Кирилл Кожурин - Царский путь. Стихотворения 1990—2014 гг.

Царский путь

Стихотворения 1990—2014 гг.

Кирилл Кожурин

© Кирилл Кожурин, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Вступление

По манускрипту скриптора пероСкрипит, лета скрепляя в цепь литую.О будущем ли снова затоскую? —Старинное раскинуто Таро.

Но зря я предсказания взыскуюСих криптограмм, разлегшихся пестро.Грядущее – как прошлое – староНе разделить с речной воду морскую.

И только настоящее (где скрип,Напомнивший плач старого колодцаО гладкие скрижали раздается)

Таит в себе, как море многих рыб,Все времена, что будут и что былиЗатерянные среди звездной пыли.

Часть первая. Бестиарий, или Звериный круг

1. Колесница

Царский путь – золотое кольцо.Возвратится назад колесница —И знакомое с детства лицоВ тихом омуте вновь отразится.

Возвратится назад колесница,Хоть вернется другой фараон.В тихом омуте вновь отразитсяМне когда-то приснившийся сон.

Хоть вернется другой фараон,Солнце будет вовек неизменно.Мне когда-то приснившийся сонЯрко светит во мраке Вселенной.

Солнце будет вовек неизменноВ океанских глубинах тонуть.Ярко светит во мраке ВселеннойЗолотое кольцо – царский путь.

2. Сила

Вдруг отворилась дверь.На солнце блещет яркоЕвангелиста МаркаЗолотогривый зверь.

Блестящею гондолойСкользит опять душа,На ложный свет спешаПо глади вод веселой.

Пролив преодолев,Куда, в какие страныОна спешит, о странныйВенецианский лев?

Змеиных уст улыбка,Змеиных глаз разрез…То ангел или бес?Здесь где-то есть ошибка…

3. Отшельник

Сова Минервы вылетает в полночь,Венерин голубок – средь бела дня.Крылатый шлем, сандалии крылатыИ оплетенный змеями кадуцей;Повадки девы и девичий лик.Какого бога, мужа и герояБогоявленье ныне воспоем?С небес на нас взирал Меркурий юный,То тихо улыбаясь, то смеясь.Свет, влага, числа, ум, необходимость,Бег времени и, наконец, душа —Всё родилось из смеха Трисмегиста:Семь смехов – семь планет и семь пороков.А в небесах на сфере золотойВетрам объятья раскрывала птица,Над опустевшим садом нависая…Сова Минервы вылетает в полночь,Венерин голубок – средь бела дня.

4. Справедливость

И вспыхнул свет. И скрылся мрак.Лениво в дверь вползает рак.Он словно что-то ищет…И тихо-тихо свищет:«Далекий край, чудесный край,Мой мальчик, ты не забывай! —Туда вернешься сноваИз Города земного».

Средь усыпальниц и колоннОбломанных проснулся он —Орфический ребенок,Чьей лиры звук так звонок.Через магический кристаллВесь мир его очам предстал.Зазеленели лаврыМеж старых кладбищ Лавры.

Далеких флейт прозрачный звукМолчание нарушил вдруг.Но слышен сквозь напевыШаг молчаливой девы.В руках качаются весыИ меч зажат. И бьют часы —Средь ангелов печалиКуранты прозвучали.

5. Смерть

Всё движется по замкнутому кругу…Всё это было… Было… Но когда?Я помню ту волхвующую вьюгуИ образ, сотворенный изо льда…Разлившись в нескончаемую фугу,Мотив, звучавший в прежние года,Всё движется по замкнутому кругу.

«Всё это было?» – Было. – «Но когда?В каких навек утраченных мгновеньях?»Какой там снег! Исчезла и водаВ колодезных засохших сновиденьях —Река, стремившаяся в никуда;Цепь, не заботившаяся о звеньях.Всё это было. Было. Но когда?

Я помню ту волхвующую вьюгу,Снежинок вифлеемских круговерть,Глаза, от удивленья иль с испугуРасширенные, синие, как твердьНебесная. Небесную супругуТогда я в тех глазах увидел – Смерть.Я помню ту волхвующую вьюгу…

И образ, сотворенный изо льда,Впечатался в душе клеймом железным,Пока в ночи зажженная звездаСвоим светила светом бесполезным…Я думал: «Неужели навсегдаИсчезнет – неизбежной жертвой безднам —И образ, сотворенный изо льда?»

