Максуэлл Андерсон - Чума на оба ваших дома

Максуэлл Андерсон

Чума на оба ваших дома

Пьеса в трех действиях

Действующие лица

Сол Фицморис — конгрессмен.

Саймон Грей — председатель комиссии по ассигнованиям.

Аллан Макклин — молодой конгрессмен.

Эдди Уистер.

Леверинг.

Делл.

Сниден.

Уингблет.

Пиблз.

Фарнем.

Мисс Макмартри. Марк. Мертон. Эбнер.

Марджори Грей — дочь и секретарь Саймона Грея.

Грета Нилсон (Басси) — секретарь. Действие происходит в здании конгресса в Вашингтоне.

Действие первое

Сцена первая

Утро ранней весной. Приемная председателя комиссии по ассигнованиям в здании конгресса в Вашингтоне. В глубине — вход из холла. Справа — окно и дверь в кабинет председателя, а также столик стенографистки с пишущей машинкой, телефоном и подшивкой писем. Слева — сейф, шкаф для хранения документов и дверь в зал заседаний. Марджори Грей, секретарь и дочь председателя комиссии, берет трубку зазвонившего телефона. Входит Грета Нилсон, которую все зовут Басси.

Марджори. Алло, кабинет мистера Грея… О, это ты, Аллан? Ты где?.. В сыскном агентстве? Что ты там делаешь?.. Я думала, ты будешь сегодня с утра здесь, на заседании… Что?.. Хочешь повидать папу?.. Нет, вряд ли… если только не поспеешь сюда до начала заседания, а оно вот-вот начнется… В таком случае, лети прямо сюда, иначе упустишь его! (Кладет трубку.)

Басси. Привет, Марджори.

Марджори. Здравствуй, Басси. Ты что, не работаешь сегодня?

Басси. Нет, дорогая, — я уволена.

Марджори. Что? Не может быть!

Басси. Для меня это тоже было неожиданностью. Никак в себя не приду.

Марджори. Эдди уволил тебя? По телефону?

Басси. Нет, передал через третье лицо. Кстати, он вернулся из Нью-Йорка, но я его не видела.

Марджори. Скажи, могу я чем-нибудь тебе помочь?

Басси. Сейчас мне не поможет даже комиссия твоего отца в полном составе. А работа мне нравилась — и была мне ох как нужна!

Марджори. Чем же это объясняется?

Басси. Подлостью! Помнишь прошлую сессию, когда Эдди дневал и ночевал в Аппалачской стальной компании?

Марджори. Помню, как отец скандалил с ним по этому поводу.

Басси. А помнишь секретаршу, которую привозил с собой старик Спрейг? Она еще как-то заходила сюда. Высокая такая, блондинка, никогда до этого не бывала в Вашингтоне…

Марджори. Да-да…

Басси. Так вот, кажется, ее берут на мое место.

Марджори. Уж не хочешь ли ты сказать, что Аппалачская стальная компания переезжает в здание конгресса?

Басси. Вот именно! Чтобы помочь нашему Эдди Уистеру выполнять свои служебные обязанности. Чем, по-твоему, он занимался в Нью-Йорке? Почему не вернулся еще вчера?

Марджори. Как раз это отец и хочет знать.

Басси. Впрочем, может быть, это тайная страсть подняла свою взъерошенную головку.

Марджори. Лучше уж быть рабом страсти, чем Аппалач-ской стальной компании. Во всяком случае, Басси, работу ты найдешь себе без хлопот.

Басси. И достаточно хлопотную работу, если я поступлю к кому-нибудь из этих новых конгрессменов: постоянно подчищай за ним да следи, чтобы он не наделал дел в палате.

Марджори. Конечно, новички платят гораздо меньше…

Басси. Самое скверное другое: они впервые вырвались из провинции и все свои представления о секретаршах черпают из кинофильмов. В первый же день они пытаются посадить тебя к себе на колени, а на второй пытаются повалить.

Марджори. Не выдумывай, Басси.

Басси. Легко тебе говорить! Ты всегда работала секретаршей у собственного отца — и ничего-то не знаешь.

Марджори. Возможно.

