Алла Бегунова - Ангелы смерти. Женщины-снайперы. 1941-1945 Страница 50

Такой вражеский сгоревший танк с размотавшейся гусеницей как раз и находился метрах в ста от передовой линии четвертого батальона 54-й стрелковой бригады. На исходе ночи Алия забралась в него, винтовку выставила в открытый люк механика-водителя и стала наблюдать за гитлеровцами. Их окопы находились не очень далеко. В оптический прицел она четко различала все огневые точки, ходы сообщения, крыши блиндажей. При восходящем солнце блеснули и стекла стереотрубы, замаскированной под куст орешника. Но Молдагулова не спешила и первые два метких выстрела сделала по солдатам, вышедшим из блиндажа. Приборы наблюдения — тоже важная цель, и третий удачный выстрел был по окуляру стереотрубы. Фрицы наконец-то засекли снайпера и по своему обыкновению начали забрасывать его минами. По броне застучали осколки, одна из мин ударила прямо в бок башни. Но смелая девушка через нижний люк уже выбралась из машины и по-пластунски ползла от нее по неглубокой траншее, заранее вырытой саперной лопаткой.

Наставник сверхметких стрелков Бандуров встретил ефрейтора сурово:

— Ты зачем в третий раз стреляла?

— Товарищ сержант, оптику врага, если она обнаружена, оставлять в целости нельзя, — ответила ему Алия.

— Кто тебя этому научил?

— В нашей снайперской школе так говорили.

— Ну, смотри. В другой раз из-за какой-то стекляшки тебе башку прострелят. И кто будет виноват?

Бандуров никаких курсов не кончал, был самоучкой, но — с отличным глазомером. По его охотничьим правилам, удачный выстрел должен обязательно привести к появлению добычи, то есть тела врага. Уральский казак свято верил в свою правоту. Ведь разбитые стекла в личную книжку снайпера не запишешь, подсчитывают только уничтоженных фрицев. Ради этого можно идти на риск, все остальное несущественно.

Девушки уважали сержанта за боевой опыт, хотя между собой часто судачили о том, что Бандурову теоретических знаний все-таки не хватает. Разнообразные обязанности снайпера при наступлении и в обороне он сводил к простому противостоянию между своей и вражеской пехотой: тот, кто убил больше, тот и молодец. Однако сверхметкий стрелок, заняв удобную и скрытую позицию, ведет наблюдение за всем полем предполагаемого боя, за передним краем противника и за его ближайшим тылом, за передвижениями войск, а также — за их боевыми средствами. Уничтоженная стереотруба, из которой немцы следили за нашими окопами, — именно такое средство.

Впрочем, рассуждения наставника насчет буйной головы, не осознающей последствий своих действий, вскоре получили подтверждение. Признав ефрейтора Молдагулову после трех выстрелов из танка умелым бойцом, командование 54-й бригады поручило ей ответственное дело: найти и нейтрализовать гитлеровского снайпера, засевшего где-то на правом фланге советских позиций. Немец прятался в лесных зарослях и стрелял только наверняка. На второй день наблюдения Алия заметила какое-то движение среди березняка. Как будто тень там мелькнула. Она захотела разглядеть эту тень получше и выглянула из своей засады. В ту же минуту раздался выстрел. К счастью, пуля лишь скользнула по каске на голове девушки, оставив глубокую вмятину. На вспышку огня Молдагулова успела ответить выстрелом. Фашист упал в траву. Оказывается, он соорудил себе капитальное убежище между обломанных стволов деревьев.

«У Лии была горячая казахская кровь, — писала в воспоминаниях Надежда Матвеева. — И эта благородная кровь часто бывала причиною того, что у нее не хватало терпения… Однажды мы держали оборону у реки Ловать. Мы были на одном ее берегу, немцы — на другом. Расстояние едва достигало ста пятидесяти метров. Наблюдать приходилось долго. Это всем нам надоедало. Так вот, выглянет Лия через бруствер и кричит: “Немец, покажись!” — да еще и присвистывает. Мы говорили ей, что она погибнет здесь глупой смертью. Но она только смеялась в ответ. Храбрости и находчивости ей было не занимать…»

Согласно рапорту командира четвертого батальона капитана Ф.И. Моисеева, ефрейтор Молдагулова за период с октября по декабрь 1943 года уничтожила 32 гитлеровских солдата и офицера, в том числе нескольких снайперов. Она научилась выслеживать их; кроме того, стреляла очень метко. Имелись на ее счету и необычные стычки с врагом. Например, в ноябре три подруги — Алия, Надежда Матвеева и Зинаида Попова — возвращались в расположение своей части через нейтральную полосу. Их заметили немцы. Пятеро солдат решили устроить девушкам ловушку, однако плохо замаскировались. Советские снайперы их увидели. Раздалось три выстрела, все пули попали в цель. Двух фрицев, оставшихся в живых, Молдагулова, Матвеева и Попова под конвоем привели на командный пункт своего батальона.

