Сергей Кургинян - Суть Времени 2013 № 16 (20 февраля 2013)

Газета Суть Времени

№ 16/2013 от 20 февраля 2013

Колонка главного редактора

Против течения

Бытием или субъектностью обладает только тот, кто никогда не перестает грести — вплоть до своего смертного часа

Сергей Кургинян

В связи с тем, что произошло 9 февраля 2013 года в Колонном зале Дома Союзов, я считаю необходимым вернуться к уже обсужденной ранее теме. И напомнить читателю уже приводившиеся мною слова одного опытного туриста. Который так напутствовал группу новичков, вознамерившуюся осуществить сплав по очень бурной и порожистой реке: «Если все будет происходить вот так и так, — говорил он, — гребите. А если все будет происходить не так, а этак… И этак… А еще и вот этак, то… тоже гребите».

Бытием или субъектностью обладает только тот, кто никогда не перестает грести — вплоть до своего смертного часа. Когда-то вашу лодку может подхватить мощный поток, несущий вас в нужном направлении. Но и тогда нужно грести. Чаще же — грести надо против течения. О чем прекрасно сказано в стихотворении А. К. Толстого.

Други, вы слышите ль крик оглушительный:«Сдайтесь, певцы и художники! Кстати лиВымыслы ваши в наш век положительный?Много ли вас остается, мечтатели?Сдайтеся натиску нового времени,Мир отрезвился, прошли увлечения —Где ж устоять вам, отжившему племени,Против течения?»

Други, не верьте! Все та же единаяСила нас манит к себе неизвестная,Та же пленяет нас песнь соловьиная,Те же нас радуют звезды небесные!Правда все та же! Средь мрака ненастногоВерьте чудесной звезде вдохновения,Дружно гребите, во имя прекрасного,Против течения!

Очень многим покажется дикой и сама рекомендация плыть против течения, и мое утверждение о том, что именно это «против течения» — и есть подлинность жизни, субъектность, «вкус счастья на губах» и так далее. Но я думаю, что те, кто сидели 9 февраля 2013 года в Колонном зале Дома Союзов, понимают, о чем я говорю. То есть я, конечно, надеюсь, что не только они это понимают. Но они-то уж точно понимают. Потому что они гребли против течения два года. И более года гребли против мощного, яростного течения. Ведь и впрямь течение, против которого мы плыли после Поклонной горы, было и мощным, и яростным.

Это теперь КПРФ открыто признала ошибкой свое сотрудничество с Удальцовым. Да и то… Развернуто о том, что неправильно вели выборную кампанию, совершили крупную ошибку, прислушиваясь к Удальцову и взаимодействуя с ним, Зюганов пока что сказал только келейно — своему ближайшему окружению. Публично об этом сказал Никитин. Но что называется через губу, и не давая разъяснений: что за ошибка была совершена, почему была совершена и так далее.

А что творилось весь этот год? Как бесновались по нашему поводу КПРФники и их, прошу прощения, блогерское охвостье? А сбор подписей против ювенальной юстиции? Кто только не говорил, что это «артель напрасный труд», что занимаемся непонятно чем!

А ведь были и еще более мудрые оппозиционные «дятлы» (КПРФные, в том числе), утверждавшие, что оппозиция всегда должна быть против власти, что бы она ни делала. Мол, даже если власть начнет делать то, что рекомендовала делать оппозиция, все равно надо быть против нее. И где теперь всё это?

КПРФ поддержала «закон Димы Яковлева», расторгла отношения с Удальцовым, назвала свой роман с Удальцовым политической ошибкой. Сказавши А, надо говорить Б. Если роман с Удальцовым был политической ошибкой КПРФ, то всё, что она делала на выборах, тоже было огромной ошибкой.

Подчеркиваю, именно огромной ошибкой. То есть не ошибочкой, а ошибищей. Впрочем, дело никоим образом не сводится к КПРФ и другим слагаемым того мутного и бурного течения, против которого мы плыли. Дело в том, куда мы приплыли. И опять же — все никак не сводится к тому, что Президент России и глава президентской администрации посетили наше мероприятие. Намного важнее, к кому именно они пришли.

