На предельных скоростях - Ники Сью Страница 25

– В смысле какая?

– Яр, твою мать! – вспыхнул Дава. – Он сдох! Я грохнул человека.

– Он дышит и все с ним будет нормально, если вызвать скорую прямо сейчас.

– Не будет! – тараторил Саня, продолжая оглядываться испуганным зайцем. – Мы не здесь подрались, а на парковке. Сюда я его притащил, когда он перестал реагировать. Хорошо, никто не видел нас, и парковка была пустой.

– Что ты несешь? – рассердился я. Человек мог умереть, мы должны были помочь, а не играть в отъявленных мафиози.

– Помоги мне, надо избавиться от тела, – окончательно добил Давыдов.

– Он жив, – прикрикнул я.

– Да какой жив! – Сашка походил на безумца, который просто не ведает, что творит. И взгляд у него сделался стеклянным, пустым, словно дорога в бездну. Тогда я дал ему пощечину, в надежде привести в чувства. Увы, не помогло. Дава еще больше разнервничался. А когда я вытащил мобильный, чтобы все-таки вызывать скорую, Саня окончательно слетел с катушек и кинулся на меня с кулаками. Правда, идея то была крайне безрассудная: он никогда не смог бы победить.

К счастью, Ефиму успели помочь, если так, конечно, можно сказать. Сперва была экстренная первая помощь, затем кома. Ясное дело, в больнице медсестра вызвала полицию и те заинтересовались делом, человека слишком хорошо приложили, чтобы списать такое на банальное «спотыкнулся о камешек».

Кажется, я никогда не смогу забыть, как Сашка тем мрачным вечером, упал передо мной на колени, свел руки в умоляющем жесте и попросил взять вину на себя.

– Прикалываешься? – только и смог выдавить из себя.

– Да ладно тебе, Яр. Отец поможет, уверен! Прошу, пожалуйста.

– Приди в себя, Сань, – я развернулся, а он схватил меня за руки, пытаясь остановить. – Прошу! Как брата, прошу! Ты же знаешь, я не смогу там. Я… да я толком и драться-то не умею! – с его глаз покатились слезы.

– Значит, этого смог уложить, а теперь драться не умеешь? Ты чем вообще думал, Сань? – я резко оттолкнул его, но Сашка снова кинулся ко мне, как побитая собачонка.

– Я ударил его кирпичом по голове, а там не будет кирпичей. Прошу! Клянусь! Я сделаю все для тебя взамен, жизнь положу! Вытащу! Обещаю!

Он ревел, как семилетний ребенок, заглатывая горькие слезы губами. Вытирал их рукавом кофты, я же онемело, смотрел на человека, которого считал братом. Мне не верилось, что происходящее реально, что Саня просит меня о таком.

– Нет! – холодно процедил в ответ.

Тогда он кинулся с кулаками, за что в ответ получил в живот. Упал на пол, скорчился в позе эмбриона и заскулил. Жалобно, словно умирающий волк, который безумно хотел выжить, да шансов не было никаких. Я вздохнул и повернулся впервые к нему спиной. Есть такие вещи, через которые человек должен пройти самостоятельно, как бы не был тернист и сложен путь. И Сашка должен был.

Забавно… куда же делась вся его напыщенность и расправленные плечи? В тот вечер мы с ним будто впервые познакомились.

А уже на следующее утро, ко мне в комнату влетела его мать – Юлия. Она рассказала, что на парковке в пустой ниве работал видеорегистратор, которой заснял драку. Единственное, что спасало Даву – он стоял спиной, лица не было видно. Зато в кадре крупным планом мелькнула моя спортивная куртка с надписью «Громов», подаренная дядей Димой в прошлом году. Саня надел почему-то мою вместо свой.

Ту фразу матери Сашки я тоже вряд ли забуду:

– У Димы предвыборная компания, ему не нужны проблемы.

– Вы серьезно полагаете, что хоть один здравый человек добровольно сядет в тюрьму? – поразился я. Они с сыном будто сошли с ума, выбрав меня своей целью.

– Разве Дима мало сделал для тебя? Он столько вложил в какого-то уличного оборванца и чем ты его благодаришь? Разобьешь все планы, стремления! Знал бы он, какую змею пригрел, – был дан мне ответ. Во рту пересохло, я не мог глотнуть вязкую слюну, я даже банально не мог сжать кулаки.

Ноги словно прибили молотком к полу, они казались неподъемными. Мой мир рушился по крупицами: вот улыбка Лины, вот дурацкие шутки Арта, вот очередная забитая шайба в ворота, а вот билеты в Москву – все это летело в тартарары. Несмотря на испытываемую благодарность к дяде Диме, я не готов был отказаться от будущего. Да и почему? За то, что отец стал пить или мать предпочла мне большой город и нового мужика?

Чем я был виноват перед этим миром?

– Простите, – прошептал, после нескольких глубоких вдохов. – Но это ваш сын довел человека почти до смерти, а не я. Да, ваша семья многое сделала для меня, и если нужно, я готов всю жизнь возмещать деньги, которые вы потратили.

– Наглец! – перебила мать Сашки. Она выглядела настолько отчаянной, что я понял: не позволит мне принимать решение, устроит какую-то подлянку ради спасения собственного сына.

– У дяди Димы полно связей, уверен, он не оставит…

– Вот именно, – кивнула женщина. – Если ты сядешь, его приемыш, о ком почти никто не знает, это никак не отразится ни на карьере Димы, ни на его здоровье. Он вытащит тебя, пусть не сразу, но вытащит. А если ты откажешься…

– Шантажируете? – казалось, комната медленно сужалась, и кислород кто-то выкачивал, заполняя помещение кислотой.

– Все указывает на тебя, понимаешь ведь? Саша даст показания, на видео твоя куртка.

– Кто угодно мог быть в этой куртке. Вы серьезно?

– Да, – она кивнула, и я понял – это конец. Мать ради ребенка сотрет с лица мир, что уж говорить о ничтожном элементе вроде меня.

– Если ты сядешь, я вытащу тебя. А если нет, останешься гнить там на весь срок! – яд сочился из ее прекрасных уст. Маска разлетелась на осколки, выдав истинное лицо женщины, которая прожила рядом со мной столько лет.

Она дала мне время на раздумье, и притормозила дело с помощью своих связей. Вот только журналисты почуяли раньше, благодаря Чеду, который притащился к Давыдову-старшему с записью драки. Он требовал дать ему добро для продажи чего-то нелегального, чего я не вникал. Вот только дядя Дима – человек других нравов и подобного никогда бы не допустил. Он выпер Олег за