«Сейчас мы находимся на переднем крае, — сообщала 13 декабря 1943 года Алия своей родственнице, тете по отцу Сапуре. — Письмо пишу в глубоком окопе. С немцами встречаемся лицом к лицу. У меня на голове каска, в руках винтовка, за поясом гранаты… Я думала, буду трусихой, а сейчас не замечаю за собой этого. Пули летят рядом, рвутся гранаты, снаряды. Эх, если бы вы могли меня здесь увидеть, наверное, только тогда бы смогли поверить, что я — такая… А сегодня утром наш командир вызвал меня из строя и торжественно объявил: “Снайпер Молдагулова за три дня уничтожила четырнадцать фашистов. За этот подвиг от имени командования объявляю ей благодарность…”»

В конце октября 1943 года Северо-Западный фронт расформировали, создав два новых: 1-й Прибалтийский и 2-й Прибалтийский. Стрелковая бригада, где служила Алия, попала в состав 2-го Прибалтийского фронта, в 22-ю армию, которой командовал генерал-лейтенант В.А. Юшкевич. Советское командование начало готовить стратегическую наступательную Ленинградско-Новгородскую операцию с целью окружить и уничтожить группу немецких армий «Север», полностью снять блокаду с Ленинграда. Гитлеровцы в течение двух с половиной лет создавали здесь глубоко эшелонированную четырехкилометровую полосу обороны с пулеметными и артиллерийскими ДОТами и ДЗОТами, минными полями, рядами колючей проволоки, рядами траншей полного профиля. В то же время сплошной линии фронта у фашистов не существовало. Они опирались на отдельные хорошо оборудованные оборонительные пункты. Только на передовой линии у них имелось 206 огневых точек.

В ходе этой операции войска 22-й армии должны были обогнуть с севера крупную узловую станцию Новосокольники Октябрьской железной дороги и выйти на рубеж поселений Насва — Маево. Наступление развивалось в труднопроходимой болотисто-лесистой местности, при отчаянном сопротивлении противника. «Войска прорывались вперед как на сплошном рубеже, — писал об этом периоде генерал М.И. Казаков. — Потому при артподготовке большое количество снарядов ударили по пустому месту. Затем пехота атаковала никем не занятые промежутки между оборонительными пунктами и попала под фланговый огонь немцев…»

Военные действия на подступах к станции Насва начались в ночь на 13 января 1944 года. В них участвовали бойцы и командиры 54-й стрелковой бригады, 125-го гвардейского стрелкового полка и двух стрелковых дивизий: 43-й гвардейской Латышской и 319-й. Они выбили фрицев из первой линии траншей. Затем на наступающих обрушился настоящий ливень огня из вражеских пулеметов и орудий. Наша пехота залегла.

Девушки-снайперы, как обычно при атаке, занимали места рядом с ротой автоматчиков. Алия оглянулась. Ее соплеменники-казахи, одетые в белые маскхалаты, находились совсем близко и старались плотнее прижаться к снежной целине, над которой свистели пули и осколки снарядов. Кто-то должен был показать им пример, вдохновить на продолжение боя. Для этого Молдагулова встала во весь рост и обратилась к ним на родном языке:

— Братья-солдаты! За мной! Вперед!

Ее голос, привычный к декламации стихов, прозвучал громко. К тому же канонада вдруг затихла. Не только казахи, но и русские поднялись в атаку вслед за смелой девушкой. Быстро добежали они до следующей линии немецких траншей, вломились в них и при рукопашной схватке вытеснили оттуда гитлеровцев.

Советское командование, готовя Ленинградско-Новгородскую наступательную операцию, сумело создать превосходство над противником в личном составе (у нас — 1241 тыс. чел., у немцев — 741 тыс. чел.), в орудиях и минометах (у нас — 21 600, у немцев — 10 070), в танках и самоходных артиллерийских установках (у нас — 1475, у немцев — 385). Однако солдаты и офицеры 16-й и 18-й германской армии защищались упорно, цепляясь за каждый оборонительный пункт. Ожесточенные схватки возникали у каждой деревни, превращенной в маленькую крепость.

Так было и на участке, где наступала 54-я стрелковая бригада. Горящая железнодорожная станция Насва осталась за спиной, но впереди теперь находилась деревня Казачиха Новосокольнического района Псковской области (ныне не существует. — А.Б.). Этот бой 14 января 1944 года стал последним для славной дочери казахского народа. К тому времени ее личный снайперский счет составлял 78 уничтоженных фашистов.