Ясновидец - Юли Ко Страница 9

— С рыбалки шёл, смотрю сидишь. Помощь нужна? Ты откуда такая драная? Напал кто?

Наконец говоривший вышел на дорогу, и лунный свет дал немного разглядеть его. Парень с пепельно-русыми вьющимися волосами и с сильно загорелым лицом, дружелюбно улыбнулся. Кожа его была шершавой и горячей, а в руке он нёс ведро, в котором плескалась рыба. Что-то в его лице не понравилось Варваре. Она нахмурилась, не стесняясь разглядывая смутившегося паренька. Точно, глаза. Большие чёрные глаза. Со светлыми волосами и простецкой деревенской физиономией, глаза казались чужими. Будто и не его вовсе.

— Эм… Привет.

— Варвара. И да, мне нужна помощь. Далеко ли тут какая-нибудь деревня? Мне бы переночевать.

— Ну, это ты по адресу, — Сева махнул ведром в сторону, из-за чего вода расплескалась, попав на Варю, — всего ничего идти.

Всего-ничего растянулось на добрые полчаса ходьбы. Варвара, не стесняясь, опиралась всем весом на путника. Тот не возражал.

— Не бойся, у нас много домов, которые смогли бы приютить тебя.

— Все такие добрые?

— Ну, не скажу, что прямо все, но я вот добрый.

Та невесело усмехнулась. Меньше всего ей хотелось сейчас разговаривать.

— А ты сама откуда? Куда идешь? Если не секрет конечно, — поспешно добавил в конце.

— Ищу новый дом. Моя деревня сгорела.

Сева ахнул, да так эмоционально, что у Вари в груди заныло.

— Ужасно наверное! А кто поджог?

— Понятия не имею, — ответила та.

— Если хочешь, можешь остаться у нас. У меня дома.

Навязчивая доброта показалась странной.

— С чего бы такое радушие?

— Понравилась мне, — смутился Всеволод, — а вот и деревня!

Всеволод так обрадовался, что побежал вперёд, расплескивая оставшуюся воду из многострадального ведра. Деревня, не огороженная забором очень напрягала. Всё местные должны были знать, что по ночам в дремучих лесах водится всякая нечисть и неупокоенные души. Странно, что эти не боялись нападений. Стояли открытые так и зазывая всех к себе.

Гостеприимство ли? Или тут есть подводные камни?

Варвара остановилась, решая идти дальше или нет. Всеволод, уже находившийся далеко от неё, помахал рукой. Заходи, мол, чего стоишь то, дуреха?

Делать нечего. Варя догнала парня, покорно проследовав за ним. Деревушка оказалась крохотной. Пока они шли, Варвара насчитала двенадцать домов — маленьких, дощатых, покрытых мхом от сырости. Пахло свежей выпечкой, молоком и цветами. Кудахтали куры, мычали коровы. Жители общались между собой, кто-то ловил гусей, пытаясь загнать их в вольер, кто-то пил парное молоко. Атмосфера завораживала непринужденностью и была такой живой, что в груди болезненно ухнуло. Как же давно Варвара не чувствовала обычного людского тепла. Сбитая с толку таким ворохом чувств, девушка потерла глаза. Заплакать ещё не хватало при всех.

— А вот я тут живу, с отцом, пошли, — Всеволод распахнул дверь.

Варя вошла, утонув в тепле и свете. Посреди стоял стол, накрытый для ужина, стулья, слегка покосившиеся от времени, небольшой шкаф, печка.

— Сева, что так долго? Я думал на тебя напали! — из соседней комнаты вышел мужчина, такой же светловолосый и кудрявый и с бородой.

Увидев гостью, он замер и расправил плечи. Грозно посмотрел на сына, но тот выдержал взгляд.

— Клевать начало ближе к вечеру, — ответил тот, — пришлось задержаться. Не бросать же улов.

— А это кто? Тоже улов?

