Неизв. - Длительное убийство лорда Финдли (Доктор Пенн) / Проза.ру - национальный сервер современной прозы

авторы / произведения / рецензии / поиск / о сервере

  вход для авторов

18+

Длительное убийство лорда Финдли

Доктор Пенн

Кости капитана

Кто знает, всегда ли был плавен бег времени, в котором строго последовательно сменяли друг друга дни недели, и не нарушался ли он с того утра, когда Яхве заповедал евреям день субботний. Кто отслеживал шаги миссионеров, которые приходили в новую землю и говорили: смотрите, я принес вам подарок, христианский понедельник. Кто ведает, из какой части света к нам прилетели ангелы четверга и пятницы? Кто-то наверняка ведает, но не я.

Поэтому пусть 19 марта 1688 года в Великой Британии станет средой.

– Взгляните, доктор, вот наши кандидаты: лейтенант Литтл-Майджес и лейтенант Пайк. Проверьте, соответствуют ли действительности их заявления о том, что они не страдают чахоткой, и запротоколируйте выводы. Что касается вас, джентльмены, – рубашки долой!

Восемнадцатипушечный корвет «Память герцога Мальборо» сходил со стапелей на будущей неделе. Он должен был стать самым маленьким трехмачтовиком Вест-Индской флотилии. Вакансий для офицеров было больше, чем желающих. Самому старшему претенденту на звание капитана едва исполнилось двадцать шесть. Уже принятый на службу судовой врач прежде ни разу не выходил в открытое море.

– Лейтенант Пайк, вы пуританин? – спросил доктор Пенн и взялся за стетоскоп. На манжетах сержанта не было кружев.

– От моего ответа будет зависеть, найдется ли у меня чахотка?

– Разговорчики.

– Но вы сами спросили.

– Но вы спросили в ответ, и нужно же мне было что-то отвечать.

Сержант Пайк мешал доктору выслушивать, но и когда он наконец перестал пререкаться, внутри него раздавались только удары его тяжелого сердца.

– Не жульничайте, лейтенант, дышите.

– Спасибо, док, я дышу.

Пенн долго слушал, пока не убедился, что лейтенант его не обманывает, и нескоро перешел к Литтл-Майджесу. У того внутри, наоборот, как будто сидел небольшой портовый город – до случайного прохожего доносился гомон толпы и невнятные крики покупателя, которого обвесили на базаре.

– Много курите, – сказал доктор Пенн.

– И каждое воскресенье нажираюсь в жопу! – с готовностью ответил офицер. Председатель комиссии вздрогнул и отступил боком.

– Оба здоровы, – сказал доктор Пенн председателю и вернулся на свое место.

– Ваши рекомендательные письма приняты, джентльмены, – объявил секретарь, – и осталось последнее, для чего требуется ваше присутствие.

Он заложил пальцы за обшлаг, достал две игральные кости и положил их на стол. Пайк поднял брови. Литтл-Майджес почесал маленькую светлую лысинку на макушке в каштановых кудрях и спросил:

– Что, деньги надо ставить?

– Нет. Просто бросьте их, пожалуйста.

– Точно с меня потом денег не возьмете? – переспросил лейтенант, взял дайсы, тряхнул их в кулаке и бросил на разложенные письма.

Члены комиссии склонились над столом и внимательно осмотрели результат.

– Любопытно, – сказал председатель комиссии. – Киньте еще раз.

Литтл-Майджес смущенно улыбнулся, собрал кости и кинул еще раз. Головы экспертов снова склонились над столом.

– Однако! – не сдержал удивления председатель. – а ну-ка киньте еще!

Литтл-Майджес крякнул, подбросил кости, поймал и в третий раз бросил на стол. Теперь и доктор Пенн вместе со всеми склонился над бумагами. Некоторое время все молчали.

– Я видал подобное как-то раз, но то было давно, – сказал председатель.

Лейтенант Пайк подходить к столу не стал. Он стоял в стороне и аккуратно надевал рубашку, хотя все время косился туда, где бросали кости. Председатель окликнул его.

– Прошу вас, – сказал он и протянул дайсы.

– Я воздерживаюсь от азартных игр, – ответил офицер, опустив глаза. Он в этот самый момент заправлял рубашку в штаны и старался делать это пристойными движениями.

– Это не игра, а исполнение прямого требования лорда Мередитта касательно испытания для претендента на должность, - заметил председатель.

Пайк приблизился, взял кубики, посмотрел вверх и бросил их на угол столешницы. Быстро взглянул, что выпало, и накрыл кости ладонью.

