Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №08 за 2008 год

Имитация жизни

Одна из стен Музея мировой культуры на набережной Бранли в Париже — живая в буквальном смысле слова, поскольку засажена травой и декоративными садовыми культурами. Жиль Клемент, Патрик Блан, 2006 год. Фото: RUSSIAN LOOK

Павильон в виде кроны пальмы, жилые дома, имитирующие своими очертаниями птиц и насекомых, офисы, не отличимые от окружающей природной среды — все это причудливые объекты биоархитектуры. В основе ее лежит принцип подражания живым формам с помощью использования новейших технологий и экологически чистых материалов.

Термин «биоархитектура» сами архитекторы не жалуют, считая его слишком неопределенным, любительским. И действительно, приставку «био» сейчас модно добавлять к названию любой отрасли науки, производства и вообще ко всякому действию или продукту, выражая таким образом приобщение к живой природе. Зачастую сами изобретатели неологизма не могут внятно объяснить его смысл, так произошло и в архитектуре: некоторые ее направления назвали «живыми», хотя в буквальном смысле оживить ее стремятся считанные архитекторы-утописты. Достижения же бионики (или биомиметики) — науки, которая собственно и занимается применением в технике различных особенностей живых организмов, — к сожалению, еще очень далеки от практического применения в архитектуре. Возможно, из-за подобной неточности в определениях того, что же представляет собой приближенная к живой природе архитектура и что именно она может у нее заимствовать, каждый талантливый архитектор создает свое собственное направление и дает ему уникальное название.

Создателем органической архитектуры стал американец Луис Салливен. Как и большинство творческих людей XIX века, он проникся эволюционным учением Дарвина и передовыми достижениями биологии. Салливен считал, что человек должен жить и работать в домах, которые гармонично вписываются в окружающий ландшафт. Хотя философия органической архитектуры звучала, скорее, как некий идеал, к которому надо стремиться, ее последователи, включая самого знаменитого из них — Фрэнка Ллойда Райта, творившего в конце XIX — первой половине XX века, создали прекрасные образцы. Поселившийся в Индии англичанин Лаури Бэйкер воплотил эти идеи в домах, вполне традиционных внешне, но так органично встроенных в зеленые заросли тропиков, что можно подумать, они сами выросли из земли, как грибы после дождя. Сходное впечатление производят сооружения австрийского художника и архитектора Фриденсрайха Хундертвассера. Отличительной чертой органической архитектуры стала приверженность к природным материалам: вместо стали, бетона и пластика используются камень, дерево и стекло.

1. Музей искусств выполнен в форме огромной расплывшейся капли желе. Чтобы реализовать такую криволинейную поверхность, архитекторы использовали плексиглас. Грац, Австрия. Питер Кук и Колин Фурнье, 2003 год . Фото: FOTOBANK.COM/GETTY IMAGES

2. Школа в Ауровилле, в Индии, построена из спрессованных земляных блоков, которые прочнее и экономичнее, чем обожженные кирпичи. Фото: THE COVER STORY/RUSSIAN LOOK

Есть страны, в которых почти вся национальная архитектура может быть отнесена к органической. Такова Финляндия с ее суровой, но великолепной природой. Дерево и камень — основные строительные материалы в этой стране, и именно их в большом количестве использовал Алвар Аалто, в том числе и для зарубежных проектов. Одно из его последних творений — реконструкция Оперного театра в Эссене (Германия), завершенная уже после смерти архитектора в 1988 году. Здание формой напоминает скалистый уступ, обработанный ледником, в точности как камни Финляндии.

Уже в наши дни французский архитектор Франсуа Рош создал дом-камуфляж, который удовлетворяет требованиям органической архитектуры — не противоречить расположенному неподалеку старинному замку и вписываться в холмистую местность. В результате форма дома оказалась ломанной, под рельеф местности, а само строение — задрапированным зеленой сеткой, которая маскирует дом и защищает людей от жары и насекомых. Другой его знаменитый проект 2005 года — музей города Лозанны, называемый Green Gorgon. Он выполнен в излюбленной манере Роша как нечто неотличимое от окружающей природы — зеленый лабиринт, напоминающий то ли поросшие лесом овраги, то ли застывшее насекомое, богомола. Сооружение столь запутано, что посетителям выдают GPS-навигаторы, чтобы не заблудиться и найти выход.

!. Проект частного жилого дома, похожего на жука. Российский последователь архитектурной бионики Борис Левинзон. Фото: БОРИС ЛЕВИНЗОН 

2. Внешнее покрытие универмага «Селфриджиз» в Бирмингеме украшено 15 тысячами алюминиевых дисков, что придает ему сходство с фасеточным глазом насекомого. Ян Каплицки, 2003 год. Фото: ALAMY/PHOTAS

Иногда дом в буквальном смысле «встраивают» в ландшафт и маскируют под зеленый холм, совсем как жилище хоббитов. Зеленая трава на крыше и стенах защищает дома в швейцарской деревне, построенной по проекту Петера Феча, от дождя, ветра и перепадов температуры. Из-за хорошей теплоизоляции такие дома потребляют меньше электроэнергии. Первый «дом в холме» был придуман Фечем еще в 1970 году, и сейчас в стране можно найти около десятка небольших сказочных деревенек, по всей видимости, пришедшихся по вкусу жителям Швейцарии.

