Юрий Жуков - Оборотная сторона НЭПа. Экономика и политическая борьба в СССР. 1923-1925 годы Страница 9

Одновременно ту же работу, сведшуюся, правда, к одобрению Договора и внесению незначительных поправок и дополнений, проделали на Украине, в Белоруссии и в республиках Закавказской Федерации порознь — отдельно в Азербайджане, Грузии, Армении. Теперь оставалось лишь свести все предложения воедино в конституционной комиссии ЦИКа СССР. Однако пленум ЦК РКП, на котором рассматривались тезисы Сталина, вернее — вопрос о создании второй палаты, нарушил все планы.

Тезисы Сталина начали обсуждать уже в день открытия пленума, 21 февраля. И сразу же дала о себе знать та необычайная осторожность, проявленная Зиновьевым, Каменевым, Рыковым ещё при знакомстве с «Письмом». Задавая тон ходу пленума, по сути манипулируя мнением членов ЦК, они ограничились самой общей оценкой тезисов:

«Принять за основу. Признать необходимым развить программную часть, а также дать краткий обзор практических решений национального вопроса в партии и в органах советского государства в связи с борьбой с контрреволюцией. Вопрос о двухпалатной системе высказать в более общей форме и в виде рекомендации советским учреждениям от имени партии как один из наиболее целесообразных путей для разрешения национального вопроса».

Полагая, что доклад Сталина даже в столь смягчённом, не конкретном, уклончивом виде всё же может привести к конфликту, решение продолжило: «Признать необходимым образовать на партсъезде секцию или широкую комиссию по национальному вопросу с привлечением всех коммунистов-“националов”, присутствующих на съезде. Поручить Оргбюро составить и внести на утверждение Политбюро список около 20 товарищей коммунистов-“националов” для участия в работе секции съезда по национальному вопросу, предоставив им совещательный голос. Для окончательной разработки тезисов с представлением их в Политбюро создать комиссию в составе тт. Сталина, Раковского и Рудзутака».

И всё же причину неуверенности скрыть так и не удалось. Последний пункт данного решения гласил: «Тезисы не публиковать, сообщив их тов. Ленину (с разрешения врачей). Если тов. Ленин потребует пересмотра тезисов, созвать экстренный пленум»{40}. Следовательно, члены ПБ, скорее всего Каменев и Зиновьев, каким-то образом узнали об отрицательном мнении Ленина. Узнали загодя и с опасением ожидали того, что он может им сообщить.

Их предчувствия оправдались скорее, чем они предполагали. Возражения пришли спустя два дня, но не от Ленина, а от Фрунзе. Вполне предсказуемо потребовавшего того, чего добивался и он, и Раковский, и Мдивани: 1. Подтвердить в категорической форме необходимость отделения органов управления Союза республик от существующих органов РСФСР. 2. Поручить Политбюро принять меры к немедленному конструированию на указанных в пункте 1 началах типов управления Союза и РСФСР. 3. Признать необходимым пересмотр статей Союзного договора в части, касающейся финансов (бюджет, займы) в направлении расширения бюджетных прав союзных республик в форме предоставления им права финансовой инициативы и заключения займов. 4. Признать необходимым расширение прав союзных республик в деле заключения концессионных договоров. 5. Избрать специальную комиссию ЦК для конкретной разработки вышеперечисленных предложений и для общего руководства разработкой конституции Союза, осуществляемой президиумом ЦИКа Союза. 6. Отсрочить заседание сессии ЦИКа Союза на два месяца»{41}.

Пленум, осознавая, кто стоит за всеми такими предложениями, капитулировал. 24 февраля принял новое решение по всё тому же вопросу:

«О практических вопросах, вытекающих из решения о Союзе советских республик.

а) Поручить комиссии в составе тт. Каменева, Сталина, Фрунзе, Раковского, Томского, Рыкова, Рудзутака, Рахимбаева (А.Р. Рахимбаев — ответственный секретарь ЦК компартии Туркестана, член коллегии Наркомата по делам национальностей РСФСР) и Сокольникова заслушать доклады тт. Калинина и Сапронова о работах всех комиссий, созданных ВЦИКом для разработки проектов в осуществлении решения о Союзе советских республик, пересмотреть, в случае надобности, персональный состав комиссий и в дальнейшем руководить всей подготовительной работой в этой области.

б) Этой же комиссии поручить рассмотрение предложения тов. Фрунзе.

