Бордель: Призови мою боль - Lion_official Страница 14

Мужчина внимательно смотрел на её абсолютно нейтральное личико и был растерян от того, что не знал, как поступать с ней. Не просто в этой ситуации, а даже по жизни. Вопрос касался, конечно, её скорого переезда, который, Гарри хотел отложить. Не просто на месяц или любой другой срок. Нет. Отложить до позиции «никогда».

— Мы обычно начинаем с массажа ног. Я не заставля… — и она перебила его.

— Хорошо, я его сделаю. — Закрыв дверь, темноволосая официально ступила в комнату и медленно двинулась к его стороне кровати, огибая её, — Знаю, что ты не заставляешь, поэтому можешь не повторять это каждый раз. Всё в порядке.

Пальчики подхватили выбившуюся прядь и заправили за ухо. Овладев своими эмоциями окончательно, она старалась изо всех сил быть нейтральной. Нельзя больше перемешивать былые воспоминания и чувства — это лишь испортит их день.

— Если я что-то буду делать не так, поправь меня, хорошо? — произнесла уже тише, заняв небольшой местечко у края кровати с его стороны, — Натали скинула мне вроде подробное описание, но тебе лучше знать.

— Договорились, — его глаза сейчас отчётливо посылали непонимание и некое смятение.

Постаравшись сконцентрироваться на строках, что были в письме, она быстро мазнула взглядом по ногам, открывшимся благодаря стараниям Гарри. Он откинул одеяло. Ну хоть в домашних шортах, иначе бы она точно залилась краской, напоминая ему всё больше и больше о той милой девчушке.

Пальцы, как и было сказано, сначала потянулись к стопам, откуда правильнее всего начинать. Первой пошла правая нога. Тереза коснулась грубой, твёрдой кожи стопы, пытаясь смять своими неумелыми пальчиками все возможные застои. Кто-то бы сказал, что действует девушка аккуратно, но это не так: она прикладывала силу, да только Натали, в отличии от неё, профессионал, и руки умеют добиваться нужных нажимов в поисках необходимых точек. Ему не было так важно, пройдёт ли массаж точно так же, как с Натали, мужчина больше акцентировал внимание на её лице. Внимательная, сконцентрированная, старательная и молчаливая. Упёрлась взглядом в его стопу и что-то пыталась там выжать. Прикосновения приятно прохладные в эту августовскую жару, и он прикрыл глаза, как не делал с Натали.

А если бы сегодня пришла Натали, он бы точно признался, что никакой массаж и не нужен, потому что спустя стольких тренировок, и правда стало получаться делать шаги. Что же ещё делать человеку по ночам, когда сил хватает на пробежку в тысячу миль? Пока все дома спят, он, кряхтя тихо под нос, выстраивать самые разнообразные маршруты и следует им.

— Всё в порядке? — прошептала Тереза, двигаясь пальчиками от колена выше.

— Да, в порядке. — Отстранённо ответил мужчина, не веря, что лжёт ей снова. Ну а как сказать, что этот лечебный массаж больше похож на эротические поглаживания?

— А где кстати коляска? — не найдя этого важного объекта, она естественно задалась вопросом.

— Осталась в гостиной.

— Ты так много можешь пройти? — искренне удивлялась, не отрывая ни глаз, ни рук от его ног, — Это ведь прекрасно.

— Теперь это всё, что я могу делать в будущем.

Пессимизма ему, конечно, не занимать. Не то, чтобы она всё ещё удивляется этому, нет, напротив, это самое логичное из всего происходящего.

— Не говори так, всегда надо надеяться на лучшее.

— Как раз-таки наоборот, надеяться надо на худшее. И то, это не мои надежды, а реальные представления будущей жизни.

— Есть ли смысл спорить? — не в силах скрыть умилительную улыбку, вызванную его далеко не взрослым поведением, Тереза перешла с массажем на другую ногу.

Мужчина решил промолчать, глазами вновь обратился к белому потолку. Сейчас все желания мира перекрывались одним единственным. Не уходила бы она никуда, день бы не заканчивался, а продолжался и продолжался.

Оставшееся время они провели в тишине, каждый со своими мыслями наедине. И даже казалось, будто вся былая неловкость сменилась комфортом, который он не замечал, и в который она не могла верить. Как только с массажем было покончено, Гарри, не приняв никакую помощь, направился медленными шагами к одной из дверей, которые оказались дверьми в ванную комнату. Тереза поднялась и ушла в другую часть дома, туда, где находилась детская.

Ханна уже не спала, а, так и не переодевшись, прям в пижаме уже играла в куклы, что-то напевая под нос. Удивительно, что, вроде оставшись здесь на целое лето, Тереза с трудом могла вспомнить те дни, которые она посвящала малышке. Тоскливо на сердце становилось от мысли, что скоро придётся прощаться.

— Доброе утро, — первой отозвалась девочка, и Гарднер наконец сделала шаг внутрь.

— Доброе, — мимолётно улыбнулась и продолжила, — ты почему ещё не умывалась?

— Обычно Эмили мне помогает.

— Ты же взрослая девочка, которая должна уже умываться самостоятельно.

— Ну не знаю… — протянула в ответ, и её внимание приковали куклы.

— Давай, иди. Даже папа проснулся, — но девочка наотрез пыталась игнорировать уже объект своего раздражения, — Ханна, иди давай. Я вернусь и заплету тебе красивые косы. — Похлопав её по плечику, Тереза наконец добилась должного внимания.

— Хочу косички, — Ханна радостно помчалась в ванную комнату, позабыв об утренней лени.

Тереза же быстренько направилась в кухню, чтобы приготовить завтрак этим двоим, ну, и себе, конечно же. Долго думать она не стала. Сделала несколько тостов, достала джем. Разбила парочку яиц, приготовила глазунью на несколько персон. Так же быстро нарезала свежие овощи. Минут пять потратила на сервировку стола. А затем, как и было обещано, Тереза вернулась в детскую, где нашла малышку, старательно заправляющую свою кроватку. Зрелище милое, но выглядело всё малопродуктивно.

Уже через десять минут тёмную голову украшали две объёмные косички, отчего Ханна не могла нарадоваться. Выбрали напарницы вещи обычные, домашние: шортики и симпатичную маечку. Всё в розовых тонах. Тереза уже не раз удивлялась, что гардероб этой малышки куда шире, чем её собственной. Гарри действительно заботится о ней, что видно по взглядам, по трепетному внимательному отношению, по тому, как он избирательно относится к няне, конечно же, критикует её за компетентность, но это всё пустяки. Все отцовские чувства не так явны, если ты не приглядишься лучше.

— Эмили говорит, я похожа на папу… — пролепетала Ханна, сидя на руках у девушки. Они были на полпути к кухне.

— Конечно, у вас одна кровь. Все мы похожи на своих родителей.

— У тебя красивый папа. — С детским подходом констатировала она.

Ответить ничего не нашлось, хотя точнее сказать, не нашлось ответить ничего хорошего. Она промолчала, входя в столовую, где,