Георгий Береговой - Космос — землянам

Георгий Тимофеевич Береговой

Космос — землянам

Такая у нас работа

Земля Байконура… Это не пустыня в песчаных барханах, хотя еще и не степь. Лишь весной, считанные дни, зеленеет здесь трава.

Шоссе из города на стартовую площадку петляет между пологими холмами, то ныряет в низину, то поднимается на взгорок, с которого распахиваются перед глазами новые просторы. Время от времени издали выплывают неясные, похожие на вазочки для мороженого силуэты нацеленных в небо радиоантенн и тут же быстро исчезают за зыбкой гранью горизонта. Наконец бетонная лента дороги выпрямляется, устремляясь к показавшимся впереди белым строениям. Но я не смотрю туда, знаю: сейчас справа, из-за возвышенности, появится стоящая на старте космическая ракета. Вот она! Сколько лет прошло, а каждый раз с замиранием сердца встречаешься с ней…

Бывают моменты, когда то, что довелось испытать, с чем приходится сталкиваться сегодня, кажется мне невероятным. Я оказался в числе тех, кого принято называть пионерами нового дела. Ю. Гагарин, Г. Титов, П. Попович, А. Николаев, В. Терешкова, В. Быковский, В. Комаров, Б. Егоров, К. Феоктистов, П. Беляев, А. Леонов да еще около двух десятков американских астронавтов — вот и все, кто побывал в космосе до меня. Хорошо знаком я с теми, кто осуществил первые межпланетные полеты автоматических станций и их посадку на поверхность Венеры и Марса. Как космонавту и руководителю Центра подготовки космонавтов имени Ю. А. Гагарина мне, может быть, лучше, чем многим другим, видно, что все достигнутое людьми в штурме вселенной лишь пролог грядущих великих свершений.

Подумать только: если бы я родился на полвека раньше, то не смог бы заниматься ничем подобным. Ведь тогда все это если и приходило в голову, то лишь отдельным людям, обладавшим уж очень смелым воображением. Родись я на полвека позже, тоже не смог бы принять участие в таких, как нынешние, космических делах: через пятьдесят-то лет, наверное, земляне уже освоятся в солнечной системе, не говоря о том, что побывают на Марсе.

Четвертого октября 1957 года в небо взлетела рукотворная советская «луна» — космический первенец землян. «Он был мал, этот самый первый искусственный спутник нашей старой планеты, — говорил академик С. Королев, — но его звонкие позывные разнеслись по всем материкам, среди всех народов как воплощение дерзновенной мечты человечества…»

Подавляющему большинству людей, и мне в том числе, изумленных и ошеломленных этим фантастическим достижением советской науки и техники, трудно было в ту пору осознать даже приблизительно, как скоро и к каким глубоким последствиям приведет этот невиданный бросок за пределы нашей планеты. Первый спутник, потом полет Лайки, старты к Луне и планетам, наконец космический взлет Юрия Гагарина — все тогда захватывало дух, будоражило воображение, увлекало своей необычностью и загадочностью.

Правда, не раз, когда до кабины космического корабля мне было еще далеко, я задавался вопросом: что это такое — космос? Насущная ли это необходимость общества или дорогостоящее его увлечение из разряда, как теперь принято говорить, хобби? Я не собирался ставить под сомнение цели и замыслы, выношенные лучшими умами человечества, — хотелось самостоятельно осмыслить одно из величайших свершений своего времени. Вполне естественное побуждение для человека, оказавшегося среди тех, кто был непосредственно к нему причастен.

Не помню уж, кто из мудрецов глубокой древности сказал однажды, что если бы на Земле было только одно место, откуда можно наблюдать звезды, к нему непрерывно со всех концов стекались бы люди. Люди не могут не смотреть на звезды — такова уж их природа. Почему я так говорю? Да потому, что просто не представляю себе человека, который хотя бы раз в жизни, подняв лицо к ночному небу, не разглядывал звезды, не задавал себе простые и вечные вопросы: «Что это такое? Где начало и где конец этой алмазной пыли? Что сам я для нее значу, какое место занимаю в этой черной бездне и есть ли ей дело до меня, до моих радостей и бед, до моей жизни?»

