Михаил Лермонтов - Озорной Лермонтов

Озорной Лермонтов

Стихотворения и эпиграммы

Заблуждение Купидона

Однажды женщины Эрота отодрали;Досадой раздражен, упрямое дитя,Напрягши грозный лук и за обиду мстя,Не смея к женщинам, к нам яростьострой стали,Не слушая мольбы усерднейшей, стремит.Ваш подлый род один! – безумный говорит.С тех пор-то женщина любви не знает!..И точно как рабов считает нас она…Так в наказаниях всегда почти бывает:Которые смирней, на тех падет вина!

Тамара

В глубокой теснине Дарьяла,Где роется Терек во мгле,Старинная башня стояла,Чернея на черной скале.В той башне высокой и теснойЦарица Тамара жила:Прекрасна, как ангел небесный,Как демон, коварна и зла.И там сквозь туман полуночиБлистал огонек золотой,Кидался он путнику в очи,Манил он на отдых ночной.И слышался голос Тамары:Он весь был желанье и страсть,В нем были всесильные чары,Была непонятная власть.На голос невидимой периШел воин, купец и пастух;Пред ним отворялися двери,Встречал его мрачный евну́х.На мягкой пуховой постели,В парчу и жемчуг убрана,Ждала она гостя… ШипелиПред нею два кубка вина.Сплетались горячие руки,Уста прилипали к устам,И странные, дикие звукиВсю ночь раздавалися там.Как будто в ту башню пустуюСто юношей пылких и женСошлися на свадьбу ночную,На тризну больших похорон.Но только что утра сияньеКидало свой луч по горам,Мгновенно и мрак и молчаньеОпять воцарялися там.Лишь Терек в теснине Дарьяла,Гремя, нарушал тишину;Волна на волну набегала,Волна погоняла волну;И с плачем безгласное телоСпешили они унести;В окне тогда что-то белело,Звучало оттуда: прости.И было так нежно прощанье,Так сладко тот голос звучал,Как будто восторги свиданьяИ ласки любви обещал.

Мадригал

«Душа телесна!» – ты всех уверяешь смело;Я соглашусь, любовию дыша:Твое прекраснейшее телоН е что иное, как душа!..

«Он был в краю святом…»

Он был в краю святом,На холмах Палестины.Стальной его шеломИссекли сарацины.

Понес он в край святойЦветущие ланиты;Вернулся он домойПлешивый и избитый.

Неверных он громилОбеими руками —Ни жен их не щадил,Ни малых с стариками.

Встречаясь с ним подчас,Смущалися красотки;Он п… их не раз,Перебирая четки.

Вернулся он в свой домБез славы и без злата;Глядит – детей содом,Жена его брюхата.

Пришибло старика:За что ж с врагами бился?Он дрался там, пока —С женой другой скоблился.

«Очарователен кавказский наш Монако!..»

Очарователен кавказский наш Монако!Танцоров, игроков, бретеров в нем толпы;В нем лихорадят нас вино, игра и драка,И жгут днем женщины, а по ночам – клопы.

«За девицей emilie…»

За девицей EmilieМолодежь как кобели.У девицы же NadineБыл их тоже не один;А у Груши в целый векБыл лишь Дикой человек.

Эпиграмма

Стыдить лжеца, шутить над дуракомИ спорить с женщиной всё то же,Что черпать воду решетом:От сих троих избавь нас, Боже!..

Грузинская песня

Жила грузинка молодая,В гареме душном увядая;Случилось раз:Из черных глазАлмаз любви, печали сын,Скатился:Ах! ею старый армянинГордился!..

Вокруг нее кристалл, рубины;Но как не плакать от кручиныУ старика.Его рукаЛаскает деву всякий день:И что же? —Скрываются красы как тень.О боже!..

Он опасается измены.Его высоки, крепки стены;Но всё любовьПрезрела. ВновьРумянец на щеках живойЯ вился,И перл между ресниц поройНе бился…

Но армянин открыл коварность,Измену и неблагодарностьКак перенесть!Досада, месть,Впервые вас он только самИ зведал! —И труп преступницы волнамОн предал.

Моя мольба

Да охранюся я от мушек,От дев, не знающих любви,От дружбы слишком нежной – и —От романтических старушек.

(Глупой красавице)

Амур спросил меня однажды,Хочу ль испить его вина —Я не имел в то время жажды,Но выпил кубок весь до дна.

