Антон Дубинин - Вернуться бы в Камелот

Антон Дубинин

Вернуться бы в Камелот

Сэр Борс

Запрокинув лицо, в свод небес, словно в чашу огня,Чашу крови Христовой — смотри, сколько выдержит взгляд.Путь высокий, я знаю, наверное, не для меня,Но ступив на него, ни один не вернется назад.Не вернется никто тем, что был, а в полете с высотКто не вырастит крыл, тот о камни лицо разобьет,Эти серые камни любимой и смертной земли.— Что ты делаешь здесь? Все, кто был с тобой, в небо ушли.Вон их длинные стяги над башнями из облаков,Они знают теперь то, что ты никогда не поймешь,Им не нужен никто, и они недоступны для слов,Не зови же из мглы и любовью своей не тревожь.И далек и почти нереален оставленный дом,И теперь твои сны — об одном и стихи — об одном,И теперь ты прикован навек и тебе не уйти,Хоть других не спасти и, наверно, себя не спасти.Ты ответишь за все, и путей не бывает иных.Ты пришел на святую могилу, она же пуста.Ты остался один, и сияет с небес ледяныхТо ли чаша Грааль, то ли просто твоя правота.

30.05.1999 г.

Lancelot

Камни все во вьюнах,Запах травы и смол.Вот куда ты пришел,Вот она, тишина.Кто от чего бежал —А ты — от любви земной.Небо над головой,Вереск к земле припал.И как деревья нем,Смотришь сквозь воду дней.Ты бы вернулся к Ней,Если бы знал — зачем.Что же ты ныне ждешь,Солнца встречая взгляд.Всадники бури мчатВ небе, и будет дождь,Будет гроза.Рыцарь зеленых скалБез чести и без чудес,Плачь под рукой небес —Ты ведь не избежал.Часовни в лесу не смейПеред грозой искать.Травы тебе под стать,В них и молись о Ней,И о грозе.Леди легенд и днейПамять твою возьмет,Честь твою разобьетХрупкой рукой своей.Ветер над головой,Вереск и чистотел.И не любви хотел —Снова бы стать собой…Горе тебе…

15.07.99

Возвращение из Похода Грааля

Что принесешь из странствий ты на круг —Тьму глаз и пустоту усталых рук,Рассказ о том, как не допущен был,Рассказ о ветре, что глаза слепил,Как были сотни сильных и прямыхИ лишь один, прошедший мимо нихНаверх, с лицом спокойно-молодым,Уже навеки неподсуден им?..Или о том, как черные быкиСтупали на бесплодные пески,И знали все, что по пути с вершинИз белых возвратится лишь один?[1]Виденья — или пару рваных крыл —Как ветер с ног сбивал, но не убил,Как сын отцу протягивал с седлаКопье к земле, и кровь с него текла.А тот отшельник, верно, был святой,А этот меч уже не будет твой —Он лучшим был, тебе ж прощенным быть,Но ты домой вернулся, чтобы жить.Один из трех ушел, другой сокрыт,

Вернулся третий — пусть он говорит,«Но что же вы глядите на меня,Я дом пустой, светильник без огня,И вот ответом сотням ждущих глазПозвольте мне не говорить сейчас».

Но ты стоишь в кругу, и все молчат,И твой черед; не поднимая взгляд,Пустой не простирая им руки,Что знаешь ты последнее — реки:«Live pure, speak true, right wrong, follow the King.»[2]

31.08.99

Замок Слез

Я один и, наверно, сейчас ты тоже один,Проводил зарю, и нескоро встречать зарю.Час турниров минул, и ты у огня сидишь,Я сижу у огня и в огонь с тобой говорю.

Есть на свете замок, зовется он Замок Слез,Кто бесстрашен, тот может ступить на его порог,Где лишайник и мох на белых камнях пророс,Где у арки ворот остаются лишь ты да Бог.

Сонм недвижных фигур пылится в белых стенАх,До которой из них нам судьба позволит дойти?То не статуи, Глэймор, а рыцари вроде нас,В зачарованном сне онемевшие на пути.

По ночам лишь плачут они, и плачут о том,Кто не ведает страха и тяжести не несет,Кто придет с огнем, или песней, или мечом,И неведомо как от безмолвия их спасет.

И застыли у арки ворот, отпустив коней,Двое рыцарей, Глэймор; и были то мы с тобой,Чтоб, увидев смерть, не склониться молча пред ней,Но с отвагой и вежеством смертного дать ей бой.