В больших городах зеленые островки ценятся на вес золота, и, казалось бы, строить что-то на их месте — просто кощунство. Тем не менее, американец Эмилио Амбаш построил в 1993 году в японском городе Фукуока здание культурного центра прямо на территории сквера. Оно выглядит как огромная зеленая лестница, спускающаяся в сад, каждая ступенька — длинный газон, на котором можно устроить пикник в центре города, да еще и осмотреть окрестности с высоты.

Существует и другое понимание органической архитектуры — подражание живой природе. Биоморфные элементы осваивали многие архитекторы. Достаточно вспомнить дом Константина Мельникова в Москве, форма и расположение окон которого напоминают пчелиные соты, или творения итальянца Антонио Гауди. Но жизнь не стоит на месте, и в середине XX века стал появляться серьезный интерес к бионике. Пионером в области бионической архитектуры был немецкий инженер Отто Фрай, собравший в 1961 году в Штутгарте единомышленников в группу под названием «Биология и строительство». Сам Фрай занимался легкими конструкциями. Вместе с биологами и инженерами из Политехнического института он хотел разобраться, как происходит строительство тканей и оболочек живых организмов, а потом соединить эти знания с существующими технологиями. Рассматривая скорлупки диатомей и паутину, исследователи обнаружили очевидное сходство с собственными разработками. Однако увидели они и важное отличие: живые объекты необычайно сложны и их конструкции не всегда оптимальны, поэтому точное воспроизведение их на практике чаще всего невозможно — такие проекты будут очень дорогими и тяжелыми.

Олимпийские объекты в Мюнхене напоминают Альпы, а их крыши — паутину. Зачинатель «природообразного строительства» Отто Фрай, 1972 год. Фото: FOTOBANK.COM/GETTY IMAGES

Фрай прославился в 1960—1970-х годах созданием павильона ФРГ на Всемирной выставке в Монреале и Олимпийского стадиона в Мюнхене, где он использовал мембранные и эластичные конструкции, главное достоинство которых — легкость и прозрачность. Откликнувшись на экологическую тематику, ставшую главной на Всемирной выставке 2000 года в Ганновере, он вместе с японским коллегой Шигеру Баном придумал оригинальную конструкцию павильона Японии. Его стены и крыша сплетены из множества бумажных трубочек, а сверху этот похожий на гигантские соты полукруглый каркас покрыт светопропускаемой бумажной мембраной.

Без сомнения к биоархитектуре можно отнести и био-тек, возникший как альтернатива хай-теку. Согласно его идеологии, на смену квадратным, неестественным формам зданий должны прийти мягкие, повторяющие плавные линии живого формы. Пока это течение существует в большей степени как идеология, разделяемая несколькими ведущими архитекторами. Начало ему положил англичанин Норманн Фостер, создавший в лондонском Сити в 2004 году башню по адресу: 30, Сент Мэри Экс. Абсолютно круглая в плане башня высотой 180 метров свечой тянется в небо, но знающим людям она больше напомнила огурец, что и решило ее судьбу — башню причислили к классике биотека. В его рамках также творят такие знаменитые личности, как Сантьяго Калатрава, Николас Гримшоу, Ян Каплицки, Грег Линн. Последнему принадлежит идея блоб-архитектуры, когда здание напоминает формой что-то округлое и мягкое, некий сгусток инопланетной живой субстанции, готовый разрастись и поглотить все вокруг. Амебоподобный, висящий в воздухе пластиковый Дом искусств в Граце (Австрия) — типичный пример блоб-архитектуры. Линн же придумал и дом-эмбрион. Структуру, которая самостоятельно развивалась бы из некоего примитивного жилища, подстраиваясь под условия окружающей среды. Это, конечно, только утопия, так же как и дом-коммуна, периодически захватывающий умы архитекторов. На первый взгляд кажется, что такое обустройство, когда огромная масса народа присутствует в одном месте, как это происходит сейчас в мегаполисах, противоречит сути живой природы. Но это не так, достаточно взглянуть на муравейник. Насекомые живут и трудятся в тесном пространстве, помогают друг другу, роль и место каждого муравья предельно ясны. Создать такой небоскреб-муравейник, где бы людям было комфортно жить, — несбывшаяся мечта многих. Воплотить ее пытаются в проектах небоскребов с развитой инфраструктурой и множеством технологических решений, позволяющих использовать альтернативную энергетику и другие чудеса техники. Как, например, пирамида Shimizu TRY 2004 Mega-City, придуманная для перенаселенного Токио. Теоретически 750 тысячам обитателей пирамиды даже не нужно будет покидать ее — внутри они найдут все необходимое для жизни.