Даже Смерть знает мое имя 3 - Евгений Валерьевич Решетов Страница 4

Бульдог уже перевернул сумку, вытряхнув её содержимое на примятую траву. Спички, свечи, свёрнутая в трубочку карта, пара десятков патронов к двухстволке и револьверу, немного серебряных монет, а также швейные принадлежности.

Я первым делом развернул карту и удовлетворённо проговорил, глядя на названия:

— Язык нашенский, только более старый. Значит, мы сможем поговорить с местными. Ежели чего, скажете, что вы откуда-нибудь издалека, поэтому и говорите так странно. А я где-нибудь в кустах посижу, пока вы будете разговаривать с аборигенами, а то фиг знает как тут относятся к личам.

— А что это за крестик? — спросил граф, глядя на карту через моё плечо.

— Возможно, конечный пункт нашего маршрута, — предположил я. — Но мы туда точно не пойдём. А пойдём к этому городу. Он тут один-единственный. Только бы понять, где мы конкретно находимся.

— В лесу, сударь, — огляделся Бульдог.

— Благодарю, сам-то я не понял.

Тот виновато улыбнулся, смекнув, что сморозил ерунду, а затем проговорил:

— Я пойду револьвер поищу. Раз к нему есть патроны, то и он может где-то валяться поблизости.

— Вот сейчас верно мыслишь. Ступай, — разрешил я.

Теперь Бульдог улыбнулся уже довольно и начал искать револьвер. А я услышал задумчивые слова ректора:

— На карте лес изображён довольно большим, но я могу с уверенностью сказать, что мы где-то в западной его части.

— И как вы это поняли? — заломил я бровь.

Граф укоризненно глянул на меня и проговорил:

— Вообще-то, я — друид, потому даже без магического перстня хорошо ориентируюсь в лесу.

— Убедили, сударь.

— Нам нужно двигаться на юг, чтобы попасть в этот город. Как там его? Леснянск, — прочитал граф.

— Какое необычное название, — саркастично добавил я, сворачивая карту в трубочку.

— Нашёл, — уже не крикнул, а просто сказал Бульдог, радостно улыбаясь. В его громадной лапище красовался револьвер, покрытый грязью и травинками. — Он целый. Только четырехзарядный. А у двустволки оба ствола погнуты, после того как на неё наступило то зелёное чудовище.

— Выходит, что у нас из оружия есть только меч, топор и револьвер, — мрачно протянул я, подняв с земли седельные сумки с продуктами.

— Сударь, уступите револьвер мне, — попросил граф, хлопая глазами.

— С чего это? Потому что вы дама?

— Пф-ф-ф. Я очень хороший стрелок, — заявил ректор, гордо вскинув голову.

— Ладно, берите. И давайте уже пошустрее покинем это место, пока аппетитный запах лошадиной крови не привёл сюда ещё каких-нибудь монстров. Признаться, у меня нет желания сражаться с ними.

После моих слов наш крошечный отряд развил бурную деятельность.

Бульдог взял у меня седельные сумки и закинул их на то плечо, что было выше другого. А я цапнул сумку с картой. Ректор же взял у меня патроны, почистил револьвер, зарядил его и сунул в карман, а затем повертел головой и уверенно зашагал по лесной дороге, стиснутой высокими деревьями, чьи ветви переплелись и создали настоящую крышу.

— Бульдог, не топай так громко, — спустя какое-то время раздражённо проговорил ректор.

— Я стараюсь, ваше сиятельство, — промычал охотник, который не только громко топал, но и сопел, как паровоз. Граф, в отличие от него, практически не шуршал опавшей листвой и мелкими веточками, покрывающими дорогу.

— Старайся больше, — проронил я, двигаясь лишь чуть более шумно, чем ректор. — Господа, на всякий случай вам следует знать, что я могу чувствовать и живых существ и мёртвых, но только крупных. Всяких зайцев, бурундуков и мышей я не ощущаю. Да и радиус этой способности пока не понятен. Думаю, не больше десятка метров, а то и меньше.

— Всё равно полезная способность, — заявил ректор и следом пожаловался: — Кажется, я ногу натёр, да и голова раскалывается.

— А у меня грудная клетка болит, — прогудел Бульдог, осторожно потерев грудь, покрытую засохшей кровью.

— А у меня ничего не болит, и есть я не хочу, и пить, и даже усталости не чувствую.

— Да, вам крупно повезло, что вы мёртвый, сударь Ратников, — картинно завистливо проговорил граф, в чьём голосе прорезались нотки иронии.

— Эт верно, — простодушно поддакнул Бульдог, почесал щеку и вдруг спросил у меня: — Сударь, а вы ради чего в этот мир-то явились?

— По делам, — буркнул я, слыша нарастающий звук спокойно текущей воды. Где-то рядом река?

— Позволено ли нам будет узнать, по каким таким делам? — проговорил ректор, слегка хромая на правую ногу.

— Эти знания могут быть для вас опасны, — мрачно произнёс я и увидел просвет среди деревьев.

— Ясно, — недовольно выдал граф и заявил: — Впереди река.

Вскоре мы действительно вышли на заросший осокой и камышами берег неширокой речки, отражающий красноватый свет луны.

Квакали лягушки, летали комары, а из воды порой показывались блестящие, как серебро, рыбы. Но меня всё это мало волновало. А вот перекинутый через реку бревенчатый мост сильно привлёк моё внимание. Точнее, не он привлёк, а укрытый дерновой крышей домик из почерневших от времени брёвен, покрытых мхом и плесенью.

Домик стоял на сваях прямо около моста. И в одном из его окон горел жёлтый свет, который, порой, закрывала чья-то фигура. С такого расстояния хрен разберёшь чья именно: мужчины, женщины или монстра какого-нибудь. Да и стёкла оказались офигеть какими мутными, прям, как моё ближайшее будущее. Благо, что из дома нас тоже вряд ли было видно, но мы всё же попрятались за деревьями.

— Что делать будем, сударь? — тихонько спросил ректор. — Нам нужно попасть на ту сторону реки. На карте значился ещё один мост, но он много ниже по течению. А переплывать эту реку у меня нет никакого желания. Вдруг в воде монстры обитают?

— А может, подойдём к этом дому, да и узнаем, кто там живёт? Не обязательно же в нём твари какие хоронятся. Что если в нём простые люди обитают? — прогудел Бульдог.

— Есть ещё вариант тихонько мимо прокрасться, — проговорил граф, опасливо посмотрев на дом. — Подозрительно он как-то выглядит. Хорошие люди в таких местах не живут. Тут же монстры в лесу всякие обитают. К тому же, у нас оружия-то считай и нет.

— Зато нас