Мамлеева Наталья - Невеста Дьявола, или Welcome to Ad Страница 25

Сейчас маленькая девочка Славика, маменькина и папенькина доченька, поплачет еще немного, около часа, может больше, потом, выйдя за пределы своих возможностей и чувств, и сделает их реальными. Она примет и правду, и необратимость событий, но она станет сильной. Потом проснется и начнет новую жизнь взрослая, смелая и отважная девушка, будущая властительница Ада, Борислава. И это будет добровольно. В голове промелькнула мысль: «За что?». Нет, не за что, а за кого. За Него. Если и «за что», то только за Его взгляд. Безудержный и уже такой родной. Ради него.

Да кого она обманывает?! Ради него?! Не только… Ради себя. Ради того, чтобы быть рядом с любимым демоном. Пусть он не поймет как тяжело мне дается держать себя в руках, пусть. Но я буду рядом. Рядом с Ним.

Глава 8. Священный ритуал.

Сердце стиснуло необратимой болью, а потом рухнуло куда-то вниз. Возможно, это лишь игра моего воображения, но я даже кожей почувствовала изменения в себе. Теперь на проведение ритуала я смотрела со стороны пусть не жестокого и расчетливого человека, но хотя бы как реалист, которому приходится принимать неизбежность смерти полюбившейся мне Даши и практически чужого мне Люциуса. Что ж, я готова.

Уверенный шаг в сторону двери. Я взялась за холодную железную ручку, повернула, передо мной стояла ужасно бледная Даша, вымученный Бализарс и Всадники Апокалипсиса.

-Выйдите все за дверь! – рявкнула я, а потом тихо добавила, - кроме Даши, естественно.

Все, как ни странно, почтительно поклонились и вышли. Сердце опять сжалось. Теперь так будет всегда: они будут выполнять мои приказы. Они не станут мне друзьями. Они будут подчиненными. Как же противно от осознания этого на душе, ведь мне хотелось больше! Я же практически возомнила себя Золушкой, красивой и доброй, выходящей замуж за светлого принца. Только вот мой принц подкачал: оказался не светлым, а очень даже темным, да и его дворец находился под землей, что, в принципе, меня не огорчало, но расходилось со светлыми представлениями о жизни Золушки. Да и не красавица я и не умница, по дому в жизни ничего не делала, а сказочная принцесса трудилась с утра до вечера, поэтому, кому еще больше повезло, это вопрос.

Даша подошла ко мне и обняла, потом подвела к зеркалу, скинула с меня полотенце, отодвинула мои каштановые пряди за спину и указала мне подбородком в зеркало. Мне было немного не по себе от того, что я стою обнаженная, но я старалась откинуть ненужные мысли из головы.

-Посмотри на свое тело в последний раз. Пока ты еще человек. От чего у тебя этот шрам? – спросила Даша, проведя по моему предплечью, где красовался белый шрам-полумесяц.

-В детстве меня укусила собака. Я уже и забыла про него…

-И правильно. Он исчезнет с твоего тела сегодня, после полуночи, когда ты начнешь трансформацию. Славика…девочка моя, - я вздрогнула, с такой же интонацией говорил Ян. Или он говорил с такой же интонацией, как Даша? Как же я буду без этой шикарной брюнетки, которая стала мне настоящей подругой? – у всех трансформация проходит по-разному. Чьё-то тело сразу же принимает кровь демона, его сущность, а чьё-то спустя дни или недели. Это может быть мучительный процесс, например, я болела больше недели, был жар, потом он спадал, но снова нахлынывал с новой силой. Боль, ломящая боль во всем теле, одолевала мой рассудок, и только Люциус удерживал меня от сумасшествия.

-Даш, ты о чём-нибудь жалеешь? – спросила я.

Мне казалось, я задавала уже подобный вопрос, но почему-то так хотелось услышать отрицательный ответ еще раз, как будто это предаст мне уверенности. Хотя, кажется, уверенность и так наполняла меня.

-У меня двое прекрасных сыновей. Уже есть невестка. Прекрасный муж, с которым я уйду в небытие рука об руку. Жалею? Если о чём я и жалею, так это только о том, что я не увижу своих внуков. Но я уверена, что они будут похожи на вас. Ну, хватит. Одевайся, желательно, в платье. Вечернее.

-Даш…

-Да, девочка моя?

-Я люблю тебя, - тихо прошептала я, по щеке спала одинокая слеза, потом я прочитала по губам Даши: «И я тебя», после чего дверь аккуратно захлопнулась.

Я последний раз посмотрела на свое человеческое тело. М-да. Не идеально, конечно, но я с ним была столько лет! Все шрамы и ссадины, они напоминали о моей прошлой жизни, обо мне самой… Даже недавний синяк, полученный откуда не возьмись, был частью меня. Кто бы мог подумать, что я буду плакаться по своим ссадинам? Ох, и странная же я, и что во мне нашел такой совершенный Ян?

