Джеймс Купер - Зверобой - английский и русский параллельные тексты

Джеймс Фенимор Купер. Зверобой

The Deerslayer Джеймс Фенимор Купер James Fenimore Cooper Зверобой, или Первая тропа войны Chapter I. Глава 1 "There is a pleasure in the pathless woods, There is a rapture on the lonely shore. There is society where none intrudes, By the deep sea, and music in its roar: I love not man the less, but nature more, From these our interviews, in which I steal From all I may be, or have been before, To mingle with the universe, and feel What I can ne'er express, yet cannot all conceal" Childe Harold. ...Есть наслажденье в бездорожных чащах, Отрада есть на горной крутизне, Мелодия - в прибое волн кипящих, И голоса - в пустынной тишине. Людей люблю - природа ближе мне, И то, чем был, и то к чему иду я, Я забываю с ней наедине. В своей душе весь мир огромный чуя, Ни выразить, ни скрыть то чувство не могу я. On the human imagination events produce the effects of time. События производят на воображение человека такое же действие, как время. Thus, he who has travelled far and seen much is apt to fancy that he has lived long; and the history that most abounds in important incidents soonest assumes the aspect of antiquity. Тому, кто много поездил и много повидал, кажется, будто он живет на свете давным-давно; чем богаче история народа важными происшествиями, тем скорее ложится на нее отпечаток древности. In no other way can we account for the venerable air that is already gathering around American annals. Иначе трудно объяснить, почему летописи Америки уже успели приобрести такой достопочтенный облик. When the mind reverts to the earliest days of colonial history, the period seems remote and obscure, the thousand changes that thicken along the links of recollections, throwing back the origin of the nation to a day so distant as seemingly to reach the mists of time; and yet four lives of ordinary duration would suffice to transmit, from mouth to mouth, in the form of tradition, all that civilized man has achieved within the limits of the republic. Когда мы мысленно обращаемся к первым дням истории колонизации, период тот кажется далеким и туманным; тысячи перемен отодвигают в нашей памяти рождение наций к эпохе столь отдаленной, что она как бы теряется во мгле времен. А между тем, четырех жизней средней продолжительности было бы достаточно, чтобы передать из уст в уста в виде преданий все, что цивилизованный человек совершил в пределах американской республики. Although New York alone possesses a population materially exceeding that of either of the four smallest kingdoms of Europe, or materially exceeding that of the entire Swiss Confederation, it is little more than two centuries since the Dutch commenced their settlement, rescuing the region from the savage state. Хотя в одном только штате Нью-Йорк жителей больше, чем в любом из четырех самых маленьких европейских королевств и во всей Швейцарской конфедерации, прошло всего лишь двести лет с тех пор, как голландцы, основав свои первые поселения, начали выводить этот край из состояния дикости. Thus, what seems venerable by an accumulation of changes is reduced to familiarity when we come seriously to consider it solely in connection with time. То, что кажется таким древним благодаря множеству перемен, становится знакомым и близким, как только мы начинаем рассматривать его в перспективе времени. This glance into the perspective of the past will prepare the reader to look at the pictures we are about to sketch, with less surprise than he might otherwise feel; and a few additional explanations may carry him back in imagination to the precise condition of society that we desire to delineate. Этот беглый взгляд на прошлое должен несколько ослабить удивление, которое иначе мог бы почувствовать читатель, рассматривая изображаемые нами картины, а некоторые добавочные пояснения воскресят в его уме те условия жизни, о которых мы хотим здесь рассказать. It is matter of history that the settlements on the eastern shores of the Hudson, such as Claverack, Kinderhook, and even Poughkeepsie, were not regarded as safe from Indian incursions a century since; and there is still standing on the banks of the same river, and within musket-shot of the wharves of Albany, a residence of a younger branch of the Van Rensselaers, that has loopholes constructed for defence against the same crafty enemy, although it dates from a period scarcely so distant. Исторически вполне достоверно, что всего сто лет назад такие поселки на восточных берегах Гудзона 1, как, например, Клаверак, Киндерхук и даже Покипси2, не считались огражденными от нападения индейцев. И на берегах той же реки, на расстоянии мушкетного выстрела от верфей Олбани3, еще до сих пор сохранилась резиденция младшей ветви Ван-Ренселеров - крепость с бойницами, проделанными для защиты от того же коварного врага, хотя постройка эта относится к более позднему периоду. Other similar memorials of the infancy of the country are to be found, scattered through what is now deemed the very centre of American civilization, affording the plainest proofs that all we possess of security from invasion and hostile violence is the growth of but little more than the time that is frequently fulfilled by a single human life. Такие же памятники детства нашей страны можно встретить повсюду в тех местах, которые ныне слывут истинным средоточием американской цивилизации. Это ясно доказывает, что все наши теперешние средства защиты от вражеского вторжения созданы за промежуток времени, немногим превышающий продолжительность одной человеческой жизни. The incidents of this tale occurred between the years 1740 and 1745, when the settled portions of the colony of New York were confined to the four Atlantic counties, a narrow belt of country on each side of the Hudson, extending from its mouth to the falls near its head, and to a few advanced "neighborhoods" on the Mohawk and the Schoharie. События, рассказанные в этой