Павел Алешин - Танцы Атиктеи

Танцы Атиктеи

Книга стихов

Павел Алешин

© Павел Алешин, 2016

© Василиса Амелехина, иллюстрации, 2016

Редактор Иван Алешин

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Танцы Атиктеи

Федр. Взгляни, о, взгляни же!.. То самое, что ты стараешься объяснить, можно увидеть сейчас в ее танце… Она делает зримым мгновение… О, какие нижет она жемчуга!.. Свои жесты она мечет, как искры!.. Невозможные позы похищает она у природы на глазах у застывшего Времени!.. И оно поддается иллюзии… Она безнаказанно проникает в царство невероятного… Она божественна в мимолетном, она дарует его нашим взглядам!..

Эриксимах. Мгновение рождает форму, и форма делает зримым мгновение.

Touch has a memory.

Сонет, в котором поэт впервые видит Атиктею1

В том мире, где царишь ты полновластно,в саду, где юным солнцем светит телотвое, не зная разума предела,где небо взора беззаветно ясно,

где вздохов зори полыхают страстно,где душу музыкою ты одела,где, отвечая, вопрошаешь смело,где с чувствами твоими все согласно,

навеки бы в безмолвии забыться! —тебе доверив, словно ветру птица,свободу – беспричинно, без остатка.

И как бы не было навеки кратко,ты лишь пои в сиянье лучезарноммне сердце рук твоих вином янтарным.

Сонеты о танце

«Рука в руке – живое постоянство…»

Рука в руке – живое постоянствов непредсказуемости танца: вновьи вновь в неисчислимых сочетаньях —шаги вперед, вращенья, повороты,шаги назад, разрывы, единеньеи замирание в мгновении безмолвном,как будто в вечности… хотя известнотанцующим, что это – лишь мгновенье,но с силою какой самозабвеньяони в нем растворяются! И вновьи вновь в неисчислимых сочетаньях —шаги вперед, вращенья, повороты,шаги назад, разрывы, единенье,и неизменные – рука в руке…

«О, единенья, расставанья муки!»

О, единенья, расставанья муки!И сердце – ходуном: то – вниз, то – ввысь…Но через танец, жизнь, освободись,и музыку возьми в свои ты руки!

Два тела – нераздельные – в разлуке…Два звука – разные – навек сплелись…Сознанье, уши заострив, как рысь,не понимает, где – тела, где – звуки…

О, неразрывность! Каждый шаг ведь – слог.И в предложения немыеслагаются шаги…

А эпилог – порою – как пролог,и в нем – мелодии – иные:лишь слух свой напряги.

«Тонкие линии рук…»

Тонкие линии рук.В воздухе тают слова предсказаний.Трепетом нежных касанийжизнь наполняется вдруг.

Таинство воспоминаний —память на кончиках пальцев…В ней, как во сне, пробужденное сердце купаетсяи очищается в светлой воде осязаний.

Грустные нити разлуквсе оплетают, но тонкие линии рукснова являются – воображенью, —

так же все тают, как камня следы на воде,как угасающий свет на далекой звезде,тише и тише, до полного изнеможенья.

Ветра дуновения в саду

Ach, die Garten bist du.

Ветра дуновения в саду —тихий шепот чувств неизреченныхи в дыханье тайно заключенныхтак, что сердца тайны – на виду.

Орхидеи тонкие цветут,заплетая дивные узорыи навек приковывая взорытех, на миг кто задержался тут.

Наяву ли этот сад, цветеньеорхидей, волнительные грезыкрасотою данных мук?

Или это – хрупкое виденье,тела и души метаморфозы,в танце явленные вдруг?

«Словно смутное воспоминание…»

Словно смутное воспоминание,которое не находит своего предметав проблесках образов и их мерцающего света,тело танцует, и танец тот – узнавание,

узнавание формы своей потерявшейся,в окружении звуков, в пространстве,и обретение полноты и постоянствав круговороте стихии, всегда изменявшейся,

и, океану подобное, тело,переливается ритмами-волнами,и в изгибах своих забывается,

и порывами, безмыслием полными,разлетается, чистыми, смелои вновь, как во сне, заплетается.