Люди, превращающие политику в светскую хронику, лепечут глупости по поводу того, что пришли они к «зловещему Кургиняну». На самом деле они пришли к полутора тысячам людей, плывшим очень долго против течения. Вспомните все мероприятия, на которых мы лицезрели этих высоких руководителей. Вспомните, какие лица показывали в зале в подавляющем большинстве случаев. Это были чиновно-окаменелые лица или бессмысленно-радостные лица какой-нибудь из политических массовок. А теперь посмотрите на прекрасные съемки зала, сделанные высокопрофессиональными операторами. Часто ли высокие должностные лица, приехавшие на наш съезд, общались с аудиторией, чьи реакции очевидным образом не зарегулированы? С аудиторией, которая не запрограммирована на аплодисменты или улюлюканье? Думается, ответ очевиден.

Очевидно и другое. Что высокие должностные лица пришли в этот зал потому, что два года упорного движения против течения превратили идеалистическую романтическую молодежь в политическую силу. Или, скажем скромнее, пока еще — в «протосилу». Но уже и такое превращение за столь короткий срок является настоящим политическим чудом.

Однако не надо говорить о «чудесах вообще». Лично я уверен, что в жизни есть только одно реальное чудо — чудо подвижнического, неустанного, сверхнапряженного, блестяще организованного труда. Труда осмысленного, коллективного. Труда жертвенного и бескорыстного.

Только такой труд меняет тех, кто трудится. И только изменившись, они начинают менять жизнь. Нам еще расти и расти в этом направлении. И все же — давая порою сбои, совершая ошибки, сгибаясь под непосильными нагрузками — «сутевцы» растут. Растут потому, что трудятся. И трудятся потому, что растут.

Может быть, это и есть главное? Не то, к кому кто пожаловал, а то, что удастся вернуть родителям детей, дать отпор осквернителям всего, что нам дорого. Может быть, к первым островкам такой возможности мы и приплыли после тяжелого изнурительного труда. И не надо обольщаться — главный труд впереди.

Поэтому я заканчиваю свое короткое поздравление строками всё из того же стихотворения:

В оные ж дни, после казни Спасителя,В дни, как апостолы шли вдохновенные,Шли проповедовать слово учителя,Книжники так говорили надменные:«Распят мятежник! Нет проку в осмеянном,Всем ненавистном, безумном учении!Им ли убогим идти галилеянамПротив течения!»

Други, гребите! Напрасно хулителиМнят оскорбить нас своею гордынею —На берег вскоре мы, волн победители,Выйдем торжественно с нашей святынею!Верх над конечным возьмет бесконечноеВерою в наше святое значение,Мы же возбудим течение встречноеПротив течения!

Есть люди, которые плывут по течению от рождения до смерти. Эти люди уверены, что все остальные плывут тоже именно так. И что ничего другого в жизни не существует. Таких людей мне искренне жаль.

Поздравляю нас с тем, что мы плывем против течения, дабы возбудить течение встречное. И желаю всем нам, чтобы мы это течение и впрямь возбудили.

Политическая война

От Поклонной до Колонного. Роль нашего движения в той политической войне, которая определяет облик современной России

Истошные визги после Поклонной горы и после Колонного зала порождены нашими активными воздействиями. И потому являются бесценными не только с политической, но и с аналитической точки зрения

Сергей Кургинян

Конечно, можно, объясняя читателю, что такое политическая война, ссылаться на различные исторические прецеденты. И в какой-то мере это даже необходимо. Но если в твоей стране разворачивается политическая война, а ты анализируешь, как именно ее вели… ну, я не знаю, какие-нибудь древние финикийцы… то чем ты именно занимаешься? Вестимо, чем — сооружаешь башню из слоновой кости. Прекрасно понимая при этом, что ситуация в стране крайне неблагополучная, и башню эту обрушат вместе со страной. Причем с особой беспощадностью, дабы неповадно было представителям местного населения (они же тутошние) заниматься тем, чем подобает заниматься только местным представителям захватчиков (они же тамошние), которые это население завоевали.

Но дело даже не в том, что башня из слоновой кости, занимающаяся политическими, концептуальными и прочими войнами, в нынешней России будет обрушена прежде всего и с особой жестокостью. Дело в том, что Россия будет обрушена. А политическими, концептуальными и прочими войнами надлежит заниматься не из удовольствия. По крайней мере, я от этих занятий никакого удовольствия не испытываю. Да и мои ближайшие соратники тоже.