Жюль Верн - Двадцать тысяч лье под водой

Жюль Габриэль Верн

Двадцать тысяч лье под водой

ПРЕДИСЛОВИЕ

В 1870 году — последнем году наполеоновской Второй империи — на прилавках парижских книжных магазинов появилась новая книга Жюля Верна «Двадцать тысяч лье под водой», представляющая вторую часть его трилогии.

Жюлю Верну было сорок лет — вершина его позднего расцвета, — когда он писал этот роман. И все свои силы, все мечты он вложил в эту самую любимую и, быть может, — свою лучшую книгу.

Все наблюдения во время своих плаваний — от Африки до Исландии и от Ливерпуля до Нью-Йорка, весь опыт капитана парусной шхуны «Сен-Мишель», огромный материал, собранный им в Национальной библиотеке, — все он объединил и претворил в художественные образы этого чудесного романа.

Все новые и новые поколения восхищаются фантастическим подводным кораблем «Наутилусом», на борту которого развивается действие романа. Изобретателей, инженеров, натуралистов не раз вдохновляли блестящие идеи Жюля Верна, которые он, как фейерверк, рассыпал в этом романе, и многим кораблестроителям, океанологам, путешественникам фантастический прожектор чудесного корабля осветил жизненный путь в будущее и помог выбрать профессию.

Для техники того времени, когда появился роман, «Наутилус» был настоящим чудом. В годы, когда не существовало еще мощных источников электрического тока, еще не был построен первый электромотор, не было электрического освещения, кроме дуговых фонарей, «Наутилус» двигался при помощи нового источника энергии, освещался и отапливался электричеством. Электричество приготовляло пищу экипажу подводного корабля, защищало его от нападения и даже позволяло охотиться в подводных лесах с электрическим ружьем в руках.

Подводное судно не было идеей Жюля Верна, он даже не был первым, кто ввел эту тему в литературу. Подводные лодки, хотя и несовершенные, бесконечно уступающие кораблю капитана Немо, существовали уже давно и в литературе и в жизни. В утопии Фрэнсиса Бэкона «Новая Атлантида», напечатанной в 1635 году, рассказывается об океанских подводных кораблях этой фантастической страны, а еще в 1620 году в воды Темзы погрузилась первая в мире подводная лодка. Корабль по названию «Наутилус», могущий спускаться на морское дно, плавал в открытом море за четверть века до рождения писателя. В 1777 году английский военный фрегат «Орел» был атакован американской подводной лодкой «Черепаха». В гражданской войне между Северными и Южными штатами полуподводный корабль «Ханли» торпедировал двенадцатипушечный шлюп «Хаузатоник» с командой в триста человек. Нет, не Жюль Верн и не его капитан Немо были изобретателями подводного корабля.

Но все эти незрелые создания человеческого гения, еще не научившиеся ходить, уже обречены были сражаться: буржуазное общество не нашло для них другого применения.

Однако со времени опубликования романа «Двадцать тысяч лье под водой» прошло уже 85 лет, техника неимоверно шагнула вперед, и подводное плавание из первых попыток и романтической мечты стало обыденностью. Почему же именно подводный корабль Жюля Верна, единственный из всех «Наутилусов», построенных до и после него, не стареет до сих пор? Почему роман французского писателя все еще не потерял своего обаяния, почему он привлекает сердца молодежи и в наши дни?

Роман этот, как и все лучшие произведения Жюля Верна, жив — своими героями, и в первую очередь образом создателя чудесного «Наутилуса» капитана Немо.

Немо не просто командир корабля. Он не только гениальный изобретатель и инженер, не только географ и натуралист. Он пламенный защитник свободы, смертельный враг рабства и колониального угнетения.

«- Вы любите море, капитан?» — спрашивает его профессор Аролакс.

«- О да, я люблю его», — отвечает Немо. — «…Море не принадлежит деспотам. На его поверхности они еще могут сражаться, истреблять друг друга, повторять весь ужас жизни на суше. Но на глубине тридцати футов под водой их власть кончается. Ах, профессор, живите в глубине морей! Только здесь полная независимость, только здесь человек поистине свободен, только здесь его никто не может угнетать!»

В этом романе подводный корабль из орудия смерти и истребления под пером писателя-гуманиста превратился в своего рода пловучую лабораторию. Жюль Верн хотел, чтобы наука открыла человечеству новый, подводный мир, более обширный, чем все материки, вместе взятые.

Пафос применения любой, даже самой разрушительной техники для мирных целей был для творчества Жюля Верна не нов. Но в книге «Двадцать тысяч лье под водой» этот пафос прозвучал с особой силой.

И, однако, Немо был не только ученым-гуманистом и фанатиком — свободы, как герои первого романа трилогии, — он был еще и человеком, отдавшим все силы своего сердца и ума на борьбу с угнетателями. Непреклонный, мужественный защитник угнетенных, он готов был рисковать жизнью, чтобы спасти порабощенного человека, но в его сердце не оставалось места жалости, когда нужно было мстить тем, кто несет рабство и унижение простым людям.

Империя Наполеона III, которую Жюль Верн ненавидел, стояла перед глазами писателя все годы его парижской жизни. Он не мог уйти от этой действительности ни в облака, ни в полярные страны, ни в подземный мир, ни в межпланетное пространство, ни даже в глубины океана, как герои его книг. Не мог, да и не пытался: наоборот, он голосом капитана Немо говорил с народом Франции и всего мира. Это был простой и ясный голос смелого человека, защитника свободы: «- До последнего вздоха я буду на стороне всех угнетенных, и каждый угнетенный был, есть и будет мне братом!»

Сокровища, разбросанные по дну океана, он собирал не для себя: «- Кто вам сказал, что я не делаю с их помощью добрых дел? Я знаю, что на земле существует неисходное горе, угнетенные народы, несчастия, требующие помощи, и жертвы, взывающие о мести! Разве вы не понимаете, что…

Тут капитан Немо умолк… Но я уже и так все понял. Каковы бы ни были причины, заставившие его искать независимость под водой, но прежде всего он оставался человеком. Его сердце обливалось кровью от страданий человечества, и он щедрой рукой оказывал помощь угнетенным народам».

Судьба всех порабощенных, но борющихся народов была близка окутанному тайной капитану Немо, и лица борцов за свободу всегда смотрели на него со стен его кабинета. «То были портреты исторических деятелей, посвятивших свою жизнь какой-либо великой идее. То были-портреты: борца за свободу Польши Костюшко, Боцариса — Леонида