История следопыта - Роман Минаков Страница 2

Поднявшись на холм, подросток очередной раз за утро испытал щенячий восторг от того количества людей, которые шли к замку. Это была целая река, которая своим неиссякаемым потоком угрожала затопить замок с близлежащими деревнями. На зубах чувствовалась пыль, поднятая сотнями ног, шагающих к замку. Все спешили успеть к торжественному шествию рыцарей-участников, которое должно́ было проходить непосредственно перед началом состязания.

Алекс не мог не заметить, что для обычного турнира сегодня собралось слишком много людей, которые всё продолжали прибывать.

— В связи с чем проводят турнир? — спросил он у отца с живым интересом.

— Сегодня годовщина со дня победы над последним драконом! Ровно десять лет назад в Эйзенхауэре Аланом Галахардом было убито последнее чудовище…

— Не могу поверить, что увижу его…

— Сегодня он покажет, на что способен! К тому же главным зрелищем будет его противостояние с Томасом Морандом.

— А кто это?

— О-о-о! — просмаковал Альфред. — Когда-то Томас гремел на всю округу! Сильный, удачливый, не знающий поражений!

— Тогда почему я о нём ничего не слышал? — удивился Алекс.

— Потому что произошло одно событие, из-за которого Томаса отстранили от турниров на семь лет…

Следующие несколько минут Альфред рассказывал сыну про то, как Томас Моранд снискал популярность в народе, но при этом со временем получил репутацию заносчивого и высокомерного рыцаря.

— Кроме того, — продолжил он свой рассказ, — годы брали своё, и Моранд был уже не так привлекателен для дам, в честь которых устраивали турниры. Если даже Томас побеждал, то главная дама, отказывалась преподносить ему подарок. Как раз в это время среди народа стал набирать популярность другой рыцарь: молодой, благородный, с отменными манерами и безупречными навыками боя…

— Алан Галахард? — уловил нить повествования Алекс.

— Именно. Молва о нём быстро разнеслась сначала по его родному Эйзенхауэру, а потом и по другим королевствам. Ну а после того как он убил несколько драконов, то вообще стал народным любимцем. Но суть в другом…

Однажды, на одном из турниров, который проходил как раз в Эйзенхауэре, среди участников был и Алан, и Томас. Последнему тяжело было смириться с тем, что он начал уходить в прошлое, пропуская вперёд нового любимца публики. Перед тем турниром гуляло много слухов о том, что старый рыцарь сделает всё, чтобы выиграть, а главное — завоевать сердце дамы, в честь которой он проводился. Это была принцесса из далёкого Мэриленда, о красоте которой ходили слухи в каждом без исключения королевстве. Король Мэриленда обещал выдать её за победителя того турнира. И как ты думаешь, кто оказался в финале?

— Неужели Алан и Томас? — не верил своим ушам Алекс.

— Да. Победив всех своих соперников, они встретились лицом к лицу в финале. Оба были в новеньких хундсгугелях[1]. Всем было понятно, что зрелище в финальной схватке будет ещё то, когда перед выходом рыцарей на арену, подрались их оруженосцы. Конечно, их оружие по сравнению с рыцарским, более безопасно, но дрались они как надо! — ударившись в воспоминания, Альфред даже причмокнул от удовольствия.

— После того, как всё улеглось, на ристалище[2] выехали Галахард и Моранд. Признаться честно, тогда я не верил в победу Алана. Как бы не хаяли Моранда, опыта у него было по-больше, да и по телосложению он был куда крупнее…

С каждым раундом наблюдать за ними становилось все интереснее. Их оруженосцы раз за разом подавали копья, которые с оглушительным треском рыцари ломали друг о друга при очередной сшибке. При каждом их столкновенрии трибуны замирали.

Развязка наступила примерно на пятой сшибке. В момент их сближения за несколько секунд до удара лошадь Томаса как будто немного оступилась. В общем, у потерявшего равновесия рыцаря сбился прицел, и копьё прошло мимо Алана. Зато уж тот приложился как следует… и Томас вылетел из седла.

— Ух ты! — восхитился Алекс, превратившись в одно большое ухо.

— После секундной тишины, замершая было публика, просто взорвалась. Одни ликовали, вторые негодовали и свистели. Кто-то даже плакал, уж не знаю, от счастья или от горя. В конечном счёте зрители разделились на два фронта. Одни считали победу Алана не заслуженной, поскольку исход сражения решили не сила и навыки боя, а обыкновенная случайность в виде споткнувшегося коня. Вторые же утверждали, что в турнирных правилах нет оговорки про случайности. В итоге дело дошло до того, что на трибунах завязалась драка… Не упустили свой шанс и оруженосцы рыцарей, которые снова сцепились друг с другом, как два оленя, сражающиеся за самку!

Альфред цокнул языком и улыбнулся.

— Когда, наконец, королевская стража утихомирила публику, слово взял король. Можно только догадываться, чем руководствовался этот мудрый человек: то ли тем, что победителей не судят, то ли естественным желанием отца дать дочери счастливое будущее, но в итоге он лично объявил победителя, которым, как ты, наверное, уже догадался, стал Алан Галахард.

Томас, не согласный с таким решением, плюнул под ноги Алану. За такое не красивое поведение ему и назначили то самое наказание в виде лишения права выступать на рыцарских турнирах на протяжении семи лет. Поэтому, сын, ты никогда не слышал про этого рыцаря…

С тех пор ходило много пересудов о том, что Томас до сих пор не смирился с поражением, и жаждет реванша над Аланом. И, кажется, этот день настал! — Альфред посмотрел на заворожённого его рассказом сына и улыбнулся.

Река из людей всё приближалась к стенам города. Казалось, этот живой поток никогда не иссякнет, но спустя примерно полчаса в хвосте очереди на́чали появляться проплешины, и стало понятно, что большинство людей уже пришло.

По мере приближения к городу, Алексу стали видны палатки, раскинутые на несколько сотен метров вдоль городских стен по обе стороны от ворот. По форме некоторые были квадратные с плоскими крышами, другие — круглые с пиковидной верхушкой. От чего это зависело, он не знал, а лишний раз отвлекать отца вопросами не хотел, так как тот порядком выдохся, пока рассказывал ему историю противостояния Алана и Томаса. При этом Альфред пробивал им дорогу в толпе, страдая от поднятой пыли и палящего солнца.

Когда до города оставалось не более пятисот метров, Алекс увидел скамейки трибун, сконструированные таким образом, что каждая последующая была чуть выше предыдущей. Трибуны размещались друг напротив друга по две стороны от ристалища, которое по форме напоминало прямоугольник. Сама арена была обнесена деревянным барьером из отёсанных перекладин толщиной примерно с две руки. Она располагалась на открытой местности с внешней стороны от городских стен, так как поместить такое сооружение на