Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов - Михаил Сергеевич Трофименков Страница 24

Камилла Клодель. 1915 (Camille Claudel 1915)

Франция, 2013, Брюно Дюмон

Фильм о Камилле, любимой ученице и любовнице Родена, проведшей последние тридцать лет жизни в психиатрических лечебницах, чье творчество и судьба были незадолго до того заново «открыты» французскими историками, по всем законам жанра уже снял в 1988-м Брюно Нюиттен. Красивые Изабель Аджани, Жерар Депардье и Лоран Гревиль, игравшие соответственно Камиллу, Родена и брата героини поэта Поля Клоделя, красиво терзались муками творчества, любви, ревности и безумия. Обрывался фильм в тот момент, когда в марте 1913-го семья сдала Камиллу, чья психика за 15 лет так и не оправилась от разрыва с Роденом, в монастырскую лечебницу. С точки зрения жанра это совершенно естественно. Байопик повествует о жизни. В 1913-м для Камиллы наступило небытие, лишенное сценарной привлекательности.

Дюмона интересует именно небытие при жизни. Он продолжает великую европейскую традицию «кинематографа жестокости» Дрейера, Брессона, Бергмана. Не физического насилия, а экзистенциальной жестокости отношений людей друг с другом и с Богом. Жестокость может выражать себя в насилии, как в предыдущих фильмах Дюмона: убийство ребенка в «Человечности» (1999), изнасилование в «Двадцати девяти пальмах» (2003), колониально-гуманитарная война во «Фландрии» (2006). Но у Дюмона она разлита в самом воздухе, в аскетичных и прекрасных пейзажах, напоминающих картины его любимого Милле, в косноязычии или немоте его провинциалов, даже в обнаженных женских телах. В «Камилле» он впервые вообще обходится без насилия на экране, хотя, казалось бы, какое раздолье для садистского воображения дает рассказ о карательной психиатрии «прекрасной эпохи». А трагедию Камиллы общество – к его чести, организовавшее пусть и проигранную кампанию в ее защиту – расценило именно как пример карательной психиатрии. Как «незаконное похищение» – по навету семьи