– Благодарю за доверие, джентльмены, но я снимаю свою кандидатуру, – сказал он и смешал кости.

Все посмотрели на лейтенанта с огромным удивлением. Председатель попытался остановить его, но Пайк взял свое заявление со столе и, не успел ни Литтл-Майджес, ни кто-либо из комиссии схватить его за руку, порвал лист на четыре части.

– Удачливость – важный, но не основной критерий, и потом… Впрочем, уже неважно, – вздохнул председатель и опустил руку.

– Необычная ситуация, – сказал секретарь комиссии. – Учитывая, что лейтенант Литтл-Майджес всего однажды выбросил два зерна, а все прочие разы были единицы…

Лейтенант Пайк уже собирался уходить, но, услышав последние слова, остановился, повернулся и замер так, ловя ртом воздух.

– …это все-таки является признаком его удачливости, если даже в безвыходной для себя ситуации он вынудил своего соперника сдаться.

– Не применяя насилия или обмана, – добавил председатель комиссии.

Пайк переводил взгляд с председателя и секретаря, с секретаря на Литтл-Майджеса и не имел в широкой и здоровой груди достаточно воздуха, чтобы сказать хоть слово.

– Лейтенант, какое значение могли иметь какие-то там кости, если вы дольше пробыли в плаваниях, на вашем счету дальние рейсы и участие в боевых действиях, ваши рекомендатели отзываются о вас только в превосходной степени, наконец – вы старше… – начал свою речь к Пайку секретарь комиссии, – выбор, и наш, и лорда Мередитта, из вас двоих был бы очевиден, но вы сами забрали заявление.

– Поздравляю, капитан, – сказал председатель и протянул ладонь Литтл-Майджесу,

– Поздравляю, капитан, – сказал секретарь.

– Поздравляю, – повторил за ними доктор Пенн.

– Вот дерьмо, – сказал капитан Литтл-Майджес. Это были его первые слова в должности.

Счастливый херес лорда Финдли

Это произошло поздним майским вечером, после захода солнца, на Сэндолф-стрит, когда рядом не было ни единого свидетеля. Лорд Финдли, неподъемно пьяный, ехал домой. Его карета шла не быстро, чтобы не растрясти переполненное алкоголем нутро владельца многого добра в западной части Лондона. Кучер дремал, упав лбом в комок поводьев в руках. Пара, не напрягая стройных ног, трусила знакомым путем и без напоминания вожатого собиралась повернуть на улицу Святого Мартина, когда неизвестный злодей напал на экипаж, дважды выстрелил в кузов, а затем проткнул заднюю стенку шпагой. Холодный или горячий металл обязательно нанес бы лорду рану и, скорее всего, смертельную, но тот в роковую секунду лежал на сиденьях экипажа поперек и спал. Шпага убийцы повредила только кружева на его воротнике. Возница проснулся от выстрела и хлестнул лошадей. Широкая и тяжко лежащая на рессорах карета с резными карнизами и шелковыми кистями на внутренних занавесях много раз могла перевернуться на крутых поворотах, лорд Финдли проснулся только во дворе собственного дома, когда мелко трясущийся помощник поднес к его лицу фонарь.

Теперь же веселый месяц май был на исходе, и лорд Мередитт в лучшей каюте своего корвета "Память герцога Мальборо" читал письмо, посвященное этим недавним неприятным событиям.

«Милый Юэн, – обращался к получателю лорд Финдли. – Не знаю, когда ты получишь мое письмо, но взгляни на дату, которую я поставлю внизу, и ты поймешь меня лучше. Вчера я взглянул смерти в глазницы с более близкого, чем мне бы хотелось, расстояния. Это заставило меня серьезно поразмыслить, который из моих ста пятидесяти тысяч фунтов стоит того, чтобы раньше срока ступить в небытие, и не нашел такого. Милый Юэн, я прекращаю добровольно жизнь тленную (я имею в виду должность и кресло в Палате) ради жизни если не вечной, то долгой (наполненной путешествиями, свободой, кларетом и хересом; к слову, я послал пятьдесят фунтов пожертвования всем церквям, какие есть на Ла Фронтейре, и тебе лучше не знать, почему). Я много оказал тебе услуг, теперь твоя очередь: я желаю высадиться на противоположном берегу Атлантики так скоро, как это возможно. Я знаю, твой корабль должен быть еще достаточно хорош и не истрепан для такой задачи, учитывая, что ты выплатил за него еще не весь кредит. С дружеским приветом, Джон», – прочитал лорд Мередитт вслух и обвел присутствующих взглядом налитых кровью глаз.