Теперь желал бы я напрасноСмочить горящие уста,Затем что чаша влаги страстной,Как голова твоя – пуста.

А. Д. З…

О ты, которого клеврет твой верный ПавелВ искусстве ёрников в младенчественаставил;О ты, к которому день всякий ВалерьянНа ваньке приезжал ярыгой, глуп и пьян,Которому служил лакеем из лакеевШут, алырь, женолаз, великий Теличеев,Приветствую тебя и твой триумвират: —И кто сказать бы смел, что черт тебене брат?

Песня

Ликуйте, друзья, ставьте чаши вверх дном,Пейте!На пиру этой жизни, как здесь на моем,Не робейте.Как чаши, не бойтесь всё ставить вверх дном.Что стоит уж вверх дном, то не можетмешать

Плу́там!Я советую детям своим повторять(Даже с прутом):Что стоит уж вверх дном, то не можетмешать.Я люблю очень дно доставать на пирахВ чаше!И даже в других больше нежных местахУ П…е.На дне лишь есть жемчуг в морских глубинах!

Счастливый миг

Не робей, краса младая,Хоть со мной наедине;Стыд ненужный отгоняя,Подойди – дай руку мне.Не тепла твоя светлица,Не мягка постель твоя,Но к устам твоим, девица,Я прильну – согреюсь я.

От нескромного невеждыЗанавесь окно платком;Ну, – скидай свои одежды,Не упрямься, мы вдвоем;На пирах за полной чашей,Я клянусь, не расскажуО взаимной страсти нашей;Так скорее ж… я дрожу. —

О! как полны, как прекрасныГруди жаркие твои,Как румяны, сладострастныПред мгновением любви;Вот и маленькая ножка,Вот и круглый гибкий стан,Под сорочкой лишь немножкоПрячешь ты свой талисман;Перед тем, чтобы лишитьсяНепорочности своей,Так невинна ты, что, мнится,Я, любя тебя, – злодей.Взор, склоненный на колена,Будто молит пощадить;Но ужасным, друг мой Лена,Миг один не может быть.

Полон сладким ожиданьемЯ лишь взор питаю свой;Ты сама, горя желаньем,Призовешь меня рукой;И тогда душа забудетВсё, что в муку ей дано,И от счастья нас разбудитИстощение одно.

«Склонись ко мне, красавец молодой!..»

Склонись ко мне, красавец молодой!Как ты стыдлив! – Ужели в первый разГрудь женскую ласкаешь ты рукой?В моих объятьях вот уж целый часЛежишь – а страха всё не превозмог…Не лучше ли у сердца, чем у ног?Дай мне одну минуту в жизнь свою…Что злато? – я тебя люблю, люблю!..

Ты так хорош! – Бывало, жду, когдаНастанет вечер, сяду у окна…И мимо ты идешь, бывало, да, —Ты помнишь? – Серебристая луна,Как ангел средь отверженных, меж тучБлуждала, на тебя кидая луч,И я гордилась тем, что наконецСоперница моя небес жилец.

Печать презренья на моем челе,Но справедлив ли мира приговор?Что добродетель, если на землеПроступок не бесчестье – но позор?Поверь, невинных женщин вовсе нет,Лишь по желанью случай и предметНе вечно тут. Любить не ставит в грехТа одного, та многих – эта всех! —

Родителей не знала я своих,Воспитана старухою чужой,Не знала я веселья дней младыхИ даже не гордилась красотой;В пятнадцать лет, по воле злой судьбыЯ продана мужчине – ни мольбы,Ни слезы не могли спасти меня.С тех пор я гибну, гибну – день от дня.

Мне мил мой стыд! он право мне даетТебя лобзать, тебя на миг одинОтторгнуть от мучительных забот! —О наслаждайся! – Ты мой господин! —Хотя тебе случится, может быть,Меня в своих объятьях задушить,Блаженством смерть мне будет от тебя. —Мой друг! – чего не вынесешь любя! —

«Расписку просишь ты, гусар…»

Расписку просишь ты, гусар, —Я получил твое посланье;Родилось в сердце упованье,И легче стал судьбы удар; —Твои пленительны картиныИ дерзкой списаны рукой;В твоих стихах есть запах винный —А рифмы льются м…ей.

К*

(Из Шиллера)

Делись со мною тем, что знаешь,И благодарен буду я.Но ты мне душу предлагаешь:На кой мне черт душа твоя!..

Булевар