повести, происходили между 1740 и 1745 годами. В то время были заселены только четыре графства колонии Нью-Йорк, примыкающие к Атлантическому океану, узкая полоса земли по берегам Гудзона, от устья до водопадов вблизи истока, да несколько соседних областей по рекам Мохоку4 и Скохари5. Broad belts of the virgin wilderness not only reached the shores of the first river, but they even crossed it, stretching away into New England, and affording forest covers to the noiseless moccasin of the native warrior, as he trod the secret and bloody war-path. Широкие полосы девственных дебрей покрывали берега Мохока и простиралось далеко вглубь Новой Англии6, скрывая в лесной чаще обутого в бесшумные мокасины7 туземного воина, шагавшего по таинственной и кровавой тропе войны. A bird's-eye view of the whole region east of the Mississippi must then have offered one vast expanse of woods, relieved by a comparatively narrow fringe of cultivation along the sea, dotted by the glittering surfaces of lakes, and intersected by the waving lines of river. Если взглянуть с высоты птичьего полета на всю область к востоку от Миссисипи, взору наблюдателя представилось бы необъятное лесное пространство, окаймленное близ морского берега сравнительно узкой полосой обработанных земель, усеянное сверкающими озерами и пересеченное извивающимися линиями рек. In such a vast picture of solemn solitude, the district of country we design to paint sinks into insignificance, though we feel encouraged to proceed by the conviction that, with slight and immaterial distinctions, he who succeeds in giving an accurate idea of any portion of this wild region must necessarily convey a tolerably correct notion of the whole. На фоне этой величественной картины уголок страны, который мы хотим описать, показался бы весьма незначительным. Однако мы будем продолжать наш рассказ в уверенности, что более или менее точное изображение одной части этой дикой области даст достаточно верное представление о ней в целом, если не считать мелких и несущественных различий. Whatever may be the changes produced by man, the eternal round of the seasons is unbroken. Каковы бы ни были перемены, производимые человеком, вечный круговорот времен года остается незыблемым. Summer and winter, seed-time and harvest, return in their stated order with a sublime precision, affording to man one of the noblest of all the occasions he enjoys of proving the high powers of his far-reaching mind, in compassing the laws that control their exact uniformity, and in calculating their never-ending revolutions. Лето и зима, пора сева и пора жатвы следуют друг за другом в установленном порядке с изумительной правильностью, предоставляя человеку возможность направить высокие силы своего всеобъемлющего разума на познание законов, которыми управляется это бесконечное однообразие и вечное изменение. Centuries of summer suns had warmed the tops of the same noble oaks and pines, sending their heats even to the tenacious roots, when voices were heard calling to each other, in the depths of a forest, of which the leafy surface lay bathed in the brilliant light of a cloudless day in June, while the trunks of the trees rose in gloomy grandeur in the shades beneath. Столетиями летнее солнце обогревало своими лучами вершины благородных дубов и сосен и посылало свое тепло даже прячущимся в земле упорным корням, прежде чем послышались голоса, перекликавшиеся в чаще леса, зеленый покров которого купался в ярком блеске безоблачного июньского дня, в то время как стволы деревьев в сумрачном величии высились в окутывавшей их тени. The calls were in different tones, evidently proceeding from two men who had lost their way, and were searching in different directions for their path. Голоса, очевидно, принадлежали двум мужчинам, которые сбились с пути и пытались найти потерявшуюся тропинку. At length a shout proclaimed success, and presently a man of gigantic mould broke out of the tangled labyrinth of a small swamp, emerging into an opening that appeared to have been formed partly by the ravages of the wind, and partly by those of fire. Наконец торжествующее восклицание возвестило об успехе поисков, и затем какой-то высокого роста человек выбрался из лабиринта мелких болот на поляну, образовавшуюся, видимо, частично от опустошений, произведенных ветром, и частично под действием огня. This little area, which afforded a good view of the sky, although it was pretty well filled with dead trees, lay on the side of one of the high hills, or low mountains, into which nearly the whole surface of the adjacent country was broken. Отсюда хорошо было видно небо. Сама поляна, почти сплошь заваленная стволами высохших деревьев, раскинулась на склоне одного из тех высоких холмов или небольших гор, которыми пересечена едва ли не вся эта местность. "Here is room to breathe in!" exclaimed the liberated forester, as soon as he found himself under a clear sky, shaking his huge frame like a mastiff that has just escaped from a snowbank. "Hurrah! Deerslayer; here is daylight, at last, and yonder is the lake." - Вот здесь можно перевести дух! - воскликнул лесной путник, отряхиваясь всем своим огромным телом, как большой дворовый пес, выбравшийся из снежного сугроба. - Ура, Зверобой! Наконец-то мы увидели дневной свет, а там и до озера недалеко. These words were scarcely uttered when the second forester dashed aside the bushes of the swamp, and appeared in the area. Едва только прозвучали эти слова, как второй обитатель леса раздвинул болотные заросли и тоже вышел на поляну. After making a hurried adjustment of his arms and disordered dress, he joined his companion, who had already begun his disposition for a halt. Наскоро приведя в порядок свое оружие и истрепанную одежду, он присоединился к товарищу, уже расположившемуся на привале. "Do you know this spot!" demanded the one called Deerslayer," or do you shout at the sight of the sun?" - Ты знаешь это место? - спросил тот, кого звали Зверобоем. - Или закричал