Человек поднялся в космос, увлекаемый страстью познания. И полет этот был подготовлен всей историей человечества, всеми предыдущими его успехами в освоении природы. Упрощая эту мысль, американский ученый Ван Аллен выразился так: «Искусственный спутник Земли представляет собой естественное продолжение ракет, которые представляли собой естественное продолжение самолетов и воздушных шаров, которые являются естественным продолжением стремления человека забираться на деревья и горные вершины, чтобы оказаться выше и таким образом больше видеть вокруг».

Больше видеть вокруг… Конечно, видеть отнюдь не из праздного любопытства. Но все же насколько своевременны те колоссальные затраты труда и материальных ресурсов, которых требует освоение космоса, когда на Земле так много нерешенных и крайне важных проблем? Не полезнее ли построить еще несколько домов, чем запускать очередной спутник? Разве отвоевать у пустынь новые территории, освоить малодоступные пока для человека места на нашей планете менее актуально, чем полеты на Луну, Марс или Венеру? Не разумнее ли сначала взять то, что находится рядом, лежит у нас под ногами? Ведь это богатства немалые. К тому же они необходимы уже сегодня, а, скажем, разработка ресурсов иных планет — дело далекого будущего.

Чем же руководствоваться, решая: своевременно или нет очередное грандиозное начинание? Ведь пока налицо лишь трата средств на космос, размышлял я тогда, а доходов что-то не видно. А тут еще нет-нет да и спросят тебя принародно, и не дети, а взрослые люди: «Дорогой товарищ космонавт Береговой, скажите прямо: выгоден ли каждый запуск в космос?»

Что ответить? Одиночный запуск, конечно, нет. Но сама космонавтика, если выражаться языком экономистов, вполне рентабельна. Правда, совсем не просто оценить вновь полученное знание. Стоимость дома определить легко и в рублях и в долларах. А сколько стоит мысль, техническая идея?

Первые плоды от проникновения людей за пределы Земли достались науке. Геологи теперь не ограничиваются исследованием лишь одной Земли, в их распоряжение поступают сведения о Луне, о Марсе, о Венере. Астрономы получили немыслимые ранее возможности изучать звезды, удаленные галактики, загадочные астрофизические явления в глубинах мироздания с помощью приборов, выведенных за пределы насыщенной помехами и порой непрозрачной атмосферы. Иными словами, космонавтика превратила солнечную систему в лабораторию современной науки. Теперь вселенная стала знакомой и ученым, и людям, далеким от науки.

И все же порой так и слышишь в беседах недосказанное вслух: зачем все это? Ведь, кроме пыли и дырок от метеоритов, на Луне ничего особенного не нашли. На Марсе задохнешься — мало кислорода. На Венере жарче, чем в печке. Про Сатурн или Юпитер и говорить не хочется — ни на том, ни на другом жить нельзя. Ну, поглядели, потешили любознательность. Может, и хватит? Давно уже все мы не верим в сверхъестественное, а верим в могущество человеческого разума, в прогресс науки. Но почему же, вознесясь на небывалую доселе высоту и добиваясь поистине фантастических свершений, эта самая наука отрывается порой от извечных земных забот и нужд человека?

Скептики, а их немало, считали полеты в космос этаким романтическим бегством от наших земных забот и не слишком разумной тратой ресурсов, которым можно было бы найти и более практичное применение. К счастью, всегда были и есть оптимисты. Не только среди романтиков, но и среди последовательных и строгих реалистов, каким был академик С. Королев — основоположник практической космонавтики. В ту пору, когда корабль «Восток» еще только готовился к старту, он уже разрабатывал новый корабль и в замыслах вынашивал идеи будущих «Союзов» и «Салютов». Под его руководством строились первые автоматические лунные, марсианские и венерианские станции. Если К. Циолковского называют пророком космонавтики, ее будущего, то С. Королев это будущее конструировал. Сегодня можно только поражаться прозорливости и дальновидности ученого, на много лет вперед определившего пути развития космонавтики, создавшего, по сути дела, советскую программу исследования космоса.

Десятилетие спустя после легендарного полета Юрия Гагарина наша страна запустила в космос первую в мире пилотируемую орбитальную научную станцию «Салют». Именно такие станции, оснащенные разнообразным научным оборудованием, дают возможность с наибольшей эффективностью извлекать из космоса все полезное. Вот почему созданию долговременных орбитальных научных лабораторий у нас всегда придавалось главное значение.