М. Р. Маллоу - Пять баксов для доктора Брауна. Книга 1

М. Р. Маллоу

Пять баксов для доктора Брауна. Книга I

Роман для мужчин от пятнадцати лет, и также для девочек, которые в детстве не любили играть в куклы.

Вступление автора

Нет, это не газеты, это поэзия! Слушайте: мистический скелет, порошок для чихания, кольцо удачи… не перебивайте! …бэби-револьвер (чем он стреляет, карандашным грифелем?), невидимые чернила – прелестно, прелестно! А змеиных яиц по сходной цене не желаете? Или написать любовное письмо «специальными любовными чернилами»? Так, чем бы еще вас порадовать… О, вполне полезные вещи: устройство для точки бритвы, пишущая машинка «маленький гигант» фирмы «Симплекс», машинка для счета денег…ну, это у нас есть… машинка для скручивания папирос… премилое баловство, но мы и сами не безрукие… связыватель и развязыватель разнообразнейших узлов… интересное, морские узлы она вязать умеет? Я умею, поэтому… Стоп, надо заканчивать с этим грязным делом, иначе мы тут до завтра будем объявления читать.

Наша история начинается в самом начале двадцатого века. Безумное время, как пишут газеты. Совершенно с ними согласен. Куда ни глянь – все заполонила реклама. Рекламу заполонили патентованные средства от всех болезней, брачные объявления и такие дурацкие изобретения, что хоть стой, хоть падай. «Электрический корсет д-ра Скотта» видели? А «Микстуру Грея от курения»? А пианола, такая машина, чтобы сама играла на пианино? Кое-кто десять лет играть учился, между прочим. Как проклятый. Теперь какие-то ловкие господа делают капиталы на нашей лени. Ничего не поделать, всем нужно как-то зарабатывать. Мюзик-холлы, театры, синематограф, цирк – все только и думают, как бы выколотить из нас с вами побольше монет. Увы, леди и джентльмены, миром правят деньги. Только с этой точки зрения можно выбрать себе занятие. А это такое дело, что некоторые предпочитают не выбирать вовсе. Живут как живется. Работают в какой-нибудь конторе и погибают со скуки. Другие открывают собственную лавочку, что-то продают, что-то покупают – и тоже погибают со скуки. В общем, двадцатый век отличают две вещи: технический прогресс и человеческая скука. Чертовски, сказал бы я, неромантично!

Но знаете что? Наша история не об этом. Она о том, как в это-то самое время – технического прогресса и человеческой скуки – двое юных балбесов молодых людей, начитавшись романов, решили сделать, пожалуй, самую головокружительную карьеру из всех существующих на свете: карьеру искателей приключений! В университетах такой профессии не обучают, приходится осваивать собственными руками, собственной головой и на собственной шкуре. Позвольте теперь, дорогой читатель, представить вам молодого человека по имени Джейк Саммерс.

Д. Э. Саммерс

И его друга и компаньона

М. Р. Маллоу

Юноша носит не совсем благозвучное имя Мармадьюк, поэтому предпочитает представляться так: Дюк. Дюк Маллоу.

Сейчас вы перевернете страницу и окажетесь аккуратно в том самом дне, когда молодые люди впервые встретились на берегу речки Винуски, штат Вермонт. Эти края на северо-востоке Соединенных Штатов называют еще Новой Англией. Самая европейская часть страны, благополучная и рафинированная. Плюнуть некуда – везде цивилизация. Заблудиться порядочному человеку негде – на каждой верхушке холма по благоустроенному отелю.

Но для тех, кого хлебом не корми – дай погоняться за дикими гусями, для тех, у кого голова не жалеет ноги нет, запомните, нет ничего невозможного!

С этого все и началось.

Итак, перед вами первая часть романа. На дворе – 1905 год.

М.Р.Маллоу

– «24 апреля 1905 года был чудный майский вечер»? Старик, ты что-то загнул!

– Ну, знаешь. Забыл ты, что ли, как хороши в апреле майские вечера?

– Ах да, прости. Слушай, по-моему надо убрать это: «солнце ложилось мягким золотым светом на кроны деревьев»…

– Вот еще! Так положено. В книгах всегда все не как в жизни. И потом, оно действительно «ложится мягким золотым светом». Просто на это не обращаешь внимания.

– Все равно какая-то ерунда. Так все пишут. Попробуй как-нибудь проще. И «чудный вечер» мне тоже не нравится.

– Ну, а как бы ты его назвал!

– Я? «Отличный». Был отличный вечер.

– Как-то не поэтично.

– Ну так не стихи же ты пишешь.

– Ну, неромантично.

– А что, тебе все эти двадцать лет было романтично? Жизнь есть жизнь, …

– «…cher ami»?

– Шер ами… Фокс, наверное, так бы и сказал. Но поскольку ни ты, ни я – не Фокс, давай как-нибудь по-другому.

