Чарльз Хоус - Черный фрегат Страница 45

Кто поверит в правдивость этой истории, которую может выдумать любой негодяй, спасая свою шею от виселицы? Что бы Филипп Маршам ни сказал или ни совершил, полностью снять с себя подозрения он все равно не мог. В их глазах он так и оставался по крайней мере шпионом, засланным на их корабль, чтобы разведать обстановку.

В каюту вернулся молодой Рэнс. Он был явно чем-то взволнован.

— Сэр, — воскликнул он, останавливаясь в дверях.

— Выкладывай, что у тебя.

— В двух кабельтовых от берега с дальней стороны мыса стоит корабль. С него спустили лодку и направили к берегу, как будто бы на разведку.

— Отлично, — произнес капитан. — Все так, как я и думал. Запомните, Рэнс, никаких барабанов и труб. Просто созовите всех наверх. Поспешите прежде, чем лодка повернет за мыс. Прикажите канонирам приготовить орудия к бою. Пусть смотрят в оба. Но предупредите их, чтобы все было тихо и спокойно. Не следует подавать признаки какой-либо деятельности. Пришлите ко мне капрала, двух матросов и помощника.

Господин за столом усмехнулся.

— Эй, юнга, убирай со стола, — приказал капитан.

Мальчик живо принялся за работу. Первым пришел помощник, за ним капрал и его люди.

— Отведите этого парня вниз, наденьте кандалы и приставьте к нему человека.

— Есть. Эй, парень, ступай вперед.

Бывший боцман «Розы Девона» шел впереди, за ним — капрал и его матросы. Так они покинули каюту.

По обе стороны на палубе стояли пушки. Одного удара этих орудий хватило бы, чтобы разнести «Розу Девона» в щепки. Между пушками столпились матросы и провожали глазами молодого полураздетого пленника. По размерам корабль был не больше «Розы Девона», но намного лучше оснащен оружием и людьми. На нем чувствовалась железная дисциплина, присущая кораблям военной службы.

Филип Маршам молча сидел в кубрике, скованный по рукам и ногам, и наблюдал, как крепкие матросы снуют взад и вперед по палубе. Выбор у него был небогатый. Если его бывшие товарищи захватят этот сильный и красивый корабль, то лучшее, что они смогут для него сделать, это хорошенько ударить по голове и выкинуть за борт. А если не захватят, то его ждет виселица по решению Суда Адмиралтейства. На протяжении нескольких часов по палубе разносились голоса и на протяжении нескольких часов боцман Маршам неотрывно наблюдал за жизнью корабля, которая разворачивалась перед его глазами. Матросы суетились здесь и там, исполняя приказания начальства. Канониры занимались своими орудиями. Наступила ночь. В полусне Фил представил себе два корабля, стоящие по обе стороны от мыса. С виду оба могли показаться мирными торговыми судами. Но Фил знал, что один из них изрядно пропах порохом, а другой, на котором он сейчас находился в плену, затаился, как тигр, который спокойно и терпеливо выжидает нападения опасного противника.

Время шло медленно. Фил начал уже надеяться, что высланная к берегу лодка вернулась на корабль и новости, которые она принесла, заставят корабль немедленно покинуть это место. В таком случае у него еще был шанс, что его рассказу поверят. Чем дольше длилось его ожидание, тем больше он укреплялся в своей надежде. Но через час после полуночи он услышал разговоры и ему показалось, что на палубе что-то происходит. Канонир, который находился ближе всех к нему, напряг слух.

— Они здесь. Я слышу звук весел, — прошептал он. — Да, да, я могу поклясться, что слышу звук весел, хотя гребут они тихо.

На корабле наступила тишина. С палубы донесся чей-то оклик. Послышались приглушенные звуки, похожие на шепот, и потом где-то за бортом корабля раздались громкие крики. Один из матросов у правого орудия весело закричал:

— Честное слово, они собираются взять нас на абордаж, ребята! Их глупая наглость скрасит наше томительное ожидание.

— Слышите! Они зовут нас! — закричал другой.

— Эй, сдавайтесь! Положим конец всем этим разговорам! — раздался голос за бортом.

Фил узнал голос и подумал о том, что, хотя их наглость и стоит ему жизни, но она, по-своему, достойна восхищения.

Ответа он не расслышал, но лодка с треском ударилась о борт корабля. Раздались громкие крики, за ними — выстрелы мушкетов, потом прогремел чей-то голос:

— Приготовить орудия! Зарядить ружья!

В одно мгновение матросы бросились к пушкам, раскрыли их и приготовились к бою. Звуки за бортом стали громче и отчетливее. С одной стороны матросы подтаскивали бочки с порохом. С другой — канониры держали пальники, готовые в любой момент поднести их к запалу.

— Эй, артиллерия, не стрелять пока! — командовал все тот же голос. — Лодка радом с нами. Слишком близко для меткого удара.

В воздухе стоял запах пороха. Со всех сторон неслись проклятия и грохот оружия. Потом наступило временное затишье, нарушаемое только быстрыми плесками весел.

— Смотри! Смотри! — кричали матросы. — Вон их лодка! Они сейчас пойдут ко дну. А БОН наши, смотри! Налегайте, ребята, налегайте, пока они не сбежали! Смотри, вон они! А вон наши!

Это была последняя грубая ошибка Старика. Он подкрался ночью к кораблю и надеялся найти там богатый груз и мирных торговцев, а вместо этою он и десять его людей оказались в плену на борту военного корабля.

Те, кто находился внизу, включая Филипа Маршама, прикованного цепями, не видели, что происходит на палубе. Но по звукам можно было догадаться обо всем. Темнота скрывала пролитую кровь, но отчетливо слышались крики о помощи и предсмертные хрипы.

К «Розе Девона» спешить уже было незачем. На ее борту оставалось мало людей и вести корабль они были не в состоянии. Капитан королевского флота Чарльз Винтертон сам повел своих матросов на абордаж черного фрегата. Это занятие было ему по душе. За его суровой внешностью скрывалась любовь к таким рискованным маневрам. Они без труда обезоружили кучу людей, оставшихся на борту фрегата, связали их и отправили вниз к остальным пленным. Вместо них капитан поставил свою команду во главе с лейтенантом Рэнсом.

Пленные шли, понуро опустив головы и не отрывая глаз от пола. Для кого-то из них смех сотни моряков был страшнее, чем смерть от удара шпагой. Первым в кубрик вошел Том Джордан. На лице у него была глубокая рана, рука сломана, волосы опалены, а вся рубашка покраснела от крови. Но боль он переносил молча и даже улыбался. Когда его ввели в кубрик и он увидел скованного по рукам и ногам Филипа Маршама, то громко рассмеялся.

Да, старик был отъявленный негодяй, но он был чертовски смел и отважен. Он мог бы быть полезен Англии в минуту смертельной опасности, приди он на морскую службу не во времена короля Якова или короля Карла. Из таких характеров получаются великие адмиралы — смелые, решительные и бесстрашные. Но никто не убережен от соблазнов, на которые поддался Том Джордан. Он пришел в море в те дни, когда королевский флот переживал тяжелые времена. Как и многие другие горячие головы, он решил присоединиться к пиратам. Он много плавал с алжирскими судами, прежде чем сам возглавил команду из Байдфорда. Если бы капитана Винтертона не предупредили об опасности, то у Тома Джордана был бы еще шанс поспорить с ним за его корабль. Но попытка в очередной раз испытать судьбу оказалась неудачной и Том Джордан, сам того не желая, собственными руками затянул петлю на своей шее.