Басси. В общем-то, я на них не обижаюсь. Я уже не в том возрасте, когда можно выбирать, а страсть с первого взгляда не всегда достойна презрения…

Марджори. Басси, ты чертовски…

Басси. Знаешь, сколько таких типов я рассмотрела в свой персональный микроскоп? Девять. Двое уволили меня за честность; пятерых я послала к черту за нечестность; еще двое умерли естественной смертью — избиратели не перевыбрали. Ох, хотела бы я рассчитаться с парочкой этих государственных мужей, состоящих на службе у корпорации! Пусть только представится случай — увидишь, как я с ними расправлюсь. А как, кстати, поживает твой учитель из Невады?

Марджори. Аллан? Немножно от рук отбился: второй день где-то пропадает. Придется призвать его к порядку.

Басси. А мне-то казалось, в глазах его светится обожание.

Марджори. Ничего не имела бы против: в наши дни обожание — вещь редкая и даже чуточку смущает. Тем не менее…

Басси. Что?

Марджори. Я с ним управлюсь.

Басси. Не сомневаюсь.

Входит Эдди Уистер, хорошо одетый мужчина тридцати восьми лет с манерами члена теннисного клуба.

Эдди. Привет! Жаль, что вы пришли раньше меня, Басси. Доброе утро, Марджори.

Марджори делает приветственный жест.

Что вам сказала мисс Кори?

Басси. Не знаю уж почему, но у меня создалось впечатление, что я потеряла работу.

Эдди. Зачем же так? Работы хватит на вас обеих.

Басси. В Вашингтоне? Вероятно.

Эдди. Не злитесь, Басси. Вы, в самом деле, хотите знать, почему я нанял ее?

Марджори. Здесь, видимо, возможны два объяснения.

Эдди. Так вот, я нанял ее по той же причине, по которой вчера отсутствовал. Неужели не ясно?

Марджори. Ничуть. Члены комиссии сидели тут с двух до пяти, ожидая вас и сыпля проклятия на вашу голову.

Эдди. Кроме шуток? (К Басси.) Разве вы не сообщили им, что мне пришлось задержаться?

Басси. Сообщила. Это было мое последнее служебное действие в качестве вашего секретаря.

Марджори. Басси не знала, что вы ищете новую секретаршу.

Эдди. Я ее не искал, но тут ничего не поделаешь: она была секретаршей моего старого друга, и…

Басси. Как же, как же! Полковника Спрейга из Аппалачской стальной?!

Эдди. Откуда вы знаете?

Басси. Она приезжала с ним сюда прошлой весной.

Эдди. Послушайте, Басси, вы мне будете нужны. Мисс Кори не знает ни столицы, ни служебных порядков. Вы обязательно должны остаться, пока не закончится работа над законопроектом.

Басси. Но дела примет она?

Эдди. К сожалению, так.

Басси. В таком случае, извините, но вам придется меня отпустить. Я застенографирую заседание комиссии, и на этом моя деятельность будет закончена.

Входит Сол Фицморис.

Сол. И здесь женщины!

Марджори. Доброе утро, Сол!

Сол. Вот черт! На каждом углу одни юбки! Клянусь богом, когда я впервые приехал в Вашингтон, это был мужской город: конгрессмен мог прийти к себе в кабинет, когда ему хотелось, и не напороться на сборище дамочек, ожидающих его с открытыми блокнотами на коленях.

Марджори. Не выспались, Сол?

Сол. В прежние времена, когда правительство еще было правительством, двое мужчин садились за стол и решали любое дело за бутылкой виски. (Открыв нижний ящик шкафа, вытаскивает оттуда пустую бутылку и заменяет ее другой, из портфеля. Пустую бутылку он бросает в корзину для бумаг.)

Марджори. Сол, туда нельзя бросать бутылки.

Сол. Всю жизнь бросал.

Марджори. А теперь придется прекратить. Уборщик жалуется и грозится доложить куда следует. Оставляйте их, дружок, в своей корзине.

Сол. А теперь джентльмену нельзя выпить, даже спиртное держать, потому что, видите ли, уборщик жалуется!

Эдди. Ну, жалуется-то только по поводу пустых бутылок.