Светлана Замлелова - Пошлая история

Светлана Георгиевна Замлелова

Пошлая история

Повесть

О своей семье сами Мироедовы любили говорить так: «У нас все грамотные и мудрые!» И вскоре Илья Сергеевич окрестил их про себя «грамомудрыми».

Алмазов Илья Сергеевич попал к Мироедовым, женившись на Сашеньке, миловидной блондиночке, недавно выпущенной из института. Окончив курс по специальности «библиотековедение и библиография», Александра Ивановна Мироедова — Сашенька — ни дня не работала в библиотеке, но, заручившись рекомендациями каких-то общих с генеральным директором знакомых, прямёхонько явилась в контору, где служил тогда Алмазов. Александру Ивановну определили подносить гостям кофей и набирать на компьютере какие-то договоры, в содержание и суть которых Александра Ивановна не утруждала себя вникать. Жалованья Александре Ивановне положили пятьсот американских долларов и полторы тысячи рублей по ведомости. И Александра Ивановна, вполне довольная своей участью, незамедлительно приступила к исполнению новых, служебных обязанностей.

Первое время Алмазов почему-то не замечал Сашеньки и, если случалось, говорил про неё просто: «новая девочка». «У нас новая девочка», «спросите новую девочку», «пусть новая девочка кофейку сварит». Но однажды, зашедши по каким-то своим делам в приёмную, Алмазов встретился с Сашенькой глазами и тотчас забыл, куда и зачем шёл.

«Новая девочка» оказалась удивительно милым и свежим созданием. И во взгляде её, и в цвете румянца, и в чуть угловатых движениях проглядывала невинность, всё было так нежно и трогательно. И подметив это, Алмазов испытал вдруг безотчётную сильную радость, как если бы вдохнул аромат первых весенних цветов. А потом, в продолжение нескольких секунд, он успел подумать, что в свободе, когда можно в любой момент оставить одну женщину, чтобы заняться другой, нет в сущности ничего хорошего. И то, что в свои тридцать пять лет он ещё неженат, и вечерами никто не ждёт его дома, показалось Алмазову странным и неприятным. Он вдруг понял, что любит и хочет взаимной любви.

Илья Сергеевич начал ухаживать за Сашенькой. Поначалу он робел её и изо всех сил старался вести себя осторожно и деликатно, как если бы Сашенька была дорогой китайской вазой. А Сашенька принимала его ухаживания очень ласково и с наивным кокетством.

Прежде Алмазов думал о женщинах как о существах исключительно коварных и низменных. Теперь же он не уставал умиляться, и не проходило дня, чтобы он не был тронут или восхищён. И даже когда Сашенька говорила что-нибудь очень глупое или вдруг горячо принималась спорить о предметах, в которых ничего не смыслила, даже тогда Алмазов любовался ею или, отыскав в её суждениях крупицу разума, думал что-то вроде: «А ведь, пожалуй, она в чём-то права!..»

Да и зачем требовать от существа наивного и непосредственного каких-то скучных и глубокомысленных суждений, когда вся прелесть его, может, в том и состоит, чтобы говорить всякий вздор и оставаться при этом прекрасным и любимым!

Через две недели Алмазов сделал Сашеньке предложение, и в ближайшую за тем субботу она повезла его знакомить с семьёй.

Алмазов Сашеньке очень понравился, потому что, по её мнению, походил на Тома Круза — любимого актёра Сашеньки. Сашенька давно уже поклялась, что выйдет замуж за человека необыкновенного, который только и достоин быть её мужем. Но до сих пор необыкновенные люди не встречались Сашеньке. На курсе с ней учились одни лишь девицы — юноши неохотно идут в библиотекари. На других факультетах попадались, правда, молодые люди. И даже кое-кто из них заглядывался на Сашеньку, а то и делал попытки свести с нею знакомство покороче. Но ни в ком из них Сашенька не находила ничего необыкновенного. Один носил слишком старомодные ботинки, другой так и вовсе был одет супротив всякой моды, третий, жгучий брюнет с большим носом, не нравился Сашеньке именно несоразмерностью своего носа. Четвёртый был слишком робок, пятый чересчур развязен. И выбирать, таким образом, оказывалось не из кого.

Подружки Сашеньки, давно изведавшие все удовольствия, подтрунивали над её избирательностью и одиноким положением. На что Сашенька неизменно отвечала услышанной в какой-то телепередаче и понравившейся эффектной фразой: «Уж лучше быть одной, чем вместе с кем попало!» А про себя добавляла: «Уж такой-то швали, как у вас, мне и даром не надо…» И всё-таки втайне Сашенька немножко завидовала подружкам и, случалось, воображала себя рядом с «необыкновенным человеком». При этом «необыкновенный человек» в обязательном порядке походил на одного из заокеанских jeune premier`ов. Кроме того «необыкновенному человеку» вменялось окружить Сашеньку жизнью яркой, беспечной, а обществом исключительно избранным. Под яркой жизнью понимались заграничные поездки, собственный автомобиль, а также одежда, косметика и прочие необходимые девушке вещи от известных во всём мире товаропроизводителей. Под избранным обществом — люди, о существовании которых напоминали хотя бы изредка средства массовой информации.

