Белая - Ева Сад Страница 28

Не желая больше ничего слушать, я выскочила на улицу. В лицо ударил порыв ветра, на щеку откуда-то сверху шлепнулась крупная водяная капля. Я подняла глаза к небу и поняла, что добираться до своей базы мне придется под дождем. Но перспектива намокнуть казалась более привлекательной, чем возвращение в дом Василия со смиренной просьбой о приюте на время непогоды.

Я побежала в сторону окраины села — оранжевая крыша служила мне отличным ориентиром. Загремел гром, и в какой-то момент в его раскатах мне послышалось какое-то знакомое рычание, как будто неподалеку ехал легкий транспорт типа мотоцикла.

Решив, что мне только чудится этот звук, я продолжила бежать прямо по центру агартовской дороги.

И даже не успела испугаться, когда в спину меня толкнуло что-то настолько тяжелое, что я улетела на обочину, угодив прямо в грязную лужу.

Не понимая, что со мной приключилось, я осматривала свои грязные руки и переживала о том, что испачкалась, а не о том, что вообще-то могла серьезно травмироваться.

Справа от меня что-то рыкнуло, и я повернула голову в сторону шума.

Из-за пелены дождя ко мне шагнула высокая фигура.

Глава 19

А дальше… Нет, все не было, как в кино.

Скорее, было все как в книге. В той книге, которой я зачитывалась в юности и грезила о том что однажды и со мной случится такое же сильное чувство.

Я смотрела в голубые, чуть узковатые глаза, и в голове моей крутились заученные наизусть фразы из Булгакова: «Любовь выскочила перед нами, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила нас сразу обоих! Так поражает молния, так поражает финский нож!».

Забылось все. Все смешные и наивные подростковые влюбленности. Грубоватый спортсмен, по которому я так страдала в университете и была уверена, что буду страдать по нему всю оставшуюся жизнь. На миг вспомнился Саша, но тут же это воспоминание было откинуто как нелепое и неуместное. Может, даже неприличное в такой момент.

Ну какой Саша? Он был просто противоположностью моей несчастной университетской любви. Воспитанный, деликатный, искренне любящий. Но я, я сама — не любила. Не горела и не пылала. А какой тогда смысл в этом всем?

Мужчина, который приходил ко мне во снах, теперь стоял передо мной наяву и выглядел растерянным. Он так пристально вглядывался в мое лицо, как будто пытался разглядеть во мне знакомые черты.

Я не знала наверняка, на счет чего отнести его замешательство. Он действительно пытался меня вспомнить, хотя мы никогда прежде не встречались? Не считая встреч в моих снах, о которых он помнить не может. Или, может, он просто напуган тем, что сбил меня на безлюдной сельской дороге?

Дождь уже не лил стеной, и я видела на обочине дороги брошенный мотоцикл. Марки транспортного средства я не разобрала, но было похоже на простецкую модель типа «Урала». У мотоцикла даже была люлька, и я размечталась, как мой длинноволосый принц усадит меня в эту люльку, и мы помчимся неважно куда…

— Мы раньше не встречались? — мотоциклист сел рядом со мной на корточки. — Такое ощущение, что я вас точно где-то видел.

Внутри меня заворочался сладкий комок предчувствий. Предчувствий чего-то удивительного, волшебного и всегда радостного. Я подумала, что, должно быть, так и чувствуется настоящая любовь.

— Меня зовут Максим, — представился байкер.

Конечно, я уже знала, как его зовут. Именно про этого человека мне так долго, и с некоторой обидой, рассказывал Василий, ветеран местных органов. И не нужно было быть гением, чтобы сложить два и два. Но я была готова слушать из уст Максима любую информацию — хоть про его имя с фамилией, хоть таблицу умножения, лишь бы он вот так смотрел на меня особенным взглядом, обещающим настоящее чувство.

— А я Валерия, — откашлявшись, сообщила я.

Мне стало неловко. Такой момент, а я его испортила — сначала закашлялась, а потом заговорила писклявым, совсем не своим, голосом. И это в противовес голосу мужчины из моих грез — обволакивающему, с приятной низкой хрипотцой.

Вдобавок я вспомнила, что из-за каких-то дурацких принципов перестала краситься. Даже царапину на носу, оставшуюся от встречи с забором на базе, не замазывала.

Я представила, как выгляжу рядом с эффектным Максимом. Мужчина с идеально чистой кожей, красиво лежащими волосами, в подчеркивающих мускулистую фигуру черных джинсах. И я — замухрышка, лежащая в луже.

Впрочем, мое смущение быстро прошло. Максим вел себя со мной так бережно, будто я была редким музейным экспонатом. Несколько раз спросив, точно ли я хорошо себя чувствую и не нужно ли отвезти меня в фельдшерский пункт, Макс помог мне подняться и стал старательно отряхивать мою одежду. Что было бесполезно, но восхитительно приятно. Я ощущала его крепкие уверенные руки даже сквозь плотную ткань толстовки и упивалась новыми для себя, никогда раньше не изведанными, чувствами.

— Откуда вы, Лера? — спросил Макс, покончив с попытками привести мою одежду в порядок. Его глаза сияли, и мне казалось, что в них я вижу отражение своего восторга от нашей с ним случайной встречи.

Да вот только случайной ли? Неспроста же Максим снился мне еще в самолете.

Макс держал меня за руки, хотя в этом не было необходимости. Я чувствовала себя так, будто выпила пару бокалов шампанского — мир вокруг слегка покачивался, а ноги держали меня не особо твердо.

— Я приехала отдохнуть в «Белые ночи». Это база неподалеку, — я порадовалась, что мой голос начал звучать как обычно, а не как у капризной дошкольницы.

А еще я отметила, что Макс назвал меня Лерой. Хотя я сама с перепугу назвалась полным именем.

Если бы позволяли правила приличия, я бы положила голову на грудь Максима, обвила бы руками его шею и стояла так долго-долго. Мне даже казалось, что Максим был бы не против такого стремительного сближения.

Но ничего такого я не сделала, и просто продолжала радоваться теплу его рук. Рук того самого мужчины из моих снов.

— Знаю «Белые ночи», — кивнул Максим. — Довольно забавное название, не находите, Лера?

— Очень забавное, — я была довольна, что наши мнения совпадали. Какие белые ночи в местах, где их никогда не бывало? — Ну хоть не «Калифорнией» назвали.

Максим искренне рассмеялся моей не такой уж фееричной шутке. И я, очарованная его заразительным смехом, тоже расхохоталась.

Так мы стояли