Лекарство Во Мраке - Максим Пурпурный Страница 12

— Простите, ничего такого не могу вспомнить! — легко ответила девушка, но губы её тряслись, и постоянно казалось, что Вильям всё знает.

— Хорошо, спасибо, — широко улыбнувшись, сказал инквизитор и пристально посмотрел в глаза Лилит. Та сразу их отвела в сторону, пытаясь скрыть нервозность.

— Господин Вильям, с вами всё хорошо? — вдруг вмешался Вернер, когда и ему стало некомфортно от ситуации.

Инквизитор тут же пришёл в себя, почесав морщинистый лоб.

— Всё чудесно, простите, задумался немного. До свидания, миледи, — резко попрощался инквизитор и быстро ушёл, оставляя после себя непонимание.

У Лилит тут же остался неприятный осадок, это ощущение в душе надолго. Вдруг он узнает, кто она, и вернётся. Сможет ли она ему сопротивляться? Он выглядел опытным и сильным, а ей ещё никогда не приходилось сражаться с инквизиторами. Правда ли они настолько опасны, как говорят?

— Неприятный тип. Прости, что не смог сообщить заранее, — резко проговорил Вернер. — А ещё я хотел извиниться за оскорбления. Устал просто от всего… — искренно сказал король, пытаясь подобрать слова.

— Ничего страшного, — без интереса ответила ведьма, наплевав на его извинения. — А что конкретно здесь делал инквизитор? Они не заходят в эти края, да вы и сами их не особо жалуете.

— Не знаю, может, решили расширять территории, — предположил Вернер. — Не впустить его я всё равно не мог, он цепной пёс Мержинского, а значит противостоять ему — то же самое, что разрезать себе горло кинжалом. Как бы то ни было, я вижу, тебе стало лучше. Ничего смертельного?

— Всё будет хорошо. А где Льюис? Он должен пойти помочь вашему лекарю со снадобьем, которое уменьшит боли и даст нам ещё времени.

Как только Лилит спросила про Льюиса, где-то позади послышались тяжёлые шаги металлического доспеха. Сэр Льюис, хоть и выглядел устало, но на лице сверкала яркая и облегчённая улыбка. Подойдя ближе, рыцарь попытался пожать ведьме руку, но та никак не среагировала, отчего он смущённо её убрал. Почему-то этот парень стал бесить её ещё больше: он вечно был слишком дружелюбным, легковажно относился к ней, хоть и было приятно от его беспокойства.

— Спасибо за помощь, герой, — саркастично проговорила Лилит.

— Я очень рад, что ты жива! Не представляешь, как я переживал, — продолжал радоваться рыцарь. — Но то, что ты вытворяла! Ух…

— Представляю… — раздражённо выдохнула ведьма.

— Успокойся, Льюис! — пригрозил Вернер. — И прошу, Лилит, расскажи уже, что знаешь! Можно ли спасти Талиссию?

Тяжело выдохнув, Лилит думала, как бы лучше рассказать всю историю, чтобы у короля внезапно не схватило сердце. Но собрав всё в уме, ведьма начала рассказывать: про лесного духа, про проклятие королевы, про сделку с магом пустоты, про последующее изгнание проклятого духа Сиренны и про способ избавления Талисии от этой “болезни”.

Король сидел в недоумении, и было непонятно, хотел ли он кричать, плакать или радоваться от того, что известно, как избавиться от проклятия и закончить страдания его дочери.

— Я н-н-не понимаю… Как она могла всё это сделать, а потом скрывать? Неужели Сиренна всегда была такой, почему же я не заметил? — задавал вопросы в голос Вернер, пытаясь всё осмыслить и найти ответ.

— Не переживайте, Ваше Величество, главное, что мы теперь сможем помочь принцессе Талисии, — успокаивал Вернера решительный Льюис. — Лилит, сколько у нас дней на спасение?

— Мало, по сравнению с опасностью. Недели или меньше, если, конечно, вашему лекарю хватит смелости вырезать печень у какого-то урода, а после сделать снадобье. Лучше, конечно, поторопиться.

— Так, так, так… — выдохнул король. — Слушайте мой приказ! Лилит, я выделю тебе комнату, еду, ванну и прислугу. Ты сможешь сегодня отдохнуть и залечить руку, а уже завтра утром отправишься на поиски мага, кем бы он ни был. А ты, Льюис, немедленно сходи к Михаилу и помоги ему с ингредиентами, потом приготовь всё для путешествия. Как всё сделаешь, сможешь отдохнуть или потренироваться. Поедешь с ведьмой, поможешь ей, — строго говорил Вернер.

— Но я могу и сама… — хотела было поспорить Лилит.

— Нет! — прервал девушку грозный голос короля. — Льюис поедет с тобой и поможет! Он один из опытных бойцов, и я не хочу, чтобы тебя убили, потому что врагов было больше. Хоть смогу от его вечной защиты передохнуть пару дней, — с облегчением сказал Вернер, пытаясь пошутить.

Льюис же никак не отреагировал, но Лилит была уверена, что внутри его распирало от радости.

— Свободны! А мне нужно ещё раз всё обдумать…

Следуя за служанкой, Лилит всё больше обращала внимание на интерьер замка; наконец, у неё было на это время. По стенам висели не только картины Вернера и его семьи, но и прошлых правителей и их семей. Все они выглядели по-разному, кто-то был старше, кто-то моложе. Кто-то не всегда отдавал всё лучшее народу, поэтому художнику, пишущему их портреты, пришлось очень постараться, чтобы вписать такую здоровую рожу, ещё и сделать это пропорционально. Все полотна были украшены золотой рамой и висели примерно полметра друг от друга. Лилит всё не могла понять, почему до сих пор висят портреты прошлых правителей, хотя, по большей части, ей было всё равно: на правителей, на их политику, на обустройство замка и всё, что с ними связано. Рассматривая портреты, она думала о том, как сильно их жизнь отличается от её собственной. Она никогда ни от кого не зависела, и ей это нравилось, и даже теперь её будущее зависело от неё самой. Мечта ведьмы стоила того, чтобы убить какого-то обезумевшего старика, который связался с пустотой.

Замок всё же был небольшим, как снаружи, так и внутри. Скорее, он был запутанным, как чёртов лабиринт. Родной лес с множеством деревьев, горбов, камней и кустов был не так извилист, как коридоры, комнаты и этажи в крепости, а ещё были скрытые комнаты. Весь замок был построен так, чтобы при нападении можно было спрятаться в нём. Несмотря на такое неудобное устройство, на Королевство Озруэль и его крепость нападали всего-то несколько раз. Шайка наглых наёмников, собиравшихся устроить переворот и захватить власть, какие-то безумные сектанты, считавшие, что весь остров — это место призыва какого-то демона. Однако самое страшное — это вторжение жестоких варваров с юга. Множество мерзких и кровожадных дикарей обрушились, как холодный ливень, на город и замок, убивая всех, кто попадётся на их пути, сжигая дома вместе с теми, кто был внутри. Без колебаний брали в плен женщин и детей, а потом подвергали их насилию, сразу после этого убивая. Это была не славная битва, а кровавая бойня.