Всеволод удовлетворённо кивнул, после чего получил удор локтем в бок от Вари. То же мне улов!

— Я сбежала из сгоревшей деревни. Мне нужен ночлег, если вы не против…

— Ротобор, — кивнул мужчина, протягивая руку, — ну, раз сын тебя притащил, не выгонять же, — ещё один грозный взгляд в сторону Севы, — присаживайся, располагайся, я накрою на третьего.

— Ну вот, видишь какие тут добрые.

Добрые не то слово. Варвара промолчала, опускаясь на край скамьи. В жевоте заурчало. Когда она ела в последний раз?

Всеволод принёс ей горячее полотенце, пахнущее можжевельником и лавандой.

— Протри руки. После ужина баню растоплю.

— Спасибо.

После еды, когда сон почти сморил уставшую девушку, Сева потащил ее в баню. Отнекиваться не было ни сил, ни желания. Стянув грязную одежду, Варя, наконец, смогла помыться и распариться. Едва не уснув в парилке, девушка вышла, содрогаясь от ночной прохлады. Недавний знакомый сидел на ступеньке, пожевывая кусок хлеба.

— О, быстро ты! Пришла немного в себя?

— Да, ещё раз спасибо. Не знаю, как благодарить тебя.

— Мне ничего не надо. Я рад помочь тем, кто в беде.

* * *

Василиса сползала с седла.

Ворон бесился.

Они скакали на лошадях достаточно долго, но останавливаться почему- то не хотелось. Наконец Богдан натянул поводья, спрыгнул с коня, похлопав его по лоснящемуся боку. Выглядел епископ не особо радужно. Остальные тоже спешились, кучкуясь и озираясь по сторонам.

— И что это за вурдалаки были? — подал голос Вятко, вытирая мокрый от пота лоб. Его всё еще била дрожь.

Всё промолчали, потому-то понятия не имели с чем столкнулись. Богдан подошёл к девушке (Ворон кинул её на траву) присел на колени, внимательно оглядев.

— Она жива хоть? Не хватало ещё заражённый труп от туда вывезти.

Мрак смерил Вятко злым взглядом и тоже подошёл к Василисе.

— Нет, она жива. Просто спит.

— Там, когда я вошёл, зелье варилось. Видимо, как раз для неё, — вспомнил Священник, — оно ещё пахло так ужасно.

— Если ужасно, то сонное. Удивительно только, что оно так долго держит эффект. И с рукой странное. Рана загнивает.

Мрак наклонился ближе, разглядел мелкую чёрную сеточку, медленно расползающуюся вверх от раны по предплечью. Плохой знак.

— Проклятье.

— Это ты выругался или констатировал факт? — Вятко невесело усмехнулся.

— Впервые такое вижу, — Богдан почесал подбородок, — Мрак, достань из сумки колбы с мазью и зелье заживляющее принеси. Иначе так во сне она и умрёт.

Ясновидец коротко кивнул, проходя мимо Вятко, намеренно задев плечом. Тот возмущённо толкнул его.

— Как дети малые! Прекращайте! На важном задании все-таки! — прикрикнул Епископ.

— Это они стресс сбрасывают, — Ворон потрогал лоб Васи, отметив, что температура тела не поднялась, — они очень похожи на вампиров.

— Вампиров не существует. А вот проклятые, да. Чем дольше жертва находится под проклятьем, тем злее и ужаснее ее поступки.

— Тогда почему они пили кровь? Усыпляли? И вели себя так? Заметь, он перекрестился. Крест не нанёс увечий.

— Ну, как не нанёс… Ты им здорово разбивал лица, — Богдан снизошёл до шуток, — хорошо, что тебе его подарили. Я знал, что ты найдешь ему применение.

Ворон не успел смутиться, так как пришёл Мрак с колбочками, оставил себе одну, став осторожно наносить вязкую, пахнущую фиалками, мазь прямо на края раны. Они были рваными, будто кто-то разрывал плоть тупым