Луис Ламур - Бендиго Шефтер Страница 36

- Как вы считаете, мистер Троттер, сколько нужно времени, чтобы стать адвокатом? - спросил я.

Ответа он не знал, а мне нужно было лишь его запутать, не дать ему повода схватиться за оружие. Еще я хотел перевалить всю ответственность с несчастного Нили на самого Троттера.

- Где Нили? Я хочу с ним поговорить!

- Сожалею. Я посоветовал моему клиенту не вступать ни в какие переговоры, - заявил я, а потом сделал новый ход: - Естественно, губернатор Территории скоро пришлет своего уполномоченного, чтобы тот расследовал это дело.

Конечно, Троттеру все это не понравилось, а я тихо радовался, что здесь нет Паппина. Этого гуся на мякине не проведешь.

- Он должен нам деньги... наше жалованье. Или он нам платит, или мы забираем себе прииск. - Он подпер руками бока. - А тебя, Шафтер, это не касается. Так что держись от нас подальше.

- Это меня касается, - спокойно ответил я. - Прииск вы не заберете, все, что причиталось, было выплачено. А мы собираемся учинить вам иск по поводу отчетности. Дело в том, что, когда я получил письмо от мистера Стюарта...

- Письмо?

- Письмо. Так вот, я немедленно начал расследование. По моей просьбе мой друг начал наводить справки о вашем прошлом, мистер Троттер. А также о прошлом мистера Паппина и мистера Мозеса Финнерли. Мы решили, что, раз нам предстоит обращаться в суд, нужно собрать все документы.

Это ему ужасно не понравилось. Ему и в голову не приходило, что кто-то вдруг начнет интересоваться его прошлым. Все дело ему казалось до смешного простым: запугать Нили и заставить его отписать им прииск, а если он станет ерепениться - втянуть в ссору и прикончить. Наш поселок на отшибе, законов тут нет, и все останется шито-крыто! Мои разговоры о судах, исках и расследованиях смутили и раздосадовали его. Троттер к ним готов не был и тут же заглотнул наживку.

- Я так этого не оставлю. Поговорим после выборов. Хотите суд - будет вам суд, здесь, у нас в городе.

Он повернулся и пошел вниз по улице. Остальные - за ним.

- Нужно действовать быстро, - сказал я Каину. - Зови Джона, нам нужно прогуляться.

- Куда это вы? - К нам подходил Буд Макен.

- Начинаем предвыборную кампанию. Пройдем от дома к дому и поговорим с людьми. Многие меня не знают, хочу с ними познакомиться.

Буд слушал. Я рассказал ему, что произошло, чтобы он передал все матери.

- Буд, мне нужна твоя помощь. Съезди к Этану, скажи, что он нам нужен. Если его нет, оставь записку.

Буд отправился, а Джон Сэмпсон, надев черный костюм, а на седую голову шляпу, присоединился ко мне и Каину. Он смотрелся очень хорошо. Сперва мы пошли к Крофтам. Том и Мери вышли нам навстречу. Я рассказал им про Нили и что выдвигаю себя вместо Каина, а что касается должности мэра, мы все выступаем за Джона.

- Ну, не знаю, - возразил Том. - Я ничего не имею против тебя, Джон, но у преподобного ведь опыт! Он такой хороший человек и был главным во многих городах, а нам как раз нужна крепкая рука.

- Интересно, что это за города? - сказал Каин. - И чего >то он там не долго задержался?

- По разным причинам, - сказал Том. - Но главное, он должен спасать души. Перво-наперво он - проповедник.

- Скорее всего, ты прав, Том, - сказал я. - Только жаль, что вместо того, чтобы проповедовать, ему придется тратить все свое драгоценное время на городские дела. С ними прекрасно справился бы Джон. А преподобный Финнерли пусть вдалбливает Евангелие в пустые головы - это как раз то, что нам нужно... особенно при том бедламе, который тут творится. Я думаю, что мистер Финнерли просто не знает, что творит мистер Троттер. Но мне кажется, ему следовало бы знать. Представь, Олли Троттер отбирает прииск у Нили. Потом он смотрит вокруг и видит, что на твоей ферме дела идут тоже неплохо. Раз - и ферма уже не твоя. Нужно обо всем рассказать преподобному. А если его изберут - тем более. Ты должен к нему немедленно обратиться, Том, особенно если его изберут.

Том переминался с ноги на ногу. Яснее ясного - мое предложение ему не по вкусу.

- Подумай, Том. Мы уже давно вместе, мы прошли долгий путь. Да, мы не всегда соглашались друг с другом, но все же мы кое-чего добились. А что до этой залетной шушеры - так еще зима не начнется, а половина из них уже омоется. Зима будет нелегкой. Подозреваю, что нам с Этаном снова придется много охотиться.

