Даже Смерть знает мое имя 3 - Евгений Валерьевич Решетов Страница 16

Глава 7

Чёрт, которого, оказывается, зовут Мышь, привёл меня к небольшому домику, находящемуся прямо по соседству с высокой стеной, окружающей Золотой квартал.

Снаружи домик выглядел так, будто внутри него живёт какая-то бабушка божий одуванчик. Окошки закрывали цветастые занавески, на крыльце стояла миска с молоком, около свежеокрашенной стены красовалась клумба с тюльпанами, а на двери поблёскивало медное изображение кошки, состряпавшей потешную физиономию.

Да и находился этот домик в тихом, уютном тупичке.

Мышь поспешно открыл ключом дверь и выдохнул:

— Быстрее заходи, пока никто не видит!

Мы оба прошмыгнули внутрь и оказались в уютном коридорчике с чистеньким половиком и недорогими, но радующими глаз картинами на стенах, оклеенных обоями.

— Как тебе наше бандитское логово? — самодовольно улыбнулся Мышь, проведя меня на уютную кухоньку, где впору было чай с баранками наворачивать, а не с ворьём всяким лясы точить.

— Мило, — буркнул я, усевшись на кресло, расшитое цветами. — Стражи вряд ли подумают, что тут заседает народ, подобный тебе.

— На то и был расчёт, — проговорил хиляк. — Этот дом ещё и по документам принадлежит старушке, содержащей приют для сироток.

— Среди сироток ты и находишь тех, кто выйдет в ночь с ножом в руке или отмычкой?

— Верно, — усмехнулся Мышь и следом доверительно добавил: — Всё-таки хорошо, что господин Чернорук сделал-таки из тебя архилича, а то прежде с тобой и поговорить-то было не о чем. Ты был глупее, чем вот этот камин.

— Ты язык-то прикуси. Много себе позволяешь, — грозно прошипел я, откинув капюшон с головы.

— Прощу прощения, — сразу же извинился мужичок, шумно сглотнув, чем потревожил острый кадык, едва не пропарывающий кожу.

— Займись уже делом. У меня мало времени, — сказал я, посмотрев на настенные часы, стилизованные под кошку. Они показывали, что время уже подбирается к трём часам дня.

Интересно, а в котором часу тут вечереет? В четыре дня? В пять? В любом случае до местной полуночи осталось всего пять часов.

— Хорошо, я сейчас же брошусь на поиски того, кто проведёт тебя в Золотой квартал и особняк Игнатьевых, — прострекотал Мышь, опасливо покосившись на меня. — А ты пока посиди тут. И к окнам лучше не подходи. Никому дверь не открывай. А ежели кто-то всё же вломится, то беги в спальню. Там шкаф с секретом. Задняя стенка отъезжает, открывая потайную комнату с подземным ходом.

— Понял, — качнул я головой и следом, помедлив, добавил: — Есть возможность добыть магический перстень для мага смерти?

— Смотря какого ранга, — ответил тот, задумчиво потерев подбородок.

— Наивысшего.

— Зачем тебе такой? — искренне удивился Мышь. Видимо, архиличи в этом мире не носят перстни подобного ранга. Вот мужичок и изумился.

— Это секретная информация.

— А-а-а, — протянул он, немного расстроенный тем, что его любопытство осталось неудовлетворённым. — Сделаю всё, что в моих силах. Но перстень наивысшего ранга мне точно не достать. И это… за перстень придётся заплатить. Просто так мне его никто не даст, даже если он будет седьмого ранга.

— Я заплачу, — заверил я хиляка.

Тот кивнул и ускакал, оставив меня одного.

А я вытянул ноги и первым делом начал слегка нервничать. А не приведёт ли Мышь стражников или ещё кого? Вдруг он искусный обманщик, сумевший втереться ко мне в доверие? Да ну, бред. Слишком сложный план. Хотя всякое может быть.

Но меня всё-таки больше беспокоит время. Хватит ли мне его, чтобы спасти ректора от перевоплощения в низшего вампира?

Я так понял, что Игнатьевы — это высшие кровососы, которые и под солнцем могут ходить, и свою жажду крови умеют контролировать. А вот те, кого они кусают, становятся тупыми монстрами. Их души явно получают сильные… э-э-э… психологические травмы. Даже если потом душу ректора переселить в другое тело, то очень может быть, что он ментально так и останется монстром.

Потому-то мне и нужно как можно быстрее грохнуть Рыжую стерву. А время-то тик-так, идёт…

И чтобы как-то отвлечься, я решил осмотреть дом. Встал со скрипнувшего кресла и принялся бродить по уютным комнаткам.

Конечно, потайной ход я тоже осмотрел и понял, что он, скорее всего, ведёт в Золотой квартал. Наверное, я мог бы прямо сейчас в одиночку рвануть туда, но логика мне нашептала, что с нужным человеком у меня будет гораздо больше шансов без проблем добраться до особняка Игнатьевых.

Ну, а когда я выбрался из потайного хода и очутился в спальне, то за окном уже появились первые сумерки.

— Хм, быстро, — удивлённо проговорил я, глядя в щёлочку между занавесок. Улицу уже далеко не так активно поливал солнечный свет. И он все серел и серел.

Вскоре город накрыли уже полноценные сумерки. А когда они сгустились до чернильного мрака и зажглись электрические фонари, на часах было всего шесть часов вечера.

А ещё через полчаса заскрежетал ключ в замке входной двери.

Я встал так, чтобы видеть дверь, и в то же время, чтобы меня не было видно от неё. И первым, кого я узрел в сумраке коридора, оказалась невысокая щуплая фигура, ловко проскользнувшая мимо открывшейся двери. Следом за ней в коридор проник Мышь и торопливо закрыл дверь на замок.

— Архилич, — негромко позвал мужичок.

— Кого ты привёл? — вышел я на середину коридора, готовый в любой момент применить магию.

— Это Тень, — кивнул он на фигуру. — Лучшая воровка-домушница в городе. Она проведёт тебя в особняк Игнатьевых.

— Архилич, — представился я, не став выдумывать себе имя.

Девка или женщина кивнула, потревожив капюшон, скрывающий её лицо. Невозможно было даже прикинуть сколько ей лет. Но она явно молода, раз двигается так ловко и бесшумно. Даже висящий на её узких плечах короткий плащ не шелестел.

— Вот перстень, четвёртый ранг, — протянул мне магическую цацку Мышь. — Более сильный не удалось достать.

Четвёртый ранг — это Г-ранг. Ну, неплохо.

Я взял перстень двумя пальцами, сунул его в карман и спросил у мужичка сколько ему должен за цацку. Тот ответил. И мне пришлось отдать ему все монеты, которые у меня имелись, да ещё я ему должен остался.

— Сделаю дело и верну остаток, — пообещал я хиляку, пытающемуся скрыть недовольный блеск в глазах.

— Хорошо, — промычал тот и