Платье оказалось очень неудобное, красное, такого же цвета босоножки на каблуках. Косу я заплела неряшливо, поэтому получилось мило, правда шло в разрез с яркой тканью платья, но в этот момент мне было наплевать. Хоть в родной прическе я буду уверена! Каждый шаг, казалось, отзывался глухим эхом, но вскоре я открыла долгожданную дверь, мои ноги подкосились, и я оперлась о дверной косяк.

-Слав, что-то болит? – подбежал ко мне Бали и помог встать.

Я отрицательно покачала головой, выпрямилась и шагнула к Даше, облокотившись о будущего деверя.

-Идёмте, - позвала Даша, и мы отправились вдоль коридора.

Мы отправились вниз по лестнице, ведущей толи в подвал, толи в катакомбы. Хотелось спросить «Куда уж ниже, ведь мы и так под землей?», но, вспомнив, насколько ниже жили мойры, я прикусила язык. На стенах уже не весели гобелены, да и света здесь не было, лишь факелы по стенам, которые мои спутники взяли себе по одному.

-Я так понимаю, мне факел не доверяют? – как бы между прочим спросила я.

-Ты невероятно догадливая, - пробормотал Голод.

-Тебе пока не надо, всё равно ритуал еще проходить, руки свободны должны быть, - пояснила Даша, как будто я начала бы возмущаться.

-Даш, а почему здесь не работает такое же освящение, как во всем поместье?

-Понимаешь, эти подземелья – места, освобожденные от магии, чтобы можно было проводить ритуалы без сторонних помех.

Дальше мы шли молча, всё время сворачивая, пока не вышли в круг. В середине стояла чаша, по стенам четыре платформы с такими же чашами друг против друга.

-Нам дальше нельзя, - обняла меня Даша и подтолкнула в круговую комнату.

Я оглянулась, Бали приободряющее улыбнулся и скрылся в тени, потушив факел. Я осталась в комнате со Всадниками Апокалпсиса. Каждый занял свое место на платформах, потом Война сделал приглашающий жест в сторону чаши в центре. Там лежал нож с позолоченной ручкой (или золотой?) и тонким лезвием. Я услышала греческий язык, звук которого возрастал, постепенно превращаясь в песнопения. Каждый Всадник поднял свой нож и полоснул себе запястье, первые капли упали в чашу одновременно и стены задрожали. Я, как в забытье, подняла свой нож и повторила действа Всадников, мне показалось, что первая красная капля падает очень медленно и за время ее приближения ко дну чаши, я успела увидеть всю свою жизнь, как на пленке фильмов. Вот моя мама, красную и скорченную, держит на руках и на усталом и осунувшемся лице расцветает самая счастливая во всем мире улыбка. Гордость отца, когда я в восемь месяцев сделала шаг и тут же упала на попу. Слышала заливной смех мамы, когда я сморозила очередную детскую глупость. Дальше кадры мелькали настолько быстро, что я не успевала ловить их смысл, но капля неминуемо приближалась ко дну, а голос Всадников всё нарастал, их кровь орошала чаши, стены дрожали. Но вот этому всему пришел мгновенный конец, как только моя кровь достигла дна. Я больше не слышала звуков, песен, ничего. Пустота. Я даже перед глазами ничего не видела. Меня лишили и зрения, и голоса, и слуха. Я забыла кто я. Вскоре игра моего воображения перенесла меня в лабиринт. Точнее сам лабиринт я не видела, но хорошо его ощущала.

Страх начал сковывать, но вдруг рядом с собой я почувствовала теплый огонёк, который странным образом меня повел. Сердце начало лететь, мне стало так хорошо и спокойно, что идти хотелось только за ним. Ведь я чувствовала, впереди меня ждет спокойствие и тепло, там я обрету долгожданный покой. Но такой ли он долгожданный? Стоило мне на миг засомневаться, как рядом вспыхнул еще один огонек. Я его по-прежнему не видела, но хорошо ощущала, особенно родной аромат, исходивший от него. «Идем. Моя» - сквозь пелену глухоты доносилось до моего сознания. Я не могла понять, где это было: в сердце или всё же опять игра заигравшегося воображения? Но я шагнула в противоположную сторону от теплого и спокойного огонька к родному, к огненному и пламенеющему. Я пошла вслед за ним, буквально бросилась в омут с головой, а прежняя дорога все звала и ждала меня, что-то жадно нашептывала, и она уже не казалась мне такой спокойной и радужной, ведь я точно знала, по какой именно дороге меня ждет счастье. С каждым шагом идти было всё больнее, тело охватывало огнем, сердце сжималось. Я чувствовала, что еще пару шагов и силы окончательно меня покинут. Так и случилось, поэтому я стала ползти на этот заманчивый и родной голос, который раздавался в моем сердце, в этом я уже была уверена. Сознание стало уплывать, а на губах застыло короткое: «Ян»…