Санин Евгений - Святая - святым

  Евгений Георгиевич Санин

  СВЯТАЯ – СВЯТЫМ

в полной авторской версии (Тайна рубинового креста – 1)

роман для юношества

Светлой памяти родителей моих,

Георгия, Ирины,

и отца моего духовного монаха Прокопия

посвящаю…

  ПРОЛОГ

В каждой новой истории, даже самой неинтересной, есть какая-то тайна. Хотя бы в том, какой у нее будет конец. А эта уже началась таинственно и необычно в древнем, основанном еще в XII или XIII веке (тоже загадка!), монастыре. Началась в тот самый предутренний час, когда сон людей особенно крепок и сладок.

В гулком, темном храме, освещенном лишь лампадами у икон да редкими свечами, размеренно и привычно шла служба, совершалось таинство исповеди.

Паломники один за другим подходили к аналою[1], возле которого стоял священник-монах. Они каялись в своих грехах: одни по памяти, другие по бумажке. Священник рвал бумажки на части, покрывал голову кающихся епитрахилью, негромко творил молитву и благословлял причащаться. Потом, выйдя из царских врат в красивой золотистой митре, он сказал такую проповедь, что плакали не только старушки, но заблестели глаза у некоторых мужчин, среди которых был даже военный…

После службы священника у входа в храм с нетерпением поджидала целая толпа народа. Едва он появился на пороге, люди с радостными возгласами: «Старец… старец… отец Тихон идет!», бросились к нему.

Два крепких послушника, привычно тесня толпу, образовали живой коридор перед старцем, который, не останавливаясь, прямо на ходу благословлял, отвечал на вопросы, давал советы…

Какая-то женщина плакала от счастья - ей удалось передать записку с именем своего сына. Другая кричала прямо через головы:

- Батюшка! У меня муж офицер, на границе без вести пропал! Полгода ни слуха, ни духа…

- Всё хорошо… всё хорошо будет! – мимоходом бросил ей старец. – Вернётся!

- Правда?.. - веря и не веря, пролепетала женщина.

По толпе, из уст в уста, пронесся восторженный шепот, и послышался уверенный, даже чуть недовольный голос послушника:

- Раз старец сказал – значит, вернется!

Женщина просияла, а дожидавшийся своей очереди парень удивленно спросил стоявшего рядом пожилого мужчину в монашеском одеянии:

            - Какой же он старец? Ему и пятидесяти еще нет!

            - А это не от возраста зависит, – ответил тот. - Старцами становятся по воле Божьей, за особую святость жизни!

Парень кивком поблагодарил монаха, и когда старец поравнялся с ним, неумело сложил руки под благословение и, боясь не успеть, торопливо сказал:

- Благословите храм у нас в Покровке восстановить! А то – креста нет… купол осыпался… на стенах – березки … Смотреть больно!

Старец остановился, сам положил, как положено, правую ладонь парня на левую и ласково сказал:

- Благое дело задумал, сынок. Бог благословит! Как, говоришь, село называется?

- Покровка!

- Пок…ровка?.. – в лице старца что-то дрогнуло. Взор его затуманился, он даже тряхнул головой, словно отгоняя неожиданно поразившую его мысль. – Это в Смоленской области?

- Не в области – в крае, в Красноярском! – заулыбался парень. - Из Сибири я!

- А, ну да, ну да… - рассеянно кивнул старец и, уже не останавливаясь, не отвечая больше ни на чьи вопросы, направился прямо в братский корпус.

Здесь, в своей келье, он долго смотрел на иконы, молился, затем перевел взгляд на зарозовевшее от первых солнечных лучей окно и прошептал:

- Нет! Не могу… не смогу!

Через пять минут он уже был в домике настоятеля монастыря.

Старый седой архимандрит встретил его слегка удивленно, но с улыбкой:

- Ну, отче… Только хотел келейника за тобой послать, а ты уже здесь! Что, решил меня своей прозорливостью удивить? Не выйдет! Признавайся: отец Феодор уже успел передать, что я буду просить тебя подменить его на время отпуска, а?

- Да нет, как раз, наоборот, - через силу усмехнулся старец. – Это я сам пришел просить благословения пустить меня в отпуск!

- Ты? В отпуск?! – не поверил настоятель. – Позволь… За пятнадцать лет ты и слышать не хотел о нем! Даже от поездки по святым местам отказался, ни разу не выходил за стены монастыря. И вдруг… в то самое время, когда наплыв паломников, когда у меня почти все иеромонахи в разъезде – в отпуск? Нет! И потом, отче, с твоим сердцем…

- Да я уже забыл, с какой оно стороны находится! – попробовал пошутить старец, но настоятель повысил голос:

- Это здесь, в монастыре! А в миру? Ты хоть представляешь, что там теперь творится? Хотя откуда… У нас ведь ни радио, ни телевизора… Одно дело слухи, и совсем другое – увидеть мир своими глазами. Он же сразу убьет тебя! Нет, нет, и не проси. Не пущу.