Разлившись в нескончаемую фугу,Теченья двух, таких похожих рек,Невольно устремленные друг к другу,Окаменевший удивляли векИ наводнили звуками округу.Была весна и снова таял снег,Разлившись в нескончаемую фугу…

Мотив, звучавший в прежние года,Порою зазвучит далеким эхом —И мертвые воскреснут города,Опять к земным разбужены утехам.Зовет, влечет, берет в полон тогда,Стелясь в ногах медвежьим нежным мехом,Мотив, звучавший в прежние года.

Всё движется по замкнутому кругу:Светила, боги, души и тела.Все птицы, улетающие к югу,Вернутся с возвращением тепла.Что ж по зеленому тоскуешь лугу,Душа моя? Иль ты не поняла:Всё движется по замкнутому кругу!..

6. Умеренность

Белое молчанье лилий,Спрятавшихся в камышах…Тщетно ли они молили?Тщательно ль таили страх?

Факелы тигровых лилийЯрко запылали вдруг:Огненные взмахи крылий,Страстные сплетенья рук.

Царственные отраженьяЛилий в серебре зеркал.Чудного преображеньяНекогда не ты ль искал?

7. Демон

Словно снежное наважденье,Возвратилось моё сновиденьеИз глубин лабиринта зеркал.Снова нежное это растеньеВозросло средь оскаленных скал.

На серебряной амальгамеЗаплясало черное пламя,И отчетливо вдруг возникВ том дурманящем фимиамеОслепительно-белый лик.

Четкий профиль снежной камеиСтановился темней, темнее —И нежданно в огне запылал,Словно в танце ночном Саломеи,В смертном танце семи покрывал…

8. Император

Зрачок его застыл на глади моря ртутной,Над черной пропастью склонился темный лик —И вот на глубине таинственной и смутнойЗабился рыбкою голубоватый блик…

Седою пеною вскипает поминутноИ превращается в клокочущий родникПоверхность ровная – и в пестроте лоскутнойПереливается, меняясь каждый миг…

Но вспыхнет вдруг лицо, зажженное рубином;Предстанет смертным он в багряном нимбе львином,Избранник Вечности, забывший Смерти страх, —

И в тигле огненном, неспешно остывая,Заплещется волна червонно-золотая,Лишь в императорских отражена зрачках

9. Луна

Лейте, лейте слезы ныне,Лунные богини!По равнине синей-синейБродят берегини.

Уж Луна, кругла, светла,Между башнями взошла,

Осветила сонный мрак —И в пруду проснулся рак.

Шум дневной давно умолкТолько воют пес и волк,

И дорога вьется вдаль,И нечаянна печаль.

Лейте, лейте слезы ныне,Лунные богини!По равнине синей-синейБродят берегини.

10. Звезда

Изида, Изольда, Жизель…Далеких созвучий свиданье.В крещенскую прорубь, в купельОтдал драгоценную дань я.

Стою, над водой наклонясь,Любуясь внезапным явленьем, —Невещная выросла связьМеж мной и моим отраженьем.

И голубем имя взлетевТонуло в небесной купели —Взошел драгоценный посевИ мертвые птицы запели.

И лунные лики богиньСветили над снежной равниной —Почти почерневшая синьЗвездой отзывалась единой…

11. Иерофант

На голове его – из золота венок.Хитон пурпуровый так пламенно блистает,Что смертным кажется: с небес спустился бог.

Когда же танец он священный начинает,Сверкая радугой золототканых риз,На землю истинно нисходит Дионис.

Изящный стан колонн вдруг оплетают лозы,И слышится вблизи рычание пантер,Вакханок возгласы, нескромный смех гетер.Прозрачный виноград льет радостные слезы.

Над лугом кружатся хрустальные стрекозы,Как стаи маленьких Амуров и Венер.В ночи Иерофант, таинник звездных сфер,Являет дивные свои метаморфозы.

12. Любовники

Вепрь морской под парусом червленымМчится по дороге лебедей.Окоем сомкнулся с небосклоном,Как моя душа – с душой твоей.

Это только зелье, только зельеУнесло нас в огненную даль…Хрусталя небесного веселье.Льдин исландских древняя печаль.

Жаждет влаги дно сухое кубка.Жаждут опаленные уста.Поцелуй твой – словно с оцтом губкаНа устах распятого Христа!

В тишине, медлительные, таютЛьдины – безглагольно, словно дым,И слова обетов прорастаютСредь могил терновником живым.

Часть вторая. Парад планет