Следующим был мужик с бычьей холкой, звали его Роббинс. Глядел он на нас с сомнением. Кажется, Джон ему нравился, но обо мне он знал только понаслышке. Все-таки он нас выслушал. Мы ему не поддакивали, но и опасений его не стали опровергать. Просто выложили ему все дело, как мы его понимали.

- Бендиго Шафтер - один из тех, кто проник к индейцам и спас наших детей, - сказал Каин. - Всю первую зиму он охотился и обеспечивал нас всех мясом. А еще он был во главе, когда мы сражались с бандитами.

- Значит, вы тот, который отправился за стадом? - спросил Роббинс.

- Да. Стадо будет здесь через два-три дня.

- Да, пригнать стадо из самого Орегона - это сильно. Вы брали с собой золото? И доехали до Орегона с золотом в кармане?

- Да.

- Молодец. Большинство молодых людей его наверняка потеряли бы. Или бы его у них отняли. Ладно, как я буду голосовать, не скажу, но вы мне кажетесь стоящим человеком.

Возле платной конюшни Файллина на нас уставилась дюжина мужиков. Один из них, совершенно квадратный, с рябым лицом и похожий на ирландца, протянул руку:

- Привет, Каин! Привет, Джон! - потом повернулся ко мне, из-под его густых бровей меня буравили испытующие проницательные глаза. - А вы, как я понимаю, Бендиго Шафтер? Тут пронесся слух, что вы выдвигаетесь на должность? Ну и ну, - добавил он насмешливо.

Народ чуть раздвинулся, и показался тот огромный и белобрысый мужик, который хотел отобрать у меня часть стада в пути.

- Ты? Это ты выдвигаешься? На кого?

- На шерифа, - усмехнулся я. - Хочу получить твой голос.

- Мой голос? Ну и дела. - Он мотнул головой. - Парни, тут раз на Орегонском тракте я пытался отобрать у него стадо - не вышло. Я проиграл. Ладно, Шафтер, я проголосую за тебя. Похоже, из тебя получится настоящий шериф. Ты не вилял, не дергался и был готов сделать то, что обещал.

Он улыбнулся - хмуро и насмешливо.

- Может быть, когда-нибудь мне придется тебя убить. Но сегодня я проголосую за тебя. Ты рассудителен, и в тебе есть порох.

Он отвернулся и зашагал к салуну.

- Ну что ж, джентльмены, - тихо сказал Файллин. - Такие вот дела. - Он протянул мне руку. - Я заодно с Колли Бенсоном. Он тут самый крутой парень.

Мы нанесли еще несколько визитов и вернулись домой к Каину. Раньше, естественно, я никогда не занимался предвыборными кампаниями и теперь понял, что мне интересно встречаться с людьми и нравится общаться с ними. И еще мне очень хотелось спасти наш городок.

Слова Генри Страттона терзали меня - в них было много правды. Как только южнее нас пройдет железная дорога, всей нашей торговле конец. Охота и золотодобыча еще останутся, но городу этого мало. Почва вокруг нас бедна, а лето коротко.

Зачем мы вообще затеяли этот город? Он был нам нужен. Как пристанище, как дом и как нечто, во что можно верить. Город может сделаться для человека чем-то большим, чем просто город, большим, чем место жительства и заработка. Он может стать настоящей школой. Чтобы строить и сохранять, нужна дисциплина. Дисциплина каждого из нас и дисциплина всех вместе. Смертью любому городу, любой цивилизации грозят распущенность, своеволие и этическая беспринципность. А у нас - вот они, здесь - их принесли залетные искатели легкой наживы. Но Каин, Джон Сэмпсон, Файллин все еще продолжали строить, так же, как и многие из тех, кого я просто не успел узнать. По-своему созидают даже Нили и Том Крофт.

Мозесу Финнерли, Паппину и Троттеру кажется, что они хитры и мудры, что до скончания века они смогут все так же перелетать из города в город, высасывая соки из плодов труда других людей, присасываясь как настоящие пиявки. Но они состарятся, утратят силы - и куда им тогда податься? Доживут ли они до старости? Со временем для таких людей тюрьма и смерть начинают казаться милостью, ибо накапливается горечь и приходит понимание - увы, слишком поздно, - что годы потрачены бессмысленно, впустую...

Однако, что бы там ни было, хорошо снова оказаться дома после долгого путешествия. За это время не только я изменился, изменилась и Лорна. Она всегда была хороша собой, а теперь расцвела спокойной, мирной красотой, и у меня еще больше болело о ней сердце. Я догадывался о ее мечтах, мечтах, которые вряд ли могут осуществиться в нашем городке. Они годятся для жизни, которая шире и богаче, чем здесь, для жизни в обустроенном, упорядоченном обществе. Ей нужен был муж, дети, церковь по воскресеньям. Она любила деревья, цветы и всегда напевала, когда работала. Из нее могла бы получиться одна из тех добродетельных женщин, которые находят свое призвание в семье: воспитывают сильных сыновей, всю жизнь гордятся своим домом и своей страной.