в течение двухсот лет, и умных людей…

Таким образом, приняв это определение, мы имеем полное отрицание существующей традиционной системы социально-экономического традиционного управления и сложившихся внутри территориальных межнациональных и общественных отношений внутри системы управления и, что самое главное, бескомпромиссного отрицания. В марксизме нет соглашательства. Маркс был теоретиком и теоретиком гениальным, он создал фундамент для движения, но цивилизованного движения, которое состояло в том, что мировой пролетариат с развитием средств производства станет не только частью машины, но эта машина потребует знаний, и тогда владелец будет зависеть от его знаний. Т.е., став незаменимым и образованным, он сможет путем временного отказа от работы лишить владельца его собственности, а далее стать собственником, что, кстати, более актуально в наше время. Европейская социал-демократия, партии и направления ничего общего не имели и не хотели иметь с марксизмом, или с радикальным решением задачи, что, в принципе, поддерживал и Маркс.

В то же время для полуфеодальной страны, такой как Российская империя, она представляла боевую и цельную программу. Ленин в эмиграции, после России и участия в некоторых кружках, понимал ясно одно, что необходимо уничтожить или заменить систему, или был последователем радикального решения вопроса и того, чтобы вещи назывались своими именами, чего боялась европейская социал-демократия. Для того, чтобы заменить систему, нужна другая система, чтобы создать эту систему, нужна организация, а для того, чтобы создать организацию, надо составить задачу, и так, чтобы она решалась, и самое главное, чтобы это не было виртуальной или мертвой конструкцией, она должна была решаться действием на каждом из этапов решения.

И, только имея перед собой для решения эту задачу, можно двигаться вперед, и тогда Ленин внес несколько существенных поправок к теории марксизма. Его задачей было создание инструментов для действия, или производных задачи. Представляя прежде всего российскую социал-демократию, задачей для которой на первом этапе был ряд последовательных решений, и на первом месте – свержение царизма с помощью буржуазии. Здесь он следовал той последовательности, которая была присуща развитым странам Европы при уничтожении собственных монархий, как во Франции, и ограничений, как в Англии. В этих странах промышленная революция состоялись соответственно двести и сто лет назад. Отсталость России, в том числе и промышленная, была на столько же.

Ленин не хотел и не думал изобретать велосипед, или бороться с химерами, он разделил план освобождения и торжества человека на два этапа, которые должна была пройти Россия. Первый – уничтожение царизма с помощью буржуазии и второй – ожидание, когда буржуазия сама вырастит своего могильщика – пролетариат. Это был долгий срок, очень долгий срок, и он был уверен, что он не увидит это.

Свою задачу он видел в постоянной борьбе по подготовке этого начала. Быть убежденным марксистом – в то же время означает иметь стратегическую цель освобождения человека и получения им свободы, и самое главное – свободы и права на результаты своего труда. Это очень значимый момент, потому что это стержень, который будет держать всех революционеров с момента принятия для себя решения выйти из системы, создать свой мир и бороться за этот мир, это противопоставление себя существующей системе. Само это явление недостаточно изучено, наверно, потому что опасно своей возможностью создания собственного мира ценностей.

Каждый из них, живя внутри системы, свободен духом, потому что он уже не относится к этой системе, и он уже представитель другой страны, страны своих идеалов. Это и пугало в идее коммунизма его врагов, потому что носитель идеи становился обладателем своего мира, который был захвачен врагом – империалистами, и надо было его освободить.

Это происходит с каждым человеком, как только он решает пойти на путь противопоставления себя системе существующих ценностей ценностями, которыми обладает он. В нашем случае, это было лучшее, что могло быть у человека. Многие забыли то романтическое время, они забывают, что была Испания, и 50 тысяч интербригадовцев, которые добровольно со всего мира шли умирать за идеалы Человека, и каждый из них был Че Геварой. Из них теперь осталось несколько динозавров революции, как Фидель Кастро на Кубе.

Многие не понимают революционеров и экспорт революций, и Че Гевару, который ушел и погиб за эти идеалы, когда он имел все, что хотел. В этом огне горит огонь совести, идеалов и своей страны, и своего мира, который был у каждого из них, и Ленин не был исключением. Ленин понимал необходимость: первое – собрать в одну организацию существующих неравнодушных, от самых либеральных до самых радикальных: террористов, анархистов, националистов и тому подобное. Будучи твердо уверен и без сомнений в своей задаче – уничтожении классов и международной солидарности и равенства угнетенных классов, так и угнетателей, Ленин мог оперировать только человеческими понятиями, и они могли быть убедительны, потому что это касалось личной веры каждого.

Второе – представляя Россию и задачи реализации для России, Ленин учитывал, что тот пролетариат, о котором говорил Маркс, чтобы получить его, России нужны десятки, если не сотни лет постоянного развития, что капитализм в России только развивается и наличие рабочего класса – только потому, что он работает на заводе и выполняет в основном примитивную работу, которая не делает работника полноценным пролетарием, для которого не обязательно образование, а для получения марксистского пролетариата – необходимы десятилетия интенсивного развития и более совершенные производства, и Ленин выдвигает два новых решения для России в теории – это то, что революция может произойти в одной стране, и авангардом пролетариата должна стать каста профессиональных революционеров, за которым должен идти пролетариат. Выдвижение этих установок позволяют Ленину прекратить расплывчатую говорильню дискуссий социал-демократов, подвести к предложению в участии конкретных действий массы, при этом пространство его деятельности становится все более определенным – это воспитание и обучение касты революционеров.

Пропаганда собственных задач. Выход на дискуссии и тем самым просачивание собственных идей во враждебные направления, как анархистов, социал-революционеров, социал-демократов (меньшевиков).

Ленин понимает, что «враг моего врага – мой друг», и то, что в конце концов каждый из них должен в итоге прийти к нему или к марксизму. Т.е., Ленин, осуждая террор как акты, которые не могут иметь влияния на систему, поддерживает террор, потому что он направлен против общего врага. Критикуя анархистов, он поддерживает анархистов, понимая, что у них нет будущего и понимания, что такое сама система управления государством или демократия. Отрицая государства как «аппарат подавления», Ленин, кажется, отвечает анархистам, но разграничив этапы вхождения в коммунизм этапами социализм – диктатура пролетариата – коммунизм, Ленин с диктатурой пролетариата вносит понятие «государство диктатуры пролетариата», и у государства диктатуры пролетариата должны быть все инструменты управления, а где есть диктатура, там есть и аппарат подавления, и тем самым у него в руках оказывается идеология, которая охватывает весь спектр возможного сопротивления для равнозначного ответа на террор – «Красный террор». На армию – Красная армия. На разведку и контрразведку, а также на уничтожение внутреннего сопротивления диктатуре ВЧК (Всероссийская Чрезвычайная Комиссия по борьбе с контрреволюцией). Хотя все это будет потом, но к этому надо было идти, создавать свое государство, пускай и в теории, пока в теории.