Insvit_F.D. - Влюблен по собственному желанию

Название: Влюблен по собственному желанию

Автор: Insvit_F.D.

Пейринг: СС/ГП

Рейтинг: NC-17

Тип: slash

Жанр: romance, drama

Размер: макси

Статус: закончен

Аннотация: Гарри испытывает влечение к Снейпу, но сможет ли он с этим бороться?

Дисклаймер: Как обычно, ничего не мое, ни на что не претендую, и вообще - моя хата с краю. Герои - Роулинг, извраты - мои.

* * *

Зачем тебе знать, когда он уйдет,

Зачем тебе знать, о чем он поет?

Зачем тебе знать,

Что не знает он сам?

Зачем тебе знать, кого он любил,

Зачем тебе знать, о чем он просил?

Зачем тебе знать,

То, о чем он молчит?

Поплачь о нем, пока он живой,

Люби его таким, какой он есть…

Поплачь о нем, пока он живой,

Люби его таким, какой он есть.

(Чайф)

* * *

Часть первая.

Зелье.

Рождественские каникулы приближались. Праздник ощущался всеми учениками без исключения, будь они со старших курсов или едва успевшие провести пол года на скамьях Хогвартса - это меняло не многое. Даже некоторые преподаватели оказались подвластны предпраздничной суете, несмотря на то, что им не первый раз приходилось встречать Рождество в стенах школы. На каникулы разъезжались многие, но не все, так что и после Рождественского Бала было, чем заняться. Директор не скрывал предвкушения веселья, радуясь искренне, так, как умел только он. Дамблдор и в самом деле иногда напоминал ребенка своей непосредственностью, и это многим мешало воспринимать его, как одного из могущественнейших волшебников магического мира. Впрочем, сомневались только ученики - никто из профессоров не позволял себе достаточно расслабиться в присутствии директора. Участвовать в его затеях подчас было рискованно - так же, как и играть с ним в шахматы. По лицу Дамблдора было не понять, что старый маг затевал, и это многих настораживало, хоть они предпочитали себе в этом не признаваться. За исключением одного человека, относящегося к выходкам директора с искренним отвращением.

Профессор Зельеварения Северус Снейп никогда не обольщался видимым благодушием Дамблдора. Вынужденный принимать участие в навязанной ему игре, он чувствовал раздражение, понимая, что старый хитрец в очередной раз затевает новую партию. Только свою. Ибо директор, как бы много людей ни поддерживало его, и ни зависело от его действий, предпочитал играть в одиночку. Привыкнув полагаться только на себя, Снейп зверел, но ничего не мог поделать, потому что зачастую приказы (а как иначе назвать пожелания, обличенные в поразительно дружелюбную форму?) Дамблдора совершенно расходились с мнением Снейпа. И еще сильнее профессора зельеварения угнетала мысль, что директор оказывался прав. Оказывался прав даже тогда, когда его идеи всем казались бесперспективными и не сулящими ничего хорошего.

Именно в таком настроении Северус Снейп и ворвался в свой кабинет, резко замерев в дверях, словно только сейчас вспомнил, что собравшиеся семикурсники ждут начала занятия. Признаться, когда он мчался по лестнице в сторону подземелий, раздосадованный очередным напутствием Дамблдора, ему было не до лекции - в голове метались совершенно иные мысли. Мысли, которые он выложил директору, сразу после возвращения с совета. Встречи Упивающихся Смертью были не столь частыми, как рассчитывал Дамблдор. Новые сведения добывались по крупицам, тщательно проверялись, и никто не собирался преподносить их Альбусу на блюдечке, так и заявил Мастер Зелий. Потому что за любопытство директора отвечать приходилось ему - Северусу Снейпу, который после каждого собрания возвращался совершенно без сил, понимая, что в очередной раз чудом избежал гибели.

Вольдеморт не доверял ему. Впрочем, никто не доверял ему настолько, чтобы Снейп хоть раз мог честно признаться себе в том, что чувствует себя в безопасности. Со временем ему начало приходить в голову, что он и сам себе перестал доверять. Некоторое время назад казалось, что правильнее было бы принять единственно верную сторону - сторону Лорда, отрекшись от глупых поучений и покровительства Дамблдора. Но это было невозможно. Так же не возможно, говорят, дважды войти в одну и ту же воду. Для себя он отказался от служения рехнувшемуся Риддлу уже давно, а менять свои решения Снейп не привык. Но помечтать с досады - это было совсем другое дело…

Профессор оглядел класс с присущим ему презрением - юнцы все как один смолкли, едва распахнулась дверь, но он-то знал, что еще мгновение назад здесь стоял омерзительный гвалт. Проследовав к кафедре, Снейп занял свое место, швырнул на стол тетрадь с планом лекций и поднял голову, ожидая, когда кто-нибудь из учеников даст о себе знать. В молчании пошла минута, началась вторая, и профессор скривил губы, чувствуя отвращение к обоим факультетам. Ни за столами Слизерина, ни на территории Гриффиндора шевеления не наблюдалось. Он испытал неимоверную досаду, желая выплеснуть хоть часть злости, но даже Лонгботтом, уж на что идиот, делал вид, что полностью увлечен параграфом учебника, старательно пряча глаза. Его взгляд остановился на Поттере, но и Золотой Мальчик Гриффиндора не выказывал своего обычного гонора. На Слизерниские парты Снейп даже не глянул.

