Татьяна Сальвони - Италия. Море Amore

Татьяна Сальвони

Италия. Море Amore

A Roberto Salvoni e al nostro Alejandro, con amore e gratitudine

Моим родителям, с нежностью

Автор раскрывает тайну тайн – секреты итальянского домоводства; делится тем, как постигала науку итальянской кухни под руководством свекрови; а ее подруги-итальянки рассказывают, как им удается всегда выглядеть шикарно и что должно присутствовать в гардеробе каждой женщины.

Особая благодарность Анне Тумановой, Аделии Мизитовой, Владимиру Гориккеру, Ире Андреевой и Алессандро Годзини, Пьеру Луиджи Массетти, Даниэле Мена, Паоле Сальвони.

Un ringraziamento speciale al Anna Tumanova, Adelia Mizitova, Vladimir Gorikker, Ira Andreeva e Alessandro Gozzini, Pier Luigi Massetti, Daniela Mena, Paola Salvoni.

От автора

Италия – Россия наизнанку

All’Italia

Chi conosce la terra dove il cielod’indicibile azzurro si colora?dove tranquillo il mar con l’onda sfi orarovine del passato?dove l’alloro eterno ed il cipressocrescon superbi? dove il gran Torquatocanto? dove anche adessone la notte profondai canti suoi va ripetendo l’onda?la terra ove dipinse Raffaello,dove gli ultimi marmianimo di Canova lo scalpelloe Byron rude martire ne’ carmidolore, amore effuse e imprecazione?Italia, terra magica, giocondaterra d’ispirazione!

– Какая красивая мамочка! – говорит роскошный итальянский дедуля, проезжающий на велосипеде мимо нас с двухлетним Алехандро, успевая игриво подмигнуть ребенку.

– Ой! Смотри, смотри, чудесный bambino! Чао-чао! – машут нам стильные итальянские пожилые синьоры, сидящие на лавочке. У них почти одинаковые прически – аккуратно завитые букли, они все ходят к одной и той же парикмахерше. А еще жемчужные «гвоздики» в ушах и яркая помада на губах. На них элегантные пиджаки, юбки и цветастые платья ручной работы. Хоть фотоаппарат доставай и снимай для журнала мод. Алехандро привычно шлет бабулям воздушный поцелуй, и мы идем дальше по аллее из вековых деревьев. Солнечные лучи играют в ветвях, выводит трели какая-то птица.

– Buongiorno! – приветственно машет мне с противоположной стороны улицы Луиджи, чей-то кузен.

– Saluto, bella! – проходя мимо, улыбается во все 32 зуба какой-то смутно знакомый синьор.

Невозможно не полюбить Италию за атмосферу приветливости и всеобщей вежливости, готовность прохожих – незнакомых и уж тем более знакомых – в любой момент одарить тебя комплиментом или пошутить. Потом это притупляется. Привыкаешь, начинаешь видеть и другие оттенки. Есть те, кто и вовсе считает итальянцев двуличными, а их поведение – фальшивым. Хотя это лишь восхитительная особенность их менталитета.

Италия – очень разная. 50–100 км в сторону, и это уже будет несколько иная Италия, с немного другим языком, другой кухней и даже другим характером жителей. Однако везде будет светить итальянское солнце. Я имею в виду не только небосклон. Итальянское солнце светит на земле улыбками, шутками и прибаутками, постоянный обмен которыми на любую, даже самую острую тему – это будничная реальность. Итальянцы приветливы с незнакомыми в очереди, которые быстро становятся знакомыми, с друзьями друзей, которых они когда-то случайно видели на вечеринке, с соседями и соседями соседей. Живое общение, с эмоциями и историями, переплетенными с юмором, – итальянское кредо.

Однажды моего мужа укусила пчела, я в итальянском стиле описала эту историю (как это произошло, что сказал муж и т. д.) на своей странице в «Фейсбуке». На что мой московский товарищ, серьезный финансист и политолог, тут же отреагировал: мол, как удивительно, здесь, в Москве, в данный момент происходят события вселенского масштаба, но все картины российского апокалипсиса меркнут по сравнению с тем, как где-то в небольшом итальянском городке человека укусила пчела.

Секрет эмоциональной восприимчивости и итальянской эмпатии – один из многих, которые я уже попыталась раскрыть, разгадать на страницах своей первой книги-бестселлера «Италия. Любовь, шопинг и dolce vita». Я полюбила эту страну, когда в нее переехала. Но задолго до меня в нее влюблялись (и продолжают влюбляться) очень многие достойные люди. Россиянам одно название этой страны ласкает слух. Как однажды пошутил писатель и радиоведущий Матвей Ганапольский в своей книге «Чао, Италия!» (рекомендую!), симпатия к этой стране совершенно непонятна, ведь здесь «жарко, крикливо, дорого, сумбурно…» (Правда, в Италии есть места, где, напротив, очень спокойно, нежарко, недорого и все жестко структурировано!)