– Слушай, компаньон, не мог бы ты отвалить и заняться чем-нибудь другим, пока я пишу?

– Да чем я могу заниматься?

– Только стоять у меня над душой и придираться. Не знаю. Баланс сведи.

– Когда ты трещишь на этой своей машинке? Ты еще из пистолета у меня над ухом стрелять начни. Чтобы лучше считалось.

– Ладно, черт с тобой, пусть будет «отличный»…. Теперь ты доволен?

– Не особенно.

– Ну?

– Что «ну?» Обо мне-то зачем?

– Да не могу же я писать о себе! Это нескромно!

– Ах, как вы скромны, мистер Маллоу, просто с ума сойти.

– Еще как, мистер Саммерс, еще как. В отличие, к примеру, от вас. Эй, я пошутил! Просто о себе писать труднее.

– Ладно, черт с тобой, пусть будет обо мне. Интересно, что получится.

– Вот и мне интересно.

– Ну, раз так… тогда вперед, сэр!

Глава первая, в которой двое джентльменов встречаются

Итак, 24 апреля 1905 года был отличный вечер. Солнце грело щеки, теплый ветер шевелил волосы, и вообще погода с самого утра стояла такая, что до смерти хотелось стать счастливым. Сразу и навсегда, одним махом.

Джейк Саммерс, пятнадцати лет от роду, сидел на берегу Винуски. Собственно, ему полагалось находиться совсем не здесь, но… в общем, неважно. Он прищурился и запустил по воде плоский камень. Камень запрыгал. «Раз, – считал Джейк, – два…три…» «…четыре-пять-шесть…семь!» – другой камень, пущенный чьей-то чужой рукой, нагло обогнал его собственный. Секунду-другую Джейк медлил. Но обернулся.

Чуть поодаль стоял невысокий парнишка и ехидно улыбался, склонив темнокудрую голову на тонковатой шее. Джейк обозрел нарушителя его уединения от коричневых ботинок до больших, как у девчонки, карих глаз. Брови незнакомца срослись на переносице, тонкогубый рот был широким – ни дать, ни взять, лягушонок. Джейк насупился. Смотрел парнишка уверенно, чуть не самодовольно, хоть и шкет. Видно, что ловкий – этакий прошмыга. Природа наградила Джейка Саммерса ростом… нет, не высоким. Высокий – это немного другое. Длинный – вот правильное слово. Это когда вам вечно приходится наклоняться, чтобы невзначай не стукнуться головой, и вы пытаетесь все время об этом помнить, и выходит еще хуже, потому что вы пытаетесь как-нибудь уменьшиться, а выпрямляетесь в самый неподходящий момент. Например, когда только что потихоньку открыли дверцы буфета, да вдруг нагнулись поднять упавшее на пол печенье. Когда вечно некуда девать руки-ноги, а плечами все время налетаешь на дверные косяки и мебель. С лицом все было еще хуже. То есть, оно еще несколько лет назад было нормальное. Но теперь…ай, в общем, ну его. Тем более, что когда причесываешься, глаза можно и закрыть. И вообще, пусть с ним девчонки носятся, с лицом. Гораздо хуже было другое. Парнишка был одет так, что сразу понятно: ему хорошо, ему удобно, он себе нравится. Как надо, в общем. А теперь попробуйте представить, что на вас длинная черная тройка с черным же галстуком, в которой вы – вылитый дедушка в молодости, а белая накрахмаленная рубашка стоит колом. Достойное, в общем, украшение семейного дела. Одно утешение: так ему (делу) и надо!

Правда, истины ради следовало признать, что рубашка уже не была такой белой, брюки порядочно запылились, а дурацкий сюртук валялся в траве.

Джейк нашарил какой-то камешек, размахнулся, швырнул в воду. Незнакомец проводил снаряд взглядом, присвистнул тихонько и, не особо церемонясь, присел рядом на траву. Тоже нашарил камешек. Швырнул в реку. Джейк снова не остался в долгу. Молчаливое сражение длилось до тех пор, пока до ближайшего метательного снаряда было можно достать рукой. Потом незнакомец спросил:

– А таких лепешек здесь больше нет?

– Не вижу, – отозвался Джейк.

– Пойдем, поищем?

Джейк пожал плечами и встал. Джентльмены побрели по берегу, по очереди пиная попавшуюся консервную банку. Еще каких-то две недели назад берег Винуски был затоплен весенним паводком, и теперь на каждом шагу попадались то черные гнилые палки с прилипшей сухой тиной, то разлохмаченные серые куски каната, то еще какая-нибудь дрянь. Около скелета утки, еще сохранившим жалкие пучки перьев, обошли раза три. Так ничего и не придумали, пошли дальше. Нашли, между прочим, ржавый сапожный молоток и штуки три одиноких старых ботинок с высунутыми языками.

– Все время думаю, – незнакомец потеберил кудрявую шевелюру, – куда деваются от них люди?