Николай Урванцев - Два года на северной земле Страница 74

20 мая поехали дальше, попрежнему вдоль отмелого изрезанного берега. Налетевший туман значительно ухудшил видимость, так что итти пришлось, огибая все неровности берега, чтобы не пропустить их при съемке. Пройдя около 25 км, обнаружили, что огибаем глубокий залив, так как берег снова повернул на север. Туман опять сгустился, и мы стали лагерем, пройдя 30,3 километра.

Ночью подувшим северным ветром туман разогнало и кругом стало опять хорошо видно. Обогнув мыс, названный мысом Баранова, начали спускаться к югу. Через 20 км гористые склоны снова подошли к берегу и повернули, как и он, к югу. Это место на старых картах было названо мысом Визе. Мы и теперь решили сохранить данное название, хотя настоящего мыса по существу здесь нет. Отсюда путь идет уже по проливу Шокальского, который в первый раз мы проходили почти год тому назад. Дорога очень гладкая. Сильными ветрами, дующими здесь, как в трубе, вдоль пролива, снег снесло почти весь, а где он уцелел — плотен, как асфальт. Натренированные собаки бегут легко и дружно. Пройдя километров сорок, остановились, дали передышку собакам, немного подкормили их, подзакусили сами и поехали дальше, намереваясь добраться сегодня же до фиорда Тельмана и замкнуть, таким образом, маршрут.

Характер берега здесь тот же, что и в южной части пролива. Обрывистый берег, до 10–15 м высотою, далее терраса местами очень узкая и даже совершенно отсутствующая, за ней коренные склоны метров триста высотою, а потом уже увалистая с сглаженным рельефом внутренняя часть острова.

Пересекаем два фиорда: Партизанский и Спартак, по размеру меньшие, чем фиорд Тельмана В Спартак опускается ледник. Кроме того, в двух местах глетчеры сползают по долинам и до уровня моря. Отсутствие при их окончании трещин айсбергов и крепкий неломанный морской лед свидетельствуют, что языки в настоящее время неподвижны и, по всем признакам, находятся в стадии регрессии.

Последние 10–15 км пути дались с трудом. Торошенные льды местами поджало к обрывистому берегу, так что кое-где пришлось перебираться через ледовые нагромождения. В фиорд Тельмана на место старого лагеря прибыли, пройдя с топографической и геологической съемками 70,1 километра. Это пока наш наивысший рекорд за все время работы на Северной Земле.

Собак не стали привязывать, чтобы они лучше отдохнули от тяжелого и длинного пути, рассчитывая, что усталые псы никуда не убегут. Вдруг Резвик из упряжки Ушакова встал, повел носом и помчался стрелой вверх по склону на террасу, за ним Тускуб, Шайтан, Хорек, почти все собаки и даже инвалид Ошкуй. Повидимому легким северным ветром нанесло запах оленей, бродивших где-то поблизости, и охотничья страсть у собак оказалась сильнее усталости. Некоторые, впрочем, вернулись скоро, но Резвик с компанией прибежали только через три часа. Вот тебе и усталость, и 70-километровый переход. Теперь-то мы уж всех привязали без всякого снисхождения.

На другой день провели астрономические наблюдения и этим закончили мы работу по съемке и изучению острова Большевик. Нужно скорее возвращаться домой, чтобы до начала распутицы обследовать еще мелкие острова в районе нашей базы.

Около пункта на крутом берегу сложили 20 банок — теперь уже лишнего — собачьего пеммикана и тронулись через пролив. Ночевали у пункта № 10 на мысе Свердлова, где воспользовались оставленными по пути в маршрут пеммиканом и мясными консервами. Вторым переходом в 57 км дошли до известнякового мыса, а третьим из-за пурги и глубокого рыхлого снега добрались лишь до астрономического пункта № 11, сделав всего 38 километров. Всего 38, а прошлый год мы были бесконечно рады, когда здесь удавалось проходить 5–6 километров. С обстановкой меняются и запросы.

На другой день, пройдя 30 км, дошли до мыса Кржижановского, где взяли оставленный пеммикан, напились чаю, подкормили собак и тронулись дальше к полуострову Парижской Коммуны.

Несмотря на мороз (около —7), с обращенной на юг ледниковой стены около мыса Кржижановского бежит вода; так что у подножия скопилось уже целое озерко. Лед здесь грязный, содержит валуны и ил, а потому энергично поглощает тепловые лучи в упор сейчас освещающего солнца. Слышно журчание стекающих с обрыва струек, а по временам раздается шум падения вытаявшего и обвалившегося валуна. Если сейчас, в морозное еще время, идет такое энергичное разрушение, то что же творится в теплое летнее время? Нужно думать, что ежегодно ледник здесь убывает по меньшей мере на несколько метров. После ночевки на полуострове Парижской Коммуны поехали со съемкой вдоль северо-восточного края островов С. Каменева. Юго-западная их кромка заснята нами по пути из дома. Таким образом и эту группу можно считать обследованной.

Домой прибыли 28 мая утром, пройдя за маршрут 1118,9 км в 45 дней, из которых в пути были 32.

Дома все благополучно. Несмотря на недостаток собак, вследствие чего далеко и много ездить не приходилось, Журавлев добыл целых 12 медведей, из них 10 у дома и только 2 на Голомянном. У молодых сук Альфы и Тайги и их мамаши Сучки появились целых 16 щенков. Живут все вместе дружно, только воруют щенят друг у друга, причем каждой хочется захватить побольше. Теперь к осеннему сезону собак у нас будет больше, чем вначале, при приезде. «Бить не перебить и ездить не переездить», по словам Журавлева. И все молодежь, да какая! Ходившие с нами в маршрут 8-месячные щенки работали изумительно, значительно превосходя старых собак в выносливости, а некоторых даже в силе. Петух так тот, пока отпрягали и сажали остальных на прикол, успевал передраться со всеми раз по пяти, как будто перед этим он совсем и не работал.

На Голомянном Журавлев выстроил охотничье-промысловый фанерный домик, с небольшим двориком-загородкой для собак. За отсутствием материала стены ординарные, поэтому в зимнее время там будет не теплее, чем в палатке. Сейчас же, если подтапливать печку, по его словам, свободно можно сидеть раздевшись.

Погода неважная, начинается пурга, это задерживает наш выезд в последний, по счету пятый маршрут.

1 июля погода, улучшилась, и мы выехали сначала на базу Серпа и Молота, а потом уже в обход острова Пионер, если это остров, в чем еще следует убедиться.

Продовольствия берем с собою «а 10 дней, да еще пополним запасы «а складе. Едем попрежнему вдвоем.

Курс взяли на перемычку острова Среднего, а с него прямо на гору Серпа и Молота. Сразу от острова пошли довольно сильно торошенные однолетние льды. Впрочем торосы почти полностью забиты снегом, так что ехать можно без особых затруднений. Через 15 км лед пошел многолетний, старый. Таким образом, прошлый год его вдоль островов С. Каменева выламывало, но в глубине пролива Красной армии он стоял, образуя припай по линии мыс Крупской — полуостров Парижской Коммуны.