Юрий Степанчук - Звезда и ключ Индийского океана

Юрий Степанчук

Звезда и ключ Индийского океана

Увидеть остров!

— Ты уезжаешь на Маврикий? — спрашивали знакомые.

— Да, — отвечал я, — жду визу.

— Тебе можно позавидовать. Это, говорят, райское место.

Немногое можно было прочесть об этом острове. Скупые сведения даются в энциклопедии. В библиотеке мне предложили опубликованный отчет английской администрации за 1957 год о положении на Маврикии. Данные устарели давно, да и информация касалась в основном финансовых вопросов.

Два месяца ожидания визы показались мне невероятно долгими. Придется ли когда-нибудь увидеть этот небольшой остров в западной части Индийского океана за далеким экватором в южном полушарии планеты? По ассоциации с нашими причерноморскими краями мне виделись на его берегах пальмы (и кипарисы. Зрительные образы, связанные с моим опытом пребывания на побережье Черного моря, и телевизионные передачи «Клуба путешественников» дополнялись чем-то необычным, фантастическим. Что можно увидеть на клочке земли площадью немногим более 2 тысяч квадратных километров? Да все, что угодно! Реликтовые деревья? Экзотические цветы? Птиц? Воображение рисовало мне что-то яркое, красочное. Увидеть, что там есть на самом деле, узнать, как живут люди, почувствовать дыхание океана — все казалось необычайно заманчивым. Предложи мне тогда вместо Маврикия любую другую страну, и я бы отказался.

Прошел октябрь, затем дождливый с мокрым снегом ноябрь, и вот с первыми декабрьскими морозами пришло сообщение: можно брать билет и отправляться в далекий путь.

Около десяти дней потребовалось на сборы, и вот самолет выруливает на взлетно-посадочную полосу в аэропорту Шереметьево, чтобы взять курс на юг. Под колесами мела поземка, и я подумал, как далек путь от нее до жаркого, влажного лета.

На закате зимнего дня делаем короткую остановку в Одессе, затем за иллюминаторами быстро темнеет, невозможно рассмотреть не только землю, но и облака. Мерный шум двигателей самолета слышится до полуночи и замолкает: в аэропорту Каира производится очередная посадка, чтобы заправиться горючим. Всматриваемся в темноту, в которой проплывают ровные ряды огней, освещающих пустынное шоссе да сонные строения.

Ранним утром пассажиры почувствовали душное дыхание Адена. В приземистом одноэтажном зале ожидания в прогретом воздухе лениво вращались огромные лопасти вентиляторов, на скамейках спали два босых араба. Стены пестрели затейливой арабской вязью каких-то объявлений или, возможно, лозунгов. В следующем зале, куда устремились пассажиры, торговали радиотехникой, сувенирами. Торговля велась на языке, представлявшем собой странную смесь русских и английских фраз и слов, сопровождавшихся сдержанными, но выразительными жестами.

Дальнейший полет проходил над африканским побережьем. Могадишо запомнился пустынным, без единого деревца, берегом, на который накатывались одна за другой волны. В районе Дар-эс-Салама из иллюминатора мы видели прокаленную солнцем, поросшую жухлой травой и кустарником саванну. Самым запоминающимся на участке пути после Адена было сообщение о перелете экватора. Стюардесса от имени капитана вручила мне специальную грамоту, засвидетельствовавшую важное это событие. Привлекла внимание также величественная, покрытая снегом вершина горы Килиманджаро. Возвышаясь над облаками, она долго сопровождала нас, следуя справа по борту самолета.

На Мадагаскаре предстояло провести сутки. Самолет Аэрофлота заканчивал свой рейс в Антананариву, и на следующий день на Маврикий нужно было лететь рейсом итальянской авиакомпании «Ал-Италия». Мы с нетерпением ждали, когда наконец покажутся под крылом самолета берега Мадагаскара, откуда до Маврикия рукой подать. Двадцатичасовой перелет подходил к концу. Вскоре на бескрайней синеве океана показались острые языки красной безлесой земли — северное побережье Мадагаскара. Перелет утомил всех, хотелось поскорее ступить на землю этого большого, четвертого по величине (после Гренландии, Новой Гвинеи и Калимантана) острова.

Пока самолет приземлялся, можно было полюбоваться главным городом острова, группами раскидистых деревьев на вершинах темно-красных холмов, зелеными переливами рисовых полей.

Антананариву запомнился обилием тепла, фруктов. Ведь конец декабря — это разгар малагасийского лета. Рядом с гостиницей на небольшом рынке наперебой предлагали бананы, апельсины, манго, папайю, авокадо и другие плоды тропиков, многие из которых непривычны для северного глаза. Поразительна, хотя и, конечно, объяснима, была бедность продавцов всех этих великолепных даров природы, символизирующих для нас изобилие и достаток.

На следующий день — снова самолет. Солнечная прекрасная погода. Две краски — голубая и синяя — сопровождают самолет на всем протяжении пути до Маврикия. Только темные тени от облаков, проплывающих в вышине, меняют свои очертания на светлой поверхности океана. Ни корабля, ни лодки; безбрежные просторы воды, внешне ласковой, но таящей в себе столько опасностей.

Сообщили о предстоящей посадке на Реюньоне, одном из Маскаренских островов, в группу которых входят еще Маврикий и Родригес. Самолет покинуло несколько французов: Реюньон — заморский департамент Франции.

Не успевает самолет набрать высоту, как вновь объявляется посадка, в теперь уже конечной точке полета — на Маврикии. Пройдя путь от Адена над Восточной Африкой, Мадагаскаром и частью Индийского океана и закончив его на Маврикии, самолет словно очертил район, в котором все связано общностью не только морских течений и путешествий, но и человеческих судеб, раздоров, страстей, в которых Маврикий сыграл не последнюю роль.

Приземляемся в аэропорту Плезанс. Это современные ворота Маврикия: через них проходят тысячи туристов и все те, кого судьба неведомыми и непредсказуемыми путями забрасывает на остров. Взлетно-посадочная полоса, принимающая нынешних «открывателей» Маврикия, находится в нескольких километрах от юго-восточной бухты острова, в которую входили первые европейские корабли.

Воспользуемся близостью к этой прекрасной обширной бухте, окруженной коралловыми рифами, чтобы вспомнить о первых встречах Маврикия, тысячи лет жившего обособленно от всех материков, с европейцами. Защищенный бесконечными просторами океана, этот клочок земли был заповедником, особым царством, его животный и растительный мир имел неповторимые черты, нигде больше не встречавшиеся на земном шаре.

Все началось с путешествия Васко да Гамы. Удачливый португалец обогнул мыс Доброй Надежды, с огромными предосторожностями поднялся вдоль берегов Восточной Африки и после ряда приключений достиг Индии. Благополучно проделав обратный путь, он с грузом восточных товаров и в блеске славы вернулся в Португалию. Его успех вскружил голову торговцам и мореходам, и одна за другой португальские флотилии стали отправляться в Индийский океан, захватывая форпосты на африканском побережье. В течение десяти-пятнадцати лет португальцы хозяйничали в Индийском океане. К этому времени, а точнее, к 1507 году относят открытие европейцами, а именно португальцем Педру ди Машкареньяшем Маврикия. Правда, в отношении года и имени нет единства среди историков морских путешествий, но большинство все же сходится на том, что первыми из европейцев высадились на Маврикии португальцы и произошло это в период с 1505 по 1512 год.