Маргарита Павлова - Неизданный Федор Сологуб

Неизданный Федор Сологуб: стихи, документы, мемуары

Предисловие

Архив классика русской литературы рубежа веков Федора Сологуба (Ф. К. Тетерникова; 1863–1927) поступил в Рукописный отдел Пушкинского Дома вскоре после смерти писателя, в 1928 г.[1]

Крупнейший поэт, прозаик, драматург, теоретик театра, публицист, Сологуб более чем за 40 лет творческой деятельности оставил обширное литературное наследие, насчитывающее десятки томов, отнюдь не исчерпывающих его творческого потенциала. До настоящего времени читателям и специалистам по русской словесности неизвестны сотни его стихотворений, многие его переводы, а также некоторые драматические произведения. То почти полное забвение, которому умышленно подвергалось творчество Сологуба на протяжении десятилетий, закономерно сказалось на судьбе его рукописей, неизданных произведений, переписки. Иванов-Разумник, разбиравший архив писателя и подготовивший к печати посмертный сборник его неопубликованных стихотворений, в 1942 г. писал в мемуарном очерке о Сологубе: «…сборник замечательных стихотворений большого поэта вот уже 15 лет лежит „готовый к печати“ — и никому не нужный; нужны и печатаются „актуальные“ вирши пролетарских поэтов. Более того: вот уже 15 лет находится в Пушкинском Доме архив Сологуба — а в архиве этом <…> сотни неопубликованных стихотворений, незаурядные рассказы, планы романов и повестей, — не говоря уже о черновиках „Мелкого беса“ и других романов Сологуба. И что же? Ни одна живая душа не заинтересовалась за все эти 15 лет ознакомлением с этим исключительным архивом. <…> Прошло полтора десятилетия после его смерти — и Сологуб, как писатель, совершенно забыт в СССР, точно его и не было <…>; он заслонен десятками калифов на час, память о которых погибнет без шума как раз тогда, когда вновь воскреснет имя Федора Сологуба и начнет разрабатываться замечательнейший его архив, ныне мертвым грузом лежащий в Пушкинском Доме»[2].

Говоря о полном невнимании своих современников к Сологубу, Иванов-Разумник был не вполне справедлив: в 1933 г. был издан «Мелкий бес» с воспроизведением авторских вариантов текста, а в 1939 г появился сборник стихотворений Сологуба в малой серии «Библиотеки поэта», в который было включено несколько стихотворений, не публиковавшихся ранее[3]. Однако в целом Иванов-Разумник оказался прав и в 1942 г., и на многие годы вперед. Исключительный по богатству и историко-литературной значимости, архив Сологуба вплоть до самого недавнего времени оставался невостребованным. Лишь после выхода в свет в 1975 г. в большой серии «Библиотеки поэта» тома «Стихотворений» Сологуба, подготовленного М. И. Дикман (в значительной мере по рукописным источникам) и впервые определившего задачи научного изучения творчества писателя, стали время от времени появляться в печати материалы, восходящие к этому фонду. Когда дело касается литературного наследия одного из крупнейших русских мастеров слова, такое небрежение оправдать невозможно.

Настоящий сборник задуман как первый выпуск в серии книг, знакомящих читателя с неизданными произведениями Федора Сологуба и другими материалами (биографическими, эпистолярными, мемуарными), сосредоточенными в его архиве в Пушкинском Доме и в других фондах.

В состав сборника вошли неизданные стихотворения Сологуба (1878–1927), драма «Отравленный сад», «Афоризмы», трактат «Достоинство и мера вещей». Биографический раздел представлен очерком О. Н. Черносвитовой и комплексом текстов, характеризующих взаимоотношения Сологуба с женой — Ан. Н. Чеботаревской. Кроме того, в сборник вошли воспоминания о Сологубе В. П. Калицкой, В. В. Смиренского, сообщения В. А. Рождественского о смерти и похоронах Сологуба, переписка с Е. И. Замятиным, а также подробное авторское описание библиотеки Сологуба.

В будущем мы надеемся продолжить выпуск сборников, посвященных творчеству писателя. Среди материалов, публикация которых представляется нам первостепенной, — многочисленные наброски Сологуба к художественной прозе (с 80-х гг. XIX в. до 20-х гг. XX в.), стихотворения, драматические произведения, публицистика писателя, переписка его с А. А. Измайловым, З. Н. Гиппиус и Д. С. Мережковским и другие материалы.

I

Федор Сологуб

Неизданные стихотворения 1878–1927 гг.