Глава третья

Столь непредсказуемыми решениями февральского пленума ЦК странные неожиданности не кончились. Продолжались весь февраль. Без каких-либо видимых причин напомнило о себе, казалось, забытое «грузинское дело». Возникшее еще в сентябре 1922 года из-за твёрдого желания большинства членов ЦК компартии Грузии (КПГ) отстоять хотя бы видимость суверенности своей республики. Для того добиться её вхождения в Советский Союз непосредственно, а не через Закавказскую Федерацию (ЗСФСР). И объяснявших свою непримиримую позицию «особыми политическими условиями», якобы существовавшими в Грузии. Их, вскоре названных «уклонистами», не урезонила даже резолюция ЦК РКП, принятая 6 октября, подтвердившая: СССР образует, наравне с Белоруссией, Украиной и Россией, именно ЗСФСР, а не порознь Азербайджан, Армения, Грузия.

Новый виток конфронтации Тифлиса и Москвы начался две недели спустя. Члены ЦК КПГ (даже юридически всего лишь областной партийной организации) обвинили секретаря Закавказского краевого комитета, для них — вышестоящей инстанции, Г.К. (Серго) Орджоникидзе во всех мыслимых и немыслимых грехах. В заявлении, подписанном К. Цинцадзе, С. Тодрия, В. Думбадзе, Е. Эшба, Ф. Махарадзе, С. Кавтарадзе, П. Сабашвили и направленном в ЦК РКП 21 октября, утверждалось: политика Орджоникидзе якобы противоречит взглядам Ленина и решениям ЦК РКП, а сам он — самодур, интриган, установивший в Закавказье «держимордовский режим». И потому они, в случае отказа изменить структуру СССР, выйдут из состава ЦК КПГ{42}.

В Москве на столь откровенную угрозу не поддались и согласились с их возможной отставкой.

«Удивлён, — отвечал в тот же день Ленин, — неприличным тоном записки… Я был убеждён, что все разногласия исчерпаны резолюцией пленума ЦК при моём косвенном участии и при прямом участии Мдивани (идейный лидер взбунтовавшихся членов ЦК КПТ. — Ю.Ж.). Поэтому я решительно осуждаю брань против Орджоникидзе и настаиваю на передаче вашего конфликта в приличном и лояльном тоне на разрешение секретариата ЦК РКП»{43}.

То же резко отрицательное мнение высказали член ПБ Л.Б. Каменев и кандидат в члены ПБ, главный редактор газеты «Правда» Н.И. Бухарин, к которым также обращались тифлисские бунтовщики. «Тон вашей открытой записки, — телеграфировали они 23 октября в Грузию, — грубое нарушение партийных правил. Советуем прекращение склоки и работу на базисе цекистских решений»{44}.

Рекомендацию Ленина выполнили незамедлительно. Правда, только в Москве. 24 октября секретариат ЦК РКП «для срочного рассмотрения заявлений, поданных ушедшими в отставку членами ЦК Грузии старого состава (Филипп Махарадзе и другие) и для намечения мер, необходимых для установления прочного мира в компартии Грузии», образовал специальную комиссию. Включил в состав её известнейших деятелей коммунистического движения, вполне преднамеренно поляка, украинца и литовца, что устраняло возможность новых обвинений уже в русском великодержавном шовинизме: члена ОБ, председателя ГПУ, наркома внутренних дел и наркома путей сообщения РСФСР Ф.Э. Дзержинского, работника Коминтерна, а перед тем секретаря компартии Украины Д.З. Мануильского и заведующего организационным отделом исполкома Коминтерна, ранее председателя ЦК компартии Литвы B.C. Мицкявичюса-Капсукаса{45}.

Спустя два месяца, 20 декабря 1922 года, комиссия, проведшая месяц в Тифлисе, представила секретариату ЦК РКП своё заключение, отметившее: «Политическая линия, проводившаяся сначала Кавказским бюро ЦК РКП, а потом Заккрайкомом и, в частности, тов. Орджоникидзе, вполне отвечала директивам ЦК РКП и была вполне правильной. Кавбюро и Заккрайком, следуя директивам ЦК РКП и, в частности, тов. Ленина, принимали во внимание особенные условия закавказских республик, особенно Грузии.., в то же время боролись против тех грузинских коммунистов, которые, став на путь уступок (националистам. — Ю.Ж.), сами поддались давлению напора мелкобуржуазного национализма и сделали фетиш из тактики уступок…

ЦК КПГ старого состава, неправильно истолковав директивы ЦК РКП и письма тов. Ленина, оказывал недостаточное сопротивление давлению той националистической стихии, которая в первый период революции находилась под идейным руководством меньшевиков. Отсюда слишком далеко идущие его уступки грузинским националистам;., отсюда его противодействие созданию Федерации закавказских республик; отсюда… целый ряд компромиссов ЦК КПГ старого состава с Кавбюро и Заккрайкомом…