Шаг двоится под каменным сводом.Вот мы пришли.Как темно. Отзовись или руку дай в темноте.Но не время желать, по законам чужой земли,(Как могли мы подумать, что мы избранники те,Для кого расцветут гобелены уснувших стенИ под чьей беспечальной рукой лопнут сети чар?..)Сон на членах моих; мы, похоже, попали в плен,И вернуться нельзя, и нет сил обнажить меча.

Брат, скажи мне хоть слово и смерть мою прогони,Если сам еще жив и все еще смотришь ввысь!Я еще никогда не видел такой тени,Мы не чище иных, так что же теперь — молись.

Вот такая пришла мне сказка в час темноты,И я помню ясно, хоть сон покрывал мне взгляд,Как ты мне из огня улыбнулся: «Молись и ты»,И как я отвечал тебе в пламя: «Конечно, брат».

9.08.99

Такие сказки он придумывал долгими зимами.

«…Of glorious sir Galahad tell I no more…»

…О славном сэре ГалахадеЯ боле не скажу; он никогдаНе ступит в дольний мир стопой своей —С тех пор, как в дни свершений и смертейОн сердце в руки Господа отдал;Но может быть, узнаете его выСтоящим в строе рыцарей Христовых,Когда, сияя сталью и огнем,То войско к нам придет горящим днемКарать и миловать. Победы в этомТак нет и не было, как солнца нет в воде,Сияющей лишь отраженным светом —В путях земных нет торжества нигде, —Лишь отблеск тех лучей нам зреть дано,И тот, в небес открытое окноУшедший — что еще он дать бы мог,Лишь песню дальнюю тех труб победы,Молчание, и смерть — идущим следом,И с лилией исчезнувший клинок.

Довольно же; мелодий в мире нет,Чтоб снова нам в руках державших светУзреть глаза спокойно-молодые,И я, земной певец, о тех другихСкажу — достойных жизни и живых,Чьи руки — только руки, и пустые,Чей путь замкнулся, приведя назад,Из коих каждому скажу я «брат»,Кто шел в огонь, но не вошел в огонь,Но меч остер, и бел усталый конь.Мертвы оруженосцы и пажи,Усталость велика, пути разбиты,Но Логрис ждет, и небеса открыты,И каждый миг — последний для души.Примите ж чашу, добрый сэр Гавейн, —Не ту, в огне, исполненную славы —И пейте из нее, и будьте здравы,Пусть слезы ваши дали жизнь траве,Где вы стояли, не подняв лица,И ум и сердце жаждали концаВ видений ветре — вам ли рёк Король,Что возвращенье — радость, а не боль,Кому и знать о том, как не живым,

Кто соль земли сей ныне, как не вы —Так слава всем святым, и тем, кто пал,И Королю, стоящему над нами,И гордым леди, здесь хранившим пламя,И мудрецу, что в книге написал,Что чистотой целятся дух и плоть,И рыцарю, сказавшему над чашей —«И в этот час, и в пору смерти нашейДа одарит нас милостью Господь.»

2.09.99

Прозрение

Разбито все, чем жили мы. — Поверь,То к лучшему. Теперь ничто на светеНе держит нас. Взгляни на звезды эти —Один лишь свет остался нам теперь.О страхе и сомнении забудь —Мы лишь нагие души, коих судят.И кто сказал, что путь наш лёгок будет?Обещано одно — что будет путь.Не ты ли жаждал — будешь Им любим,Земною мерой радости искал ли —Смотри, Его любовь подобна стали,Огню сжигающему, ты же имОбъят и опален, и я горю,Я истекаю темнотой, ты — кровью,Будь счастлив, мы отмечены Любовью,Благодари ж, как я благодарю.Смотри, как долго в этот черный лесНас вел Господь, чтоб здесь сорвать покровыИ дать увидеть все — при свете новойТоржественной звезды Своих небес!И видно все — как мы боялись тьмы,Страдали горем не души, но тела,И почему не «Укажи, что сделать»,А «Защити» — молясь, просили мы.Теперь понятно, чтО нам нес гонец,И если это смерть — так значит, надо,И что ты плачешь, сердце — ты ведь радо,Ты обретаешь зренье наконец.Уже светлее. Ждали мы не зря —То небо очищается над нами.Мы потеряли все, но это пламяНам больше даст, чем можно потерять.Так путь высокой волею разбит.Скажи, но ты ведь не хотел обратно —Ведь все же вместе мы, дай руку, брат мой —Но ты не отвечаешь, ты — убит.

24.09.99