- Ну, тогда я сам пойду! – спокойно заявил старец.

- Ну и иди! – вспылил настоятель. – Оставляй монашескую одежду и ступай! На все четыре стороны!

- И оставлю. И пойду! – решительно направился к двери старец, но настоятель придержал его за край мантии:

- Погоди. Сядь. Неужели все так серьезно? Случилось что?

- Да. Иначе бы не пришел.

- Что именно?

- Нет… Не могу рассказать, – подумав, покачал головой старец. – Язык не поворачивается. Разве что…

Он пододвинул листок бумаги, написал несколько слов и протянул настоятелю. Тот, совсем как старец недавно читал записки паломников, прочитал написанное, почти с ужасом взглянул на него и удрученно покачал головой:

      - Да… Дело и впрямь серьезное. Даже слишком… И как же ты намерен все это исправить?

      Старец невозмутимо пожал плечами и произнес длинную ритмичную фразу на чужом языке.

      - Ох, уж эта твоя любовь к латыни! – проворчал настоятель. – Что это по-русски хоть значит?

      - Тот сделал половину дела, кто уже начал его! – охотно перевел старец.

      Настоятель вздохнул:

      - Вижу, настроен ты решительно! Что же мне теперь с тобой делать? Отпустить не могу. Но и задерживать не вправе. Ладно. Поезжай. Бог благословит.

Он обнял старца и попросил хотя бы попить с ним перед дорогой чаю. Когда тот вышел на крыльцо настоятельского дома, стало уже совсем светло. Пели птицы. За монастырскими стенами шумели машины, торопились идущие на работу люди - началось настоящее летнее утро…

  ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

  Тайна рубинового креста

Глава первая

1

- Хорошо-то как здесь!.. - прошептала мама.

            Если бы Стас Теплов знал, какие необыкновенные каникулы ожидают его в деревне, то не только б не умолял родителей оставить его дома, с друзьями, но еще и поторопил их с отъездом!

Целый день, ворча и вздыхая, он набивал свой рюкзак машинками, пистолетами и другими вещами, которые, как казалось ему, могли скрасить скуку деревенских каникул. После долгого спора - ох, уж эта мама! - бросил на дно самую тонкую книжку из школьной библиотеки. Зато кассеты любимых групп положил сверху. А плеер - в карман куртки-ветровки.

Закончив сборы, он надел наушники, уселся на подоконник и, приняв любимую позу - сгорбившись, руки в карманы - стал ждать.

- Все! - объявил, наконец, папа. - Оделись и присели на дорожку!

Посидев, по обычаю, в одежде и обуви, кто на чем, они вышли из дома и доехали до вокзала.

Всю ночь поезд уносил их от Москвы, а наутро Стас уже стоял на земляном перроне деревенского полустанка и блаженно вдыхал свежий воздух, быстро прогонявший остатки дорожного сна.

Впереди было огромное, похожее на море с зелеными волнами поле и дальше, до самого горизонта - сплошные леса!

- Хорошо-то как здесь!.. - прошептала мама.

- Да, это вам не наш двор! - восторженно закричал Стас. - Тут за два дня не обежать, а то и три мало будет!

- Повел бы вас самой красивой дорогой, да сумки тяжелые! - посетовал отец, которому принадлежала идея купить дом под дачу в деревне. Лицо его вдруг сделалось строгим: - Пойдем напрямик через карьер, над затопленным котлованом. Без меня туда ни шагу: тропинка опасная, а глубина - тридцать метров!

- Стасик! - забеспокоилась мама. - Ты все слышал?

- Да!

- И все-все понял?

- Ну да же! - буркнул Стас. - Мало вам, что я один на все лето остался, так еще и нельзя ничего?

- Было бы желание, - берясь за сумку, успокоил его папа. - А друзей везде можно найти!

2

И тут произошло неожиданное…

           Не прошло и часа, как Стас, действительно, нашел себе друга.

Произошло это так.

Наскоро позавтракав, он осмотрел пахнувший сыростью дом и отправился знакомиться с деревней.

После привычных проспектов и городских многоэтажек все ему здесь было в диковинку.

Улицу из конца в конец он прошел за каких-нибудь пять минут. И за все это время не увидел ни одного автомобиля, за исключением старого «Запорожца», на котором большими буквами было написано «МАШИНА», очевидно, чтобы кто-нибудь не подумал, что это что-то другое. А встретил лишь двух женщин у колодца с вертушкой, да однорукого старика в валенках и футболке.