Евгений Кукаркин - Фифти-фифти Страница 13

- Помоги нам отчалить.

- Хорошо, мадам.

Мы подходим к яхте и тут Сара заявляет.

- Алекс, кажется невесту в дом заносят на руках?

- Я все понял, дорогая.

Беру ее на руки и, с трудом по трапу перевалив бортик, несу по палубе. Мы на мостике долго целуемся.

- Эй, - кричит с мостков Фреди, - вы долго там. Я же не могу стоять здесь целый день.

Сара выскальзывает из моих рук и бежит к пульту управления, она включает двигатель. Фреди бросает на палубу концы, мы медленно выплываем из строя катеров и яхт.

Через неделю я вышел на работу. Меня встретил Скелбин.

- Нагулялся?

- Да.

- Подпиши бумаги. Их очень много скопилось.

Я подписываю стопку бумаг, мой юрист комментирует каждую. Под конец я не выдержал и спросил.

- Что творится то с Макенроями и Голифаксом?

- Ничего. Макенрой конечно взбешен, пообещал удавить тебя, когда увидит, а Голифакс молчит. Зато какая сенсация, мы на этом сделали такой бизнес, что наши акции подскочили в сто раз.

- Не слышал, как Ирен?

- Нормально. Звонила сюда, интересовалась, где ты.

- А союз Макенроя и Голифакса не развалился?

- Они , несмотря на противоречия, повязаны теперь крепко.

- Я принял решение, "фивти-фивти" больше скрываться не будет...

Скелбин долго раздумывает.

- Правильное решение, - говорит он. - Деньги у нас, теперь скрывать нечего. Я постараюсь юридически обосновать патент, чтобы другим не повадно было нажиться.

- А это что за пакет? - я показываю на розовый конверт на конце стола.

- Это прислал мистер Голифакс.

Вскрываю его и вижу пачку акций. Мой хозяин сдержал слово, сказанное в церкви.

- К вам Ирен Макенрой, - сообщает по селектору секретарша.

- Пропустите.

Она входит и не идет дальше. На нее наступил столбняк, я подхожу к ней и обнимаю.

- Спасибо тебе Ирен.

Несколько горячих капель скатилось мне за шиворот.

- Не надо, не плач. Все позади. Пойдем я тебя посажу.

Я усаживаю ее в кресло и опускаюсь у ног.

- Ты самый лучший друг...

- Правда?

- Конечно. Не всякий может пожертвовать собой в такой ситуации.

- Я не хотела причинить тебе вреда.

- Как обстановка дома?

- Хуже некуда. Никто из домашних со мной не разговаривает. Папа в первый день наорал, Кристи шипела как тигр, а потом все стали немые.

- Приходи к нам в гости.

Она кивает головой.

- Приду. Я решила вообще уйти из дома.

- Может это и правильное решение. Посоветуйся с Сарой, она давно не живет дома, у нее опыт есть...

Она прижимает мою голову к коленям и тихо плачет.

Машины проходят первое испытание. На такое событие приехал Голифакс и Макенрой. Они сдержаны со мной, но на деловые темы говорят нормально. В первую установку закачали старый хладон, включили генераторы и первый факел плазмы загудел в реакторе, машина заурчала, загудела приводами и вот первые отходы регенерации появились в контрольных баках. Прокрутили еще пять машин, все оказалось в порядке.

- Поздравляю, мистер Петроф, - говорит Голифакс. - Мы тут с мистером Макенроем решили поговорить с вами, так сказать уединенно...

- Пойдемте в мой кабинет.

Чтобы не обижать уважаемых гостей, я усадил их не за столом, а за круглым столиком. Макенрой по прежнему недобро смотрит на меня. Голифакс начинает.

- Мы тут посоветовались... кое с кем... и пришли к решению. Вам, мистер Петроф, надо освободить должность главы компании. Вы хороший химик, но не подходите по деловым качествам к такому высокому посту. Здесь сказывается и ваше плохое знание Америки, ее деловой части и откровенное противостояние многим членам совета.

- Кого вы хотите поставить на эту должность?

- Мистера Юджина Скелбина. Здесь он будет на своем месте.

Вот что значит открыть "фифти-фивти". Все выжали и с плеч долой.

- Наверно вы правы.

Макенрой откидывается в кресле и вдруг говорит.

- Я уже немного столкнулся с вами, Алекс, постарался приглядеться к вам и мне очень не нравится, что вы так быстро согласились. Вы обиделись на нас, да?

- Ничего. Раз вы решили меня заменить, меняйте.

- Не обижайтесь, Алекс, - это уже Голифакс, - ваши акции останутся при вас, вы войдете в совете директоров и естественно, будете влиять на судьбу компании.

- Хорошо. Я принимаю ваши условия, теперь примите мои. Больше, никаких пакостей...

Они поняли о чем я говорю и Голифакс выразительно посмотрел на Макенроя.

- Все было в прошлом, - говорит тот.