Ещё учась в институте, Сашенька отлично знала, что не станет работать в библиотеке, а устроится «на фирму». Вкусив же изрядно студенческой жизни, Сашенька, вышла из института с двумя серьёзными приобретениями. Во-первых, на выпускном вечере сам ректор вручил ей красный диплом. А во-вторых, за пять лет Сашенька преотлично усвоила английский язык, столь необходимый сегодня в повседневной жизни. И хоть ни красный диплом, ни английский язык не надобились ей в работе, они, тем не менее, оказывали добрую услугу, всячески способствуя росту авторитета Сашеньки среди сослуживцев. А сослуживцы теперь только и говорили, что о «новой девочке». «Вы слышали, — говорили одни, — новая девочка-то с красным дипломом окончила!» «Это что! — отвечали другие. — Она английский знает в совершенстве!»

И как-то так получилось, что среди этой суеты и разговоров ни Сашенька, ни Алмазов первое время не замечали друг друга. А потому и велико было удивление обоих, когда однажды они столкнулись нос к носу. Увидевши Алмазова, входившего в приёмную, Сашенька обомлела. «Том Круз! — только и подумалось ей. — Чистый Том Круз!» Но в следующую секунду ум её совершенно прояснился, и она сказала себе: «Да ведь это ж наш коммерческий!.. Как же я раньше не замечала, что он похож на Тома Круза?! Просто супер!..» И почему-то, не без удовольствия, она вдруг представила себя рядом с ним. Но, заметив, что вошедший смотрит на неё каким-то особенным, полным восторга и нежности, взглядом, Сашенька смутилась, потупилась и залилась краской.

Одиночество действительно начинало тяготить Александру Ивановну. И порой, не будучи способной поддерживать девичьи разговоры определённого толка, она стыдилась своей неопытности и боялась, что повстречай она «необыкновенного человека», тот непременно отвергнет её. Ведь как это, должно быть, странно и подозрительно, что до двадцати трёх лет она влачит целомудренную жизнь! Александра Ивановна уже готова была пересмотреть свои требования к сильному полу с тем, чтобы расширить для себя возможности выбора. Но здесь-то судьба и свела её с Алмазовым. И Александра Ивановна, вполне удовлетворённая его сходством с кумиром, его должностью, положенным ему жалованьем, и, наконец, его трепетным к ней отношением, сочла, что Илья Сергеевич Алмазов, пожалуй, необыкновенный человек, и решила остановить свой выбор на нём.

Доводилось ли вам бывать когда-нибудь в маленьких городках, коими так богато Отечество наше любезное? Ведь как хороши, как живописны бывают маленькие городки! Вообразите себе: вот главная улица, обыкновенно называемая «Ленина» или «Советская» и украшенная оспой ухабов. Все прочие улички утопают, как в перине, в серой пыли, в дождь превращающуюся в непреодолимую грязь. Стаи собак всех самых невообразимых мастей шатаются пёстрой гурьбой, переговариваясь поминутно со своими цепными приятелями. Тут же пасётся тощая, глупоглазая коза. А взлетевший на забор петух, велегласно встречает прохожих. Что и говорить!

А как причудливо разнообразна архитектура маленьких городков! Каких только строений вы не встретите здесь! И покосившиеся, вросшие в землю деревянные лачуги, чьи хозяева обыкновенно под стать своим жилищам — ветхие, убогие старики. И выстроенные из подручных материалов халупки, заставляющие приезжих останавливаться или выворачивать шеи, чтобы получше рассмотреть подобные архитектурные пассажи. И уродливые разрушающиеся муравейники, покрытые наростами застеклённых балконов, стёкла которых не пропускают свет из-за залежей всяческого хлама. Те самые муравейники, где друг над другом точно в камере хранения, обитают в тесных квартирах люди, животные и чахлые, в горстке земли, растения. И маленькие, живописные домики с резными наличниками, с мезонинами, окружённые кустами сирени и жасмина. Как, бывает, щемит сердце, когда, заглянув в щель высокого забора, увидишь аккуратный дворик с дорожками, клумбами и грядками зелёного лука! Кажется, что жизнь такого подворья тиха и безоблачна, и что не долетают сюда отголоски столичного шабаша. И новые, поражающие воображение размерами и формами, дворцы с башнями и флюгерами, со всевозможными — о двух и четырёх ногах — охранниками.