Некоторые произведения русской классики были созданы на итальянской земле. В Риме, например, есть дом (по адресу: via Sistina, 125), в котором Гоголь написал «Мертвые души». Там висит посвященная ему мемориальная доска. Также всем известна любовь Тургенева к Италии (и к итальянской певице Полине Виардо, конечно). В литературоведческих кругах ходит байка, что во время своего первого путешествия по Апеннинам он настолько растратился, что домой возвращался почти пешком. Есть даже книга историка Ивана Гревса, которая так и называется – «Тургенев и Италия».

Жуковский, Вяземский, Баратынский, Веневитинов, Козлов, Батюшков… В творчестве каждого из этих писателей есть строки, созданные под впечатлением от Италии. Да что там классики! Огромное количество прекрасных современных книг написано в Италии, об Италии или же действия, в них разворачивающиеся, происходят в Италии. Есть в этой стране какая-то атмосфера, которая благоволит творческому человеку. По-моему, это место силы для творчества. Здесь веками генерировались самые гениальные произведения искусства, возникали новые жанры и свершались творческие открытия. Возможно, всему «виной» необыкновенная красота этих мест. Моя подруга, психоаналитик Елена Шуварикова, как-то сказала, что красота действует на душу человека очень сильно, она будто лакмусовая бумажка: сразу всплывает на поверхность психики все – и плохое, и хорошее, человек становится более эмоциональным и ранимым. Но и более язвительным и ядовитым. Известен феномен: попадая в красивое место, люди, которые до этого годами жили в мире и согласии, могут страшно поругаться. Это всплывает все нехорошее, что накопилось и утрамбовалось внутри за годы, особенно если человек склонен скрывать свои эмоции, не прорабатывать и чувствовать их, а прятать от себя подальше.

Сильные эмоции – это отличное топливо для творчества. А люди, всегда живущие среди красоты, имеют повышенный эмоциональный фон. Поэтому Италия невероятно вдохновляет. Гряда гор на горизонте, виноградные поля вдоль дорог, морские пейзажи, захватывающие дух… Итальянская музыка, кинематограф, стиль, да просто разлитая в воздухе красота как абсолют.

Но все ли так безоблачно в этой прекрасной стране, которую сами жители зовут Belpaese и которую, по их словам, бог оставил для себя, создавая этот мир? Не всегда.

Например, только что мы вернулись с очередной прогулки. Я рассержена. Мы решили опробовать самокат, подаренный нам нашей бабушкой Фульвией. Но вот неудобство: основное покрытие на тротуаре – очень красивая старинная брусчатка. Я всегда ею любовалась, по ней так романтично прогуливаться вечерами. Но, как оказалось, осваивать самокат двухлетнему ребенку на ней практически невозможно. Мы с малышом пошли туда, где есть асфальт. А есть он только возле соседней школы. Туда мы и отправились. Утро, пустынно, в школе уроки. Алехандро осваивает метр за метром. Солнышко светит. Вдруг слышу грубый окрик по-итальянски.

– Эй! У тебя есть право сюда входить?

Оборачиваюсь. Сквозь слепящие лучи вижу силуэт низкорослой женщины, направляющейся в нашу сторону. Ее пружинящая походка не предвещает ничего доброго. Приглядываюсь. На ней салатовая накидка волонтера, которые следят за дорогами и выписывают штрафы неправильно припарковавшимся автомобилистам. Не понимаю, при чем здесь я. На транспортное средство «детский самокат» пока вроде бы не распространяются ПДД.

– Простите, не поняла…

– Право! Кто тебе разрешил сюда входить?!

Какая несвойственная этой местности грубость в ее голосе! Территория школы открыта всем ветрам, на этой площади постоянно проходят ярмарки, концерты, играют дети. О каких правах идет речь? Неужто на пользование этим асфальтом нужно иметь особое право?

– Нельзя входить! Это частная территория! – повторяет она как попугай, все жестче и грубее с каждым разом. Глаза превращаются в щелки, в которых читается вызов и одновременно любопытство: а ну, как отреагирует?

Молчу, улыбаясь, смотрю прямо в глаза, тоже с любопытством.

– Тебе на каком сказать, на японском?

Тут я могла бы и озвереть. Афроамериканцы, к примеру, в таких ситуациях без разговоров бросаются в драку, у них любой намек на то, что они являются людьми второго сорта лишь потому, что приехали из другой страны, вызывает желание защитить себя. Даже если они при исполнении, в форме парковщика, курьера или продавца. Я отлично поняла их в тот момент. Как-то сразу стало ясно, что дело совсем не в якобы частной территории этой площади, а в каких-то личных претензиях синьоры к кому-то: иммигрантам ли, молодым мамам или просто к блондинкам (я тогда была блондинкой). То, что я не итальянка, видно, даже когда я одеваюсь в свои самые стильные и самые итальянские наряды. Светло-русые волосы, восточноевропейский тип лица, а особенно форма носа, какая бывает только у нас, славянок. (В детстве я его терпеть не могла, смешила маму, говоря, что вырасту и сделаю операцию. Хорошо, что не сделала, моему итальянскому мужу во мне он особенно нравится.)