Прошло три дня. Мне сменили вывеску на кабинете. Скелбин стал руководителем компании. Однажды он вызвал меня к себе в кабинет.

- Алекс, я вынужден тебе сообщить плохую новость. Твои документы завернули из иммиграционного комитета...

- Почему?

- Ты не отказался от гражданства в России и по прежнему числишься работником на своем предприятии.

- Юджин, скажи честно, это значит, что ты хочешь попереть меня из компании.

- Причем здесь я?

- Вспомни, как ты ловко прокрутил перед комиссией, готовые документы, еще говорил, что тебе пришлось подкупить кого то... Что то я не узнаю того ловкого юриста, который так умело прокручивал дела. В чем дело, говори?

- Мне не удалось их продвинуть...

- Короче, Юджин. Скажи, что меня ждет?

- После окончания срока визы, ее не продлят.

- Все понятно. Это значит вон из Америки.

- Алекс, я не хотел этого...

- Тогда, я напоследок хлопну дверью. Ты меня еще вспомнишь, Юджин.

Я вышел из кабинета, прекрасно понимая, что бессилен что то сделать. Мои угрозы равны нулю.

Сара очень расстроилась, узнав в чем дело.

- Давай укатим в Европу, может там, мы устроим свою жизнь.

- Не знаю, кому там нужен опальный химик.

- Знаешь что, у папы там много знакомых, я спрошу у него, может они помогут.

- Спроси.

- Ты не расстраивайся. Все будет хорошо.

- Давай удерем куда-нибудь?

- Не могу, я на работе.

- Брось ее.

- Не могу. Нам теперь очень будут нужны деньги.

- У меня же акции компании.

- Я бы на них не положилась. Компания еще работать не начала.

Прошло еще два дня, я на работу не хожу. Отец Сары любезно предоставил нам свою виллу за городом и теперь я там сачкую. В вечерней программе телевидения женщина без эмоций рассказывает о последних событиях.

- Сегодня, в нескольких местах города почти одновременно взорвалось несколько крупногабаритных машин фирмы "Фреон". Имеются человеческие жертвы. Самый сильный взрыв произошел на многолюдной 16 улице. Здесь погибли шесть человек, около пятнадцати ранено. В других местах жертв меньше. Сейчас подчитывается количество пострадавших. Полиция предполагает, что это акт неизвестной террористической организации.

На экране показывают искореженные машины, окровавленных людей, пожары. Я остолбенел. Что же твориться? В это время зазвонил телефон.

- Алекс, привет. Это Скелбин.

- Привет.

- С трудом нашел тебя. Сара долго не хотела давать твой телефон. Ты видел телевидение?

- Видел.

- Не мог бы подъехать к нам.

- У меня нет никакого желания.

- Алекс, прошу. Забудь обиды, ты срочно нужен здесь. Пойми сам, сколько еще может быть жертв.

- По телевидению сообщили, что это рука террористов.

- Они врут. Ты нам нужен. Приезжай.

- Нет.

Трубка вдруг изменила голос.

- Алекс, это я, Голифакс.

- Здравствуйте, мистер Голифакс.

- Если ты не хочешь приехать сюда, то мы не поленимся, приедем к тебе. Ты этого хочешь?

- Нет.

- Тогда я тебя жду. Уважь старика.

Трубка брошена. Надо наверно ехать.

Вишневый "мерседес" все же неплохая машина. Я без прав, веду ее как нетрезвый сапожник, но все же к фирме сумел подкатить без происшествий.

Вся троица там: Скелбин, Макенрой и Голифакс. Они сама любезность, усаживают за стол, секретарши приносят выпивку. Как всегда начинает старейший, это Голифакс.

- Алекс, прекрати глупить, мистер Скелбин напортачил с иммиграционными властями. В течении недели, он все исправит.

- Хорошо.

- Тогда кончай взрывать установки, - у меня чуть кругом от этой новости не пошла голова. Выходит, дело то, серьезное. Что там произошло? - Шесть машин дошли до потребителя и взорвались после включения плазмы. Есть человеческие жертвы. К сожалению, полиция не смогла найти улики твоего участия в этом деле, но мы то знаем, что ты приложил сюда руку.

- Я всем говорил, - Макенрой дополняет Голифакса, - так просто он не уйдет из дирекции и устроит фейерверк напоследок. Я предупреждал всех, но увы.

- Вы же мне давали слово, что не будете мне пакостить.

- Я его не нарушал, - поспешно сообщает Макенрой.

- И не я, - говорит Голифакс.

Они укоризненно смотрят на Скелбина. Тот растеряно глядит на всех.

- Ну да, я виноват. Готов исправить...

- Алекс, иди к машинам, они дорого стоят, сними там свои взрыватели. Мы понимаем, ты талантливый химик, даже эксперты полиции не смогли понять, как ты это делаешь, но мы то знаем, "фивти-фивти", ты раскрыл не до конца. Проверил нас, так сказать, на прочность и это нам большой урок.