«Облака налетели на небо метелью…»

Облака налетели на небо метелью,налетели, белея, на небо ночное,и очи небесные глядят колыбельютого, что священное, того, что земное.

облака то слетаются, то разлетаются,от дыхания неба, небо дышит ветрами,и звездными вздохами оно обнажаетсясвоими движеньями, своими мечтами.

И, страстным покоем своим изумленная,стихия являет себя в полноте,и, тихо снегами в ночи окрыленная,в первоначальной летит темноте,и, музыкой тающей благословленная,затем замирает она в немоте.

«Неповторимые картины…»

Неповторимые картинырисуют кисти обнаженных рук,сплетая чувства все в единыйневидимый, неизъяснимый круг.

Печали, радости, тревоги,сомненья, счастье – сердца целый сад —так просто отбивают ноги,как будто давят спелый виноград.

И танец льется, как вино,в нем – истина. Обман в нем неуместен,души и тела неуместен торг,

притворство в нем запрещено,ведь неизменно – откровенно честендионисийства чувственный восторг.

«Там, где тела – моря…»

Там, где тела – моря,там, где руки – реки

(чертит стопой зарятающее навеки),

там, где морей сердцальются друг в друга руками

(чертит заря без концанавеки в волнах стопами),

музыка там – луна,из-за нее приливы,из-за нее отливы

(луной и заря полна —как ночь освещают свечи,луною блестят ее плечи).

«Глубины сердца на руках-равнинах…»

Глубины сердца на руках-равнинахпускают корни, в пальцах прорастая,и те цветут, касанья распуская —цветы даров взаимных, двуединых.

И в музыке сплетаются венкамиони, что никогда неповторимы…И до конца не ясно, кем творимыи чем полны: реальностью ли, снами?

Ответов нет. Но не нужны ответы:любое таинство – всегда завет,как страсть заката и покой рассвета.

Глубины сердца если им согреты,необходимости в вопросах нет:пусть лишь цветут объятий чудоцветы.

О, сердце, о, мягкое золото

Sólo tu corazón caliente,

y nada más.

О, сердце, о, мягкое золото!(Через руки льет солнце свой светлый, свой трепетный лик)И другими руками сияние это расколото,чтобы сердце – другое – впитало его каждый блик.

Просветление —лишь заклятиеи прозрениетемноты.Так и знание —лишь объятиеи сознаниеправоты.

Вот и сердце – как солнце – всегда оно молодо! —животворного золота чистый родник.

Сонеты о дарах Атиктеи

«Где слово мне найти для всех даров…»

Где слово мне найти для всех даров,столь щедро расточаемых тобою,текущих вдоль смотрящих с береговбожественно, без умысла, рекою? —

для каждого движенья твоего,в пространстве тающего вдохновенно,для вздоха каждого (о, торжествотого, в чем жизнь всегда самозабвенна!),

для рук твоих, пьянящих, как вино,не тело обнимающих, а душутеплом лучей вечерних солнца… но,им имя дав, я тайну ль не нарушу?

Нет! Слово будет тайной, как и взмахруки твоей, как ночь в твоих глазах.

«Синеву немыслимую неба…»

Синеву немыслимую неба,взором лишь вдыхаемую прежде,вдруг к груди прильнувшую в волненьеи открывшуюся осязанью,

облаков неслышимую поступь,белизною тающую нежнойорхидей, запечатленных сердцем,вдруг открывшуюся слуху тела,

золото далекое заката,теплотой наполнившего ночи,вдруг рукам доверенное смертнымчистое, негаснущее пламя, —

вот, что ты даруешь, Атиктея,щедро и божественно – свободно.

«Каждый твой танец – заповедь…»

Каждый твой танец – заповедь,каждый твой танец – заводьчувства, еще не сбывшегося,и того, что потом не сбудется.

Каждый твой взгляд – всплеск молниисреди ночного безмолвья,но и – моря наполненность!но и – глубин его волны!

Каждым касанием – знáменьем —телесным, немым заклятиемты осеняешь объятие.

И каждый твой вздох – как пламенемобжигает ладони нежностью,как звезды – своею вечностью.

«…Как чуток слух, как честен дух…»