- Сегодня повторяем прошлый урок. Надеюсь, что даже самый последний болван из вас соизволил перечитать лекцию? - Он пристально посмотрел на Лонгботтома, так что у парня покраснели даже уши - учебник, явно, не мог помочь Невиллу, для которого Зелья были страшнее всех кругов ада и дремучее Запретного Леса. - У вас не всегда будет время, чтобы любоваться содержимым шпаргалки. Всем убрать учебники и тетради - две минуты на подготовку рабочего места.

Усевшись в кресло, он откинулся на спинку, внимательно наблюдая, как старшекурсники принялись сгребать со столов лишние вещи, устанавливая котлы и приготовив волшебные палочки. Ровно через две минуты он поднялся, и тут же его губы искривились в довольной усмешке:

- Десять баллов с Гриффиндора!

Поттер, оказавшись более неуклюжим, чем Лонгботтом, конечно же, не уложился в срок. Его тетрадь свалилась на пол, и теперь он лихорадочно собирал вывалившиеся из нее листы.

- Еще пять баллов! - рявкнул профессор, вынужденный наблюдать за возней у себя под ногами.

Снейп приблизился к Поттеру и мальчишка поневоле поднял голову, чувствуя, что игнорировать гнев профессора небезопасно.

- Наш герой даже собственную тетрадь не в состоянии содержать в приличном виде? - прошипел Снейп, надеясь, что Поттер хоть как-то отреагирует на его слова: наконец-то появилась возможность выплеснуть собственную досаду. - Именно так Вы и собираетесь побеждать Сами-Знаете-Кого? Предъявив ему эти лохмотья? О! Вас, несомненно, ждет успех. Это будет самая страшная смерть в истории. Лорд умрет от отвращения, мистер Поттер!

Отшвырнув ногой пару листов, Снейп проследовал дальше, никак не отреагировав на смешки со стороны Малфоя. На миг он задумался, а не снять ли пару баллов со Слизерина - уж очень очевидно было его потакание всем слизеринцам без исключения, и это стоило бы исправить… Но ярость улетучилась. Осталось только отвращение. Несомненно, Поттер был хуже, чем занозой в заднице, но Снейп ничего не мог с этим поделать. Он практически каждый день оказывался вынужден идти на риск ради благополучия мальчишки, а все, что выросло из избалованного героя - бездельник и растяпа. И как, позвольте спросить, этот идиот может справиться с Вольдемортом? Никак. И профессор зверел, понимая, что и его, Северуса Снейпа, жизнь точно так же зависит от Поттера, как оценки Золотого Мальчика - от него, профессора зельеделия. И знание, что они связаны, пока либо Вольдеморт, либо Поттер не умрет, угнетало сильнее, чем постоянное ротозейство Лонгботтома или убогие попытки Драко Малфоя корчить из себя принца Слизерина. Ирония Малфоя была так же тупа, как и Невилла, но тот хоть не пытался строить из себя нечто значительное.

А Гарри Поттер, собрав выпавшие из тетради листы, с вздохом уселся за парту, в тайне надеясь, что хоть сегодня Герми не станет выговаривать ему за криворукость. В конце концов, виноват в инциденте был тот же Малфой, еще в конце прошлого занятия извлекший с помощью левитации его тетрадь и, прежде чем Гарри опомнился, Гойл уже утащил ее в совятню, оставив на растерзание птицам, порадовавшимся новой игрушке. Только чудом Поттер нашел истерзанные записи, уже отчаявшийся и готовый к тому, что ближайшие несколько ночей ему придется переписывать конспекты Гермионы. Но, как оказалось, все вышло гораздо хуже. Восстановить тетрадь до конца ему не удалось, и то, что стало с записями - тому пример.

Гарри покосился на Рона, но тот лишь скорчил сочувственную мину. Говорить что-либо было глупо: не самый выдающийся способ лишиться очередных баллов… Поттер вздохнул еще раз и молча проклял себя за собственную глупость. Хорошо, что он успел перехватить лист, отброшенный прочь Снейпом. Потому что если бы тот попал в руки профессора, или хуже - кого-либо из Слизеринцев, ему осталось бы пойти и повеситься в туалете у Плаксы Миртл.