просто потому, что увидел солнце? "Both, lad, both; I know the spot, and am not sorry to see so useful a fri'nd as the sun. - И по той и по этой причине, парень! Я узнал это местечко и очень рад, что снова вижу такого" верного друга, как солнце. Now we have got the p'ints of the compass in our minds once more, and 't will be our own faults if we let anything turn them topsy-turvy ag'in, as has just happened. Теперь румбы компаса у нас опять перед глазами, и если мы еще раз собьемся с пути, то сами будем виноваты. My name is not Hurry Harry, if this be not the very spot where the land-hunters camped the last summer, and passed a week. Пусть меня больше не зовут Г арри Непоседа, если это не то самое место, где прошлым летом разбили свой лагерь и прожили целую неделю "охотники за землей"8. See I yonder are the dead bushes of their bower, and here is the spring. Гляди: вот сухие ветви от их шалаша, а вот и родник. Much as I like the sun, boy, I've no occasion for it to tell me it is noon; this stomach of mine is as good a time-piece as is to be found in the colony, and it already p'ints to half-past twelve. Нет, малый, как ни люблю я солнце, я не нуждаюсь в нем, чтобы знать, когда наступает полдень: мое брюхо не уступит лучшим часам, какие можно найти в Колонии9, и оно уже прозвонило половину первого. So open the wallet, and let us wind up for another six hours' run." Итак, развяжи котомку, и подкрепимся для нового шестичасового похода. At this suggestion, both set themselves about making the preparations necessary for their usual frugal but hearty meal. После этого предложения оба занялись необходимыми приготовлениями к своей, как всегда, простой, но обильной трапезе. We will profit by this pause in the discourse to give the reader some idea of the appearance of the men, each of whom is destined to enact no insignificant part in our legend. Мы воспользуемся перерывом в их беседе, чтобы дать читателю некоторое представление о внешности этих людей, которым суждено играть немаловажную роль в нашей повести. It would not have been easy to find a more noble specimen of vigorous manhood than was offered in the person of him who called himself Hurry Harry. Трудно встретить более благородный образчик мужественной силы, чем тот из путников, который назвал себя Гарри Непоседой. His real name was Henry March but the frontiersmen having caught the practice of giving sobriquets from the Indians, the appellation of Hurry was far oftener applied to him than his proper designation, and not unfrequently he was termed Hurry Skurry, a nickname he had obtained from a dashing, reckless offhand manner, and a physical restlessness that kept him so constantly on the move, as to cause him to be known along the whole line of scattered habitations that lay between the province and the Canadas. Его настоящее имя было Генри Марч; но так как обитатели пограничной полосы заимствовали у индейцев обычай давать людям всевозможные клички, то чаще вспоминали его прозвище Непоседа, чем его подлинную фамилию. Нередко также называли его Гарри Торопыгой. Обе эти клички он получил за свою беспечность, порывистые движения и чрезвычайную стремительность, заставлявшую его вечно скитаться с места на место, отчего его и знали во всех поселках, разбросанных между британскими владениями и Канадой10. The stature of Hurry Harry exceeded six feet four, and being unusually well proportioned, his strength fully realized the idea created by his gigantic frame. Шести футов четырех дюймов росту 11, Гарри Непоседа был при этом очень пропорционально сложен, и его физическая сила вполне соответствовала его гигантской фигуре. The face did no discredit to the rest of the man, for it was both good-humored and handsome. Лицо - под стать всему остальному - было добродушно и красиво. His air was free, and though his manner necessarily partook of the rudeness of a border life, the grandeur that pervaded so noble a physique prevented it from becoming altogether vulgar. Держался он очень непринужденно, и, хотя суровая простота пограничного быта неизбежно сказывалась в его обхождении, величавая осанка смягчала грубость его манер. Deerslayer, as Hurry called his companion, was a very different person in appearance, as well as in character. Зверобой, как Непоседа называл своего товарища, и по внешности и по характеру был совсем иного склада. In stature he stood about six feet in his moccasins, but his frame was comparatively light and slender, showing muscles, however, that promised unusual agility, if not unusual strength. Около шести футов росту, он выглядел сравнительно худым и тщедушным, но его мускулы обличали чрезвычайную ловкость, если не чрезвычайную силу. His face would have had little to recommend it except youth, were it not for an expression that seldom failed to win upon those who had leisure to examine it, and to yield to the feeling of confidence it created. Его молодое лицо нельзя было назвать особенно красивым, и только выражением своим оно подкупало всякого, кто брал на себя труд вглядеться в него более внимательно. This expression was simply that of guileless truth, sustained by an earnestness of purpose, and a sincerity of feeling, that rendered it remarkable. Выражение это, свидетельствовавшее о простосердечии, безусловной правдивости, твердости характера и искренности чувств, было поистине замечательно. At times this air of integrity seemed to be so simple as to awaken the suspicion of a want of the usual means to discriminate between artifice and truth; but few came in serious contact with the man, without losing this distrust in respect for his opinions and motives. Сначала даже могло показаться, что за простодушной внешностью скрывается затаенная хитрость, однако при ближайшем знакомстве это подозрение тотчас же рассеивалось. Both these frontiersmen were still young, Hurry having reached the age of six or eight and twenty, while Deerslayer was several years his junior. Оба пограничных жителя были еще очень