Материалы к полному собранию стихотворений Федора Сологуба — наиболее ценный по содержанию и самый значительный по объему пласт художественных текстов в составе архива писателя. Материалы представляют собой шесть папок с авторизованной машинописью оригинальных стихотворений — более двух с половиной тысяч (ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 1. № 1–6). Тексты располагаются в алфавитном порядке[4], на многих листах имеется правка Сологуба чернилами или карандашом. Встречающиеся варианты и черновики присоединены к основному тексту и в качестве самостоятельных версий в авторской пагинации не учитываются, а сопровождаются дополнительными литерами. На листе с основным текстом в правом верхнем углу карандашом обозначен порядковый номер стихотворения — например, 88; вариант к нему может быть обозначен как 88а, черновик — как 88б. В отдельных случаях машинописные листы заменены печатными, т. е. соответствующей страницей текста из собрания сочинений, журнальной или газетной публикации.

Хронологические границы материалов: 1877 — июль 1927 г. Более ранние произведения, на которые указывала М. И. Дикман[5], в папках не обнаружены. Вероятнее всего, они были забракованы автором по причине их наивности и художественной несамостоятельности или же присутствуют в материалах как недатированные. В целом машинописное собрание поэтических текстов дает исчерпывающее представление о лирике Сологуба с момента, когда он систематически начал писать стихи, вплоть до позднейшего времени.

Работа по систематизации стихотворных текстов была предпринята поэтом, по-видимому, в 1920-е годы, в период, когда он приступил к упорядочению творческих рукописей и документов своего архива. В ходе разбора рукописей Сологуб утвердился в мысли о необходимости составления нового собрания сочинений — с учетом произведений минувшего десятилетия.

Последнее, двадцатитомное собрание (СПб.: Сирин, 1913–1914), как известно, не было доведено до конца (не вышли 1, 2, 4, 7, 8 и 10-й тома), кроме того, оно уже не могло удовлетворять требованиям, предъявляемым Сологубом к собранию сочинений, — оно не отражало его естественного творческого роста, сказавшегося в произведениях последних лет. После 1914 г., помимо прозаических сборников, романа «Заклинательница змей», рассказов и публицистических статей, напечатанных в периодике, Сологуб выпустил десять стихотворных сборников: «Земля родная» (1916), «Алый мак» (1917), «Небо голубое» (1921), «Одна любовь» (1921), «Фимиамы» (1921), «Костер дорожный» (1922), «Свирель» (1922), «Соборный благовест» (1922), «Чародейная чаша» (1922), «Великий благовест» (1923); в 1922 г. была переиздана книга стихов «Пламенный круг». Однако подавляющее большинство лирических произведений 20-х годов оставалось за пределами циклов и авторских сборников, указанных выше, а также составленных, но так и не вышедших при жизни поэта: «Стихи о милой жизни» (1920), «Туманы над Волгой» (1920), «Лиза и Колен» (1920), «Анастасия» (1921), «Кануны» (1921), «Сказки Заката» (1922)[6], «Атолл» (1926).

В период работы над материалами к полному собранию стихотворений Сологуб был далек от мысли напечатать его в ближайшее время: издательскую политику 20-х гг. он оценивал достаточно трезво. В то же время поэт не оставлял надежды на возможность издания нового собрания сочинений, в которое, вероятно, могли бы быть включены и обновленные, дополненные тома лирики.

В сентябре 1927 г. Сологуб писал в Москву В. В. Вересаеву:

«Мне говорили не раз, что здешнее отделение Госиздата не раз поднимало вопрос об издании полного собрания моих сочинений, но Москва всегда отказывала. Как ни мал я перед судом литературной истории, но все же я, как писатель, совершил большой (по моим силам и способностям) труд, упорно работая над языком, над формою художественного произведения и давая посильное освещение тому болоту, в которое наша родина залезла так глубоко и прочно, что стали неизбежны кровавые потрясения. М<ожет> б<ыть>, Москва признает, наконец, что государству непостыдно прийти на помощь старому писателю, которому, м<ожет> б<ыть>, и жить-то осталось особенно недолго. <…> Это полное собрание сочинений я представляю так:

Оно может состоять из серий:

Романы, 5, 12 томов.

Рассказы и повести.

Стихи.

Драмы.

Статьи.

Выбор и порядок печатания предоставляю Госиздату. <…>

Наиполнейшее собрание стихотворений много пишущего стихотворца будет всегда изборником. Я всегда писал много стихов, иногда более двухсот пьес в год, и в старых дневниках еще и теперь нахожу погребенные там груды рифмованных строк…»[7].