Во имя надежды - Илья Никулин Страница 24

один вопрос всё не собирался покидать его голову: “К чему взрослому мужчине понадобилось хранить эту детскую энциклопедию и сказки для самых маленьких?”. Как неожиданно, на двадцатой странице, показалась фотография счастливого дяди Вани, незнакомой для него женщины и какого-то маленького мальчика, который вместе с ними сидели на той самой кровати, где спит Евгений, смотря с улыбкой как мальчик читает книжку.

Вглядевшись в неё, голова Жени вмиг наполнилась всевозможными мыслями: “Кто этот ребёнок?”, “Кто эта женщина?”, “Почему дата указана на задней стороне фото аж 2004-ым годом, хотя сам ничего об этом я даже слуху не слыхивал?” “Как, после стольких лет, задний план остаётся абсолютно таким же?” И самый главный вопрос: Неужели это его семья?”

Евгений с таким удивлением спрашивает это у самого себя, потому что никто раньше и намёка не давал ему по поводу того, что у него на самом деле есть жена, а уж тем более ребёнок. “Как давно это было, ведь тогда даже меня ещё не существовало” с удивление сказал себе Женя.

Просидев с этой фотографией минут пять, он решается взять вторую книжку со сказками, в надежде найти ещё чего-нибудь интересного. Став переворачивать страницы, на тридцатой странице, он нашёл ещё одну фотографию, которая датируется уже 1999-ым годом, и на ней всё также молодой и счастливый дядя Ваня, который держит, как ему хотелось думать, своего отпрыска в руках и уже читает эту самую книжку. За ними уже был совершенно другой антураж, и нечего знакомого он на ней не наблюдал. Посидев так с фотографиям ещё минут 15, Женёк решается положить всё на место, словно их вообще никто не трогал. Да вот только, после просмотра фотографий, у него появилось два ещё более на сущих вопроса:

1) Кто и где сейчас люди с фотографии?

2) Почему ему раньше никто об этом не рассказывал о нём?

Вот с такими вопросами, он закрыл шкаф, после чего положив тряпку на место, лёг на диван, чтоб обо всё подумать и капельку отдохнуть.

Лёжа в тот момент на диване, его окутывал ворох всевозможных вопросов, не на все которые он смог найти ответ: “Почему мне никто не рассказывал про ребёнка дяди Вани? Почему эта фотография была сделана так давно? Если это сын Ивана, то где тогда его жена? При таком случае, где они сейчас?”. Эти две фотографии так его запутали, что от всех мыслей у него даже начала болеть голова. Но спрашивать об этом Ивана он на прямую тогда не желал: “Раз мне об этом не говорили, наверное это что-то личное и сокровенное. То, о чём мне наверняка не особо то и нужно знать. Да и тем более, в первый раз, когда я нашёл эти книжки дядя сразу попытался отвлечь меня от них и пойти на прогулку. Наверное, это действительно что-то личное и тайное”

Пока Евгений размышлял над этими вопросами, уже как минут тридцать наступило время обеда. Спокойно разогрев суп, всё подготовив для дневной трапезы, он садится за стол и думает: “Может по телевизору будет что интересное?”. Тогда, ему в голову приходит ошеломительная — взять стул, перенести его в зал, перенести на тот стул всю еду и одновременно есть и смотреть телевизор. Может это и не была сверх-гениальная идея, которая прославит его на века, но учитывая то, что дома ему зачастую запрещали есть где-нибудь помимо кухни, и что было приготовлено не на кухне мамиными руками, то опыт обещает быть как минимум интересным.

Подготовив весь необходимый реквизит, он уселся на диване прямо напротив телевизора, и начав переключать каналы, он наткнулся на какал с одним фильмом, который он смотрел у себя дома в России. “Как удачно” — сказал про себя Евгений. “Как раз поем и вновь потренирую свой слух”

Начав есть и одновременно просматривать киноленту, он почти достиг такого уровня наслаждения и блаженства, которое он получал при поедании своей первой шавермы. Через минут двадцать, когда тарелка была уже пуста, а фильм уже подходил к концу, Женя взял стул с посудой и отправился на кухню вымывать всю использованную кухонную утварь. А по возвращению в зал, он раздумывает над тем, что бы досмотреть фильм и пойти немного прогуляться.

Закончив просмотр, он выходит на улицу закрыв дверь, попутно проверяя не забыл ли он захватить свою купюру в десять евро. И выйдя с подъезда, он был удивлён средь бела дня, увидеть в Германии, в немецком дворе, именно немецких детей с их немецкими родителями, которые спокойно гуляют себе во вполне ухоженном дворе, наслаждаясь приятным климатом и целыми аттракционами. Решив пойти на этот раз другой дорогой, той, где вчера было небольшое скопление “интеллигентных” людей, он решается пройти вдоль улицы в надежде найти новые места и рассмотреть что-нибудь интересное.

Выйдя со двора, именно в этот момент, в лучах солнечного дня, ему раскрылась истинная Европа — ухоженная и непорочная. Конечно, высшие чины высшего общества своими странными законами в последние времена всячески пытаются уничтожить эту неповторимую и уникальную красоту, но гуляя по этим прекрасным и вполне подходящие под определение “идеальным” дорогам, наблюдая вокруг себя “совершенно” выстриженные кусты и чистейшие, органически подобранные фасады малоэтажных зданий, внутренний голос подсказывал Жене, что это всё мракобесие рано или поздно пройдёт, и эту страну будет ждать, исключительно счастливое и светлое будущее.

Идя по ровнющей брущатке, без дырок и мусора внутри ям на дороге, он не хотел никого тревожить, никого трогать, ничего говорить, в те минуты, он мог вполне себя удовлетворить простыми радостями жизни, по типу лёгкой прогулки вдоль этого замечательного города, чем он на данный момент и занимался. Наслаждаясь эстетикой ухоженных домов, узкими переулками и многообразием культур, в его взору довольно часто попадались довольно неприятные картины — чрезмерно огромное количество всяких графитистов, оставляющие свои вонючие теги, где только возможно.

“У какой собаки только хватит наглости поднять свой омерзительный болончик с краской на такую чарующую красоту?” — возмущённо спрашивал он сам у себя проходя мимо. А пока он гулял, этих граффити становилось всё больше и больше, наверное даже больше, чем было у него в собственном городе.

И пока он ходил по городу, думая об этих вандалах, в его голову пришла одна интересная идея. А именно зайти в какой-нибудь маленький магазин с продуктами, который ему не удалось посетить вчера с дядей и насладится как ему казалось, непревзойдённым качеством европейских народных сладостей.

Найдя один через дорогу, который располагался прямо на первом