молоды. Непоседе едва сравнялось лет двадцать шесть - двадцать восемь, а Зверобой был и того моложе. Their attire needs no particular description, though it may be well to add that it was composed in no small degree of dressed deer-skins, and had the usual signs of belonging to those who pass their time between the skirts of civilized society and the boundless forests. Одежда их не заслуживает особого упоминания; надо только заметить, что она была сшита главным образом из оленьих шкур - явный признак того, что ее владельцы проводили жизнь в бесконечных лесах, на самой окраине цивилизованного общества. There was, notwithstanding, some attention to smartness and the picturesque in the arrangements of Deerslayer's dress, more particularly in the part connected with his arms and accoutrements. Тем не менее в одежде Зверобоя чувствовалась забота о некотором щегольстве, особенно заметная на оружии и на всем охотничьем снаряжении. His rifle was in perfect condition, the handle of his hunting-knife was neatly carved, his powder-horn was ornamented with suitable devices lightly cut into the material, and his shot-pouch was decorated with wampum. Его карабин находился в полной исправности, рукоять охотничьего ножа была покрыта изящной резьбой, роговая пороховница украшена подобающими эмблемами и насечкой, а ягдташ обшит индейским вампумом12. On the other hand, Hurry Harry, either from constitutional recklessness, or from a secret consciousness how little his appearance required artificial aids, wore everything in a careless, slovenly manner, as if he felt a noble scorn for the trifling accessories of dress and ornaments. Perhaps the peculiar effect of his fine form and great stature was increased rather than lessened, by this unstudied and disdainful air of indifference. Наоборот, Гарри Непоседа, по свойственной ли ему небрежности или из тайного сознания, что его наружность не нуждается в искусственных прикрасах, был одет кое-как, словно выражая этим свое презрение ко всяким побрякушкам. "Come, Deerslayer, fall to, and prove that you have a Delaware stomach, as you say you have had a Delaware edication," cried Hurry, setting the example by opening his mouth to receive a slice of cold venison steak that would have made an entire meal for a European peasant; "fall to, lad, and prove your manhood on this poor devil of a doe with your teeth, as you've already done with your rifle." "Nay, nay, Hurry, there's little manhood in killing a doe, and that too out of season; though there might be some in bringing down a painter or a catamount," returned the other, disposing himself to comply. "The Delawares have given me my name, not so much on account of a bold heart, as on account of a quick eye, and an actyve foot. There may not be any cowardyce in overcoming a deer, but sartain it is, there's no great valor." "The Delawares themselves are no heroes," muttered Hurry through his teeth, the mouth being too full to permit it to be fairly opened, "or they would never have allowed them loping vagabonds, the Mingos, to make them women." - Эй, Зверобой, принимайся за дело и докажи, что у тебя делаварский13 не превратили бы их в баб. "That matter is not rightly understood--has never been rightly explained," said Deerslayer earnestly, for he was as zealous a friend as his companion was dangerous as an enemy; "the Mengwe fill the woods with their lies, and misconstruct words and treaties. - Этого никто толком не знает и не понимает, -сказал серьезно Зверобой, который мог быть таким же надежным другом, как его товарищ -опасным врагом. - Минги наполнили леса своей ложью и кривотолками. I have now lived ten years with the Delawares, and know them to be as manful as any other nation, when the proper time to strike comes." Я прожил с делаварами десять лет и знаю, что, если дойдет до драки, они не уступят в храбрости любому другому народу. "Harkee, Master Deerslayer, since we are on the subject, we may as well open our minds to each other in a man-to-man way; answer me one question; you have had so much luck among the game as to have gotten a title, it would seem, but did you ever hit anything human or intelligible: did you ever pull trigger on an inimy that was capable of pulling one upon you?" - Слушай, мастер Зверобой, раз уж мы об этом заговорили, то почему бы нам не открыться друг другу, как мужчина мужчине? Ответь мне на один вопрос. Тебе так везло на охоте, что ты даже прославился. Но подстрелил ли ты хоть разок человека? Случалось ли тебе целиться во врага, который тоже способен спустить курок на тебя? This question produced a singular collision between mortification and correct feeling, in the bosom of the youth, that was easily to be traced in the workings of his ingenuous countenance. Этот вопрос вызвал в груди юноши своеобразную борьбу между желанием побахвалиться и честностью. Чувства эти отразились на его простодушной физиономии. The struggle was short, however; uprightness of heart soon getting the better of false pride and frontier boastfulness. Борьба длилась, впрочем, недолго. Сердечная прямота восторжествовала над ложной гордостью. "To own the truth, I never did," answered Deerslayer; "seeing that a fitting occasion never offered. - По совести говоря, ни разу, - ответил Зверобой, -для этого не представлялось подходящего случая. The Delawares have been peaceable since my sojourn with 'em, and I hold it to be onlawful to take the life of man, except in open and generous warfare." Делавары жили в мире со всеми соседями, пока я гостил у них, а я считаю, что человека можно лишить жизни только во время открытой и законной войны. "What! did you never find a fellow thieving among your traps and skins, and do the law on him with your own hands, by way of saving the magistrates trouble in the settlements, and the rogue himself the cost of the suit!" - Как? Неужели ты ни разу не накрыл с поличным какого-нибудь парня, воровавшего у тебя шкуры или дичь из капканов? Неужто ты не расправился с ним по-свойски, чтобы избавить соседей от хлопот, а виновного от судебных издержек? "I am no trapper, Hurry," returned the young man proudly: "I live by the rifle, a we'pon at which I will not turn my back on any man of my years, atween the Hudson and the St. Lawrence. -Я не траппер 14, Непоседа, - ответил юноша гордо. - Я добываю себе на жизнь карабином и с этим оружием в руках не боюсь ни одного мужчины моих лет между Гудзоном и рекой Святого Лаврентия. I never offer a skin that has not a hole in its head besides them which natur' made to see with or to breathe through." На шкурах, которые я продаю, всегда бывает еще одна дыра, кроме тех, что создала сама природа для зрения и дыхания. "Ay, ay, this is all very well, in the animal way, though it makes but a poor figure alongside of scalps and ambushes. - Ай, ай, все это хорошо на охоте, но никуда не годится там, где речь идет о скальпах и засадах! Shooting an Indian from an ambush is acting up to his own principles, and now we have what you call a lawful war on our hands, the sooner you wipe that disgrace off your character, the sounder will be your sleep; if it only come from knowing there is one inimy the less prowling in the woods. Подкараулить и подстрелить индейца - это значит воспользоваться его же собственными излюбленными приемами. К тому же у нас теперь законная, как ты говоришь, война. Чем скорее ты смоешь такое пятно со своей совести, тем спокойнее будешь спать хотя бы от сознания, что по лесу бродит одним врагом меньше. I shall not frequent your society long, friend Natty, unless you look higher than four-footed beasts to practice your rifle on." Я недолго буду водить с тобой компанию, друг Натти, если ты не найдешь зверя немного повыше четырех футов, чтобы попрактиковаться в стрельбе. "Our journey is nearly ended, you say, Master March, and we can part to-night, if you see occasion. I have a fri'nd waiting for me, who will think it no disgrace to consort with a fellow-creatur' that has never yet slain his kind." - Наше путешествие близится к концу, мастер Марч, и, если хочешь, мы расстанемся сегодня же вечером, Меня в здешних местах поджидает приятель, он не погнушается человеком, который еще не убил никого из своих ближних. "I wish I knew what has brought that skulking Delaware into this part of the country so early in the season," muttered Hurry to himself, in a way to show equally distrust and a recklessness of its betrayal. "Where did you say the young chief was to give you the meeting!" - Хотел бы я знать, что привело сюда этого проныру-делавара в такое раннее время года? -пробормотал Непоседа с видом, одновременно выражавшим и недоверие и презрение. - И где, говоришь ты, молодой вождь назначил тебе свидание? "At a small round rock, near the foot of the lake, where they tell me, the tribes are given to resorting to make their treaties, and to bury their hatchets. - У невысокого утеса на озере, там, где, как мне говорили, индейские племена сходятся, чтобы заключать договоры и закапывать в землю свои боевые топоры. This rock have I often heard the Delawares mention, though lake and rock are equally strangers to me. Об этом утесе я часто слышал от делаваров, хотя мне самому и озеро и утес совершенно незнакомы. The country is claimed by both Mingos and Mohicans, and is a sort of common territory to fish and hunt through, in time of peace, though what it may become in war-time, the Lord only knows!" Этой страной сообща владеют минги и могикане15: в мирное время оба племени охотятся здесь и ловят рыбу, но одному богу известно, что может там твориться во время войны. "Common territory" exclaimed Hurry, laughing aloud. "I should like to know what Floating Tom Hutter would say to that! - "Сообща"! - воскликнул Непоседа, громко расхохотавшись. - Хотелось бы мне знать, что сказал бы на это Плавучий Том - Хаттер. He claims the lake as his own property, in vartue of fifteen years' possession, and will not be likely to give it up to either Mingo or Delaware without a battle for it!" По праву пятнадцатилетнего бесспорного владения он считает озеро своей собственностью и не уступит его без боя ни мингам, ни делаварам. "And what will the colony say to such a quarrel! - А как посмотрят в Колонии на этот спор? All this country must have some owner, the gentry pushing their cravings into the wilderness, even where they never dare to ventur', in their own persons, to look at the land they own." Ведь земля должна иметь какого-нибудь владельца. Колонисты готовы поделить между собой пустыню даже там, куда они и носа не смеют показать. "That may do in other quarters of the colony, Deerslayer, but it will not do here. - Так, быть может, делается в других местах, Зверобой, но только не здесь. Not a human being, the Lord excepted, owns a foot of sile in this part of the country. Ни одна живая душа не владеет даже пядью земли в этой части страны. Pen was never put to paper consarning either hill or valley hereaway, as I've heard old Tom say time and ag'in, and so he claims the best right to it of any man breathing; and what Tom claims, he'll be very likely to maintain." Перо никогда не прикасалось к бумаге, чтобы закрепить за кем-нибудь здешние холмы и долины. Старый Том не раз говорил мне об этом. Вот почему од требует, чтобы его считали здесь единственным хозяином. А если он чего-нибудь требует, то уж сумеет постоять за себя. "By what I've heard you say, Hurry, this Floating Tom must be an oncommon mortal; neither Mingo, Delaware, nor pale-face. - Судя по всему, что я от тебя слышал, Непоседа, этот Плавучий Том не совсем обыкновенный человек. Он не минг, не делавар и не бледнолицый. His possession, too, has been long, by your tell, and altogether beyond frontier endurance. По твоим словам, он владеет озером уже очень давно. What's the man's history and natur'?" Что же это за человек? Какой он породы? "Why, as to old Tom's human natur', it is not much like other men's human natur', but more like a muskrat's human natar', seeing that he takes more to the ways of that animal than to the ways of any other fellow-creatur'. - Старый Том скорее водяная крыса, чем человек. Повадками он больше походит на это животное, чем на себе подобных. Some think he was a free liver on the salt water, in his youth, and a companion of a sartain Kidd, who was hanged for piracy, long afore you and I were born or acquainted, and that he came up into these regions, thinking that the king's cruisers could never cross the mountains, and that he might enjoy the plunder peaceably in the woods." Иные думают, что в молодые годы он гулял по морям и был товарищем известного пирата Кида, которого повесили гораздо раньше, чем мы с тобой успели родиться. Том поселился в здешних местах, полагая, что королевские корабли никогда не переплывут через горы и что в лесах он может спокойно пользоваться награбленным добром. "Then he was wrong, Hurry; very wrong. - Он ошибается, Непоседа, очень ошибается. A man can enjoy plunder peaceably nowhere." Человек нигде не может спокойно пользоваться награбленным добром. "That's much as his turn of mind may happen to be. - Он, вероятно, думает об этом иначе. I've known them that never could enjoy it at all, unless it was in the midst of a jollification, and them again that enjoyed it best in a corner. Я знал людей, которым жизнь была не в жизнь без развлечений; знавал и других, которые лучше всего чувствовали себя, сидя в своем углу. Some men have no peace if they don't find plunder, and some if they do. Знал людей, которые до тех пор не успокоятся, пока кого-нибудь не ограбят; знавал и таких, которые не могли себе простить, что когда-то кого-то ограбили. Human nature' is crooked in these matters. Человеческая природа очень причудлива. Old Tom seems to belong to neither set, as he enjoys his, if plunder he has really got, with his darters, in a very quiet and comfortable way, and wishes for no more." Но старый Том сам по себе. Награбленным добром, если только оно у него есть, он пользуется очень спокойно. Живет себе припеваючи вместе со своими дочками. "Ay, he has darters, too; I've heard the Delawares, who've hunted this a way, tell their histories of these young women. - Ах, так у него есть дочери! От делаваров, которые охотились в здешних местах я слышал целые истории про этих молодых девушек. Is there no mother, Hurry?" А мать у них есть, Непоседа? "There was once, as in reason; but she has now been dead and sunk these two good years." - Когда-то была. Но она умерла и была брошена в воду года два назад. "Anan?" said Deerslayer, looking up at his companion in a little surprise. - Как так? - воскликнул Зверобой, с удивлением глядя на товарища. "Dead and sunk, I say, and I hope that's good English. - Умерла и брошена в воду, говорю я - и надеюсь, что на достаточно чистом английском языке. The old fellow lowered his wife into the lake, by way of seeing the last of her, as I can testify, being an eye-witness of the ceremony; but whether Tom did it to save digging, which is no easy job among roots, or out of a consait that water washes away sin sooner than 'arth, is more than I can say." Старик спустил тело жены в озеро, когда увидел, что ей пришел конец. Я могу это засвидетельствовать, потому что лично присутствовал при этой церемонии. Но хотел ли он избавить себя от труда рыть могилу - что не так-то легко в лесу среди корней, - или считал, что вода лучше смывает грехи, чем земля, право, не берусь сказать. "Was the poor woman oncommon wicked, that her husband should take so much pains with her body ?" - Должно быть, бедная женщина была большая грешница, если муж не хотел потрудиться для успокоения ее косточек. "Not onreasonable; though she had her faults. - Не слишком большая грешница, хотя у нее были свои недостатки. I consider Judith Hutter to have been as graceful, and about as likely to make a good ind as any woman who had lived so long beyond the sound of church bells; and I conclude old Tom sunk her as much by way of saving pains, as by way of taking it. Я думаю, что Джудит Хаттер была достойная женщина, насколько это возможно для женщины, жившей так долго вдали от церковного звона, но, по-видимому, Том считал, что потрудился для нее совершенно достаточно. There was a little steel in her temper, it's true, and, as old Hutter is pretty much flint, they struck out sparks once-and-a-while; but, on the whole, they might be said to live amicable like. Правда, у нее в характере было немало стали, и так как старик Хаттер - настоящий кремень, то подчас между ними вспыхивали искры. Но, в общем, можно сказать, что они жили довольно дружно. When they did kindle, the listeners got some such insights into their past lives, as one gets into the darker parts of the woods, when a stray gleam of sunshine finds its way down to the roots of the trees. Когда они начинали ссориться, слушателям удавалось порой заглянуть в их прошлое, как можно заглянуть в темные чащи леса, если заблудившийся солнечный луч пробьется к корням деревьев. But Judith I shall always esteem, as it's recommend enough to one woman to be the mother of such a creatur' as her darter, Judith Hutter!" Но я всегда буду почитать Джудит, потому что она была матерью такого создания, как Джудит Хаттер, ее дочка. "Ay, Judith was the name the Delawares mentioned, though it was pronounced after a fashion of their own. - Да, делавары упоминали имя "Джудит", хотя и произносили его на свой лад. From their discourse, I do not think the girl would much please my fancy." Судя по их рассказам, не думаю, чтобы эта девушка была в моем вкусе. "Thy fancy!" exclaimed March, taking fire equally at the indifference and at the presumption of his companion, "what the devil have you to do with a fancy, and that, too, consarning one like Judith? - В твоем вкусе! - воскликнул Марч, взбешенный равнодушным и высокомерным тоном товарища. -Какого черта ты суешься со своим вкусом, когда речь идет о такой девушке, как Джудит! You are but a boy--a sapling, that has scarce got root. Ты еще мальчишка, зеленый юнец, едва успевший глаза раскрыть. Judith has had men among her suitors, ever since she was fifteen; which is now near five years; and will not be apt even to cast a look upon a half-grown creatur' like you!" За Джудит уже ухаживали мужчины, когда ей было всего пятнадцать лет, то есть без малого пять лет назад. Да она и не взглянет на такого молокососа, как ты. "It is June, and there is not a cloud atween us and the sun, Hurry, so all this heat is not wanted," answered the other, altogether undisturbed; "any one may have a fancy, and a squirrel has a right to make up his mind touching a catamount." - Теперь июнь, и на небе ни обтачка, Непоседа, так что весь этот жар ник чему, - ответил невозмутимо Зверобой. - У каждого свой вкус, и даже белка имеет право судить о дикой кошке. "Ay, but it might not be wise, always, to let the catamount know it," growled March. "But you're young and thoughtless, and I'll overlook your ignorance. - Но не слишком умно с ее стороны сообщать о своем мнении дикой кошке, - проворчал Марч. -Впрочем, ты молод и еще несмышленыш, поэтому я прощаю тебе твое невежество. Come, Deerslayer," he added, with a good-natured laugh, after pausing a moment to reflect, "come, Deerslayer, we are sworn friends, and will not quarrel about a light-minded, jilting jade, just because she happens to be handsome; more especially as you have never seen her. Послушай, Зверобой, - с добродушным смехом прибавил он после недолгого размышления, -послушай, Зверобой: мы с тобой поклялись быть друзьями и, конечно, не станем ссориться из-за легкомысленной вертушки только потому, что она случайно уродилась хорошенькой, тем более что ты никогда не видел ее. Judith is only for a man whose teeth show the full marks, and it's foolish to be afeard of a boy. What did the Delawares say of the hussy? for an Indian, after all, has his notions of woman-kind, as well as a white man." Джудит создана для мужчины, у которого уже прорезались все зубы, и глупо мне опасаться мальчика... Что же говорили делавары об этой плутовке? В конце концов, индеец может судить о женщинах не хуже, чем белый. "They said she was fair to look on, and pleasant of speech; but over-given to admirers, and light-minded." - Они говорили, что она хороша собой, приятна в разговоре, но слишком любит окружать себя поклонниками и очень ветрена. "They are devils incarnate! - Сущие черти! After all, what schoolmaster is a match for an Indian, in looking into natur'! Впрочем, какой школьный учитель может потягаться с индейцем там, где речь идет о природе! Some people think they are only good on a trail or the war-path, but I say that they are philosophers, and understand a man as well as they understand a beaver, and a woman as well as they understand either. Некоторые думают, что индейцы пригодны только для охоты и для войны, но я говорю, что это мудрецы и разбираются они в мужчинах так же хорошо, как в бобрах, а в женщинах не хуже, чем в тех и других. Now that's Judith's character to a ribbon! Характер у Джудит в точности такой! To own the truth to you, Deerslayer, I should have married the gal two years since, if it had not been for two particular things, one of which was this very lightmindedness." Г оворя по правде, Зверобой, я женился бы на этой девчонке еще два года назад, если бы не две особые причины, и одна из них - в этом самом легкомыслии. "And what may have been the other?" demanded the hunter, who continued to eat like one that took very little interest in the subject. - А в чем же вторая? - спросил охотник, продолжая есть и, очевидно, мало интересуясь разговором. "T'other was an insartainty about her having me. - А вторая - в том, что я не уверен, пожелает ли она выйти за меня. The hussy is handsome, and she knows it. Плутовка красива и знает это. Boy, not a tree that is growing in these hills is straighter, or waves in the wind with an easier bend, nor did you ever see the doe that bounded with a more nat'ral motion. Юноша! На этих холмах нет дерева более стройного, дуновения ветра более нежного, и ты никогда не видел лани, которая прыгала бы с большей легкостью. If that was all, every tongue would sound her praises; but she has such failings that I find it hard to overlook them, and sometimes I swear I'll never visit the lake again." Ее бы прославляли в один голос, не будь у нее недостатков, которые слишком бросаются в глаза. Иногда я даю клятву больше не ходить на озеро. "Which is the reason that you always come back? - Вот почему ты всегда возвращаешься к нему! Nothing is ever made more sure by swearing about it." Видишь, никогда не следует клясться. "Ah, Deerslayer, you are a novelty in these particulars; keeping as true to education as if you had never left the settlements. - Ах, Зверобой, ты новичок в этих делах! Ты такой благонравный, как будто никогда в жизни не покидал города. With me the case is different, and I never want to clinch an idee, that I do not feel a wish to swear about it. Я - иное дело. Какая бы мысль ни пришла мне в голову, мне всегда хочется выругаться. If you know'd all that I know consarning Judith, you'd find a justification for a little cussing. Если бы ты знал Джудит, как знаю ее я, то понял бы, что иногда простительно чуточку посквернословить. Now, the officers sometimes stray over to the lake, from the forts on the Mohawk, to fish and hunt, and then the creatur' seems beside herself! Случается, что офицеры из фортов на Мохоке приезжают на озеро ловить рыбу и охотиться, и тогда это создание совсем теряет голову. You can see in the manner which she wears her finery, and the airs she gives herself with the gallants." Как она начинает тогда рядиться и какую напускает на себя важность в присутствии своих ухажеров! "That is unseemly in a poor man's darter," returned Deerslayer gravely, "the officers are all gentry, and can only look on such as Judith with evil intentions." - Это не подобает дочери бедного человека, -ответил Зверобой степенно. - Все офицеры -дворянского происхождения и на такую девушку, как Джудит, могут смотреть только с дурными намерениями. "There's the unsartainty, and the damper! - Это меня и бесит и успокаивает. I have my misgivings about a particular captain, and Jude has no one to blame but her own folly, if I'm right. Я, правда, побаиваюсь одного капитана, и Джудит должна винить только себя и свою дурь, если я неправ. On the whole, I wish to look upon her as modest and becoming, and yet the clouds that drive among these hills are not more unsartain. Но, вообще говоря, я склонен считать ее скромной и порядочной девушкой, хотя даже облака, плывущие над этими холмами, не так переменчивы, как она. Not a dozen white men have ever laid eyes upon her since she was a child, and yet her airs, with two or three of these officers, are extinguishers!" Вряд ли довелось ей встретить дюжину белых, с тех пор как она перестала быть ребенком, а поглядел бы ты, как она форсит перед офицерами! "I would think no more of such a woman, but turn my mind altogether to the forest; that will not deceive you, being ordered and ruled by a hand that never wavers." - Я бы давно бросил думать о такой девушке и занялся бы только лесом. Лес никогда не обманет. "If you know'd Judith, you would see how much easier it is to say this than it would be to do it. - Если бы ты знал Джудит, то понял бы, что это гораздо легче сказать, чем сделать. Could I bring my mind to be easy about the officers, I would carry the gal off to the Mohawk by force, make her marry me in spite of her whiffling, and leave old Tom to the care of Hetty, his other child, who, if she be not as handsome or as quick-witted as her sister, is much the most dutiful." Будь я спокоен насчет офицеров, силой бы утащил девчонку к себе на Мохок, заставил бы ее выйти за меня замуж, несмотря на все ее капризы, и оставил бы старика Тома на попечение Хетти, его второй дочери; та хоть и не так красива и бойка, как ее сестрица, зато гораздо лучше понимает свои обязанности. "Is there another bird in the same nest!" asked Deerslayer, raising his eyes with a species of half-awakened curiosity, "the Delawares spoke to me only of one." - Стало быть, еще одна птица из того же гнезда? -с некоторым удивлением спросил Зверобой. -Делавары говорили мне только об одной. That's nat'ral enough, when Judith Hutter and Hetty Hutter are in question. - Не мудрено, что, когда говорят о Джудит Хаттер, забывают о Хетти Хаттер. Hetty is only comely, while her sister, I tell thee, boy, is such another as is not to be found atween this and the sea: Judith is as full of wit, and talk, and cunning, as an old Indian orator, while poor Hetty is at the best but 'compass meant us.'" Хетти всего лишь мила, тогда как ее сестра... Говорю тебе, юноша, другой такой не сыщешь отсюда до самого моря! Джудит бойка, речиста и лукава, как старый индейский оратор, тогда как бедная Хетти в лучшем случае только "Так указывает компас". "Anan?" inquired, again, the Deerslayer. - Что такое? - переспросил Зверобой. "Why, what the officers call 'compass meant us,' which I understand to signify that she means always to go in the right direction, but sometimes does not know how. 'Compass'for the p'int, and 'meant us' for the intention. - Да это офицеры ее прозвали: "Так указывает компас". Я полагаю, они хотели этим сказать, что она всегда старается идти в должном направлении, но иногда не знает, как это сделать. No, poor Hetty is what I call on the verge of ignorance, and sometimes she stumbles on one side of the line, and sometimes on t'other." "Them are beings that the Lord has in his special care," said Deerslayer, solemnly; "for he looks carefully to all who fall short of their proper share of reason. The red-skins honor and respect them who are so gifted, knowing that the Evil Spirit delights more to dwell in an artful body, than in one that has no cunning to work upon." "I'll answer for it, then, that he will not remain long with poor Hetty; for the child is just 'compass meant us,' as I have told you. Нет, бедная Хетти совсем дурочка и постоянно сбивается с прямого пути то в одну, то в другую сторону. Old Tom has a feeling for the gal, and so has Judith, quick-witted and glorious as she is herself; else would I not answer for her being altogether safe among the sort of men that sometimes meet on the lake shore." Старый Том очень любит девчонку, да и Джудит тоже, хотя сама она бойка и тщеславна. Не будь этого, я бы не поручился за безопасность Хетти среди людей такого сорта, какой иногда попадается на берегах озера. "I thought this water an unknown and little-frequented sheet," observed the Deerslayer, evidently uneasy at the idea of being too near the world. - Мне казалось, что люди здесь появляются редко,- сказал Зверобой, видимо обеспокоенный мыслью, что он так близко подошел к границам обитаемого мира. "It's all that, lad, the eyes of twenty white men never having been laid on it; still, twenty true-bred frontiersmen -- hunters and trappers, and scouts, and the like, -- can do a deal of mischief if they try. - Это правда, парень, едва ли два десятка белых видели Хетти. Но двадцать заправских пограничных жителей - охотников-трапперов и разведчиков - могут натворить бед, если постараются. 'T would be an awful thing to me, Deerslayer, did I find Judith married, after an absence of six months!" Знаешь, Зверобой, я буду в отчаянии, если, вернувшись после шестимесячной отлучки, застану Джудит уже замужем... "Have you the gal's faith, to encourage you to hope otherwise?" - Девушка призналась тебе в любви или как-нибудь обнадежила тебя? "Not at all. - Вовсе нет! I know not how it is: I'm good-looking, boy, -- that much I can see in any spring on which the sun shines, -- and yet I could not get the hussy to a promise, or even a cordial willing smile, though she will laugh by the hour. Право, не знаю, в чем тут дело. Ведь я не дурен собой, парень. Так мне, по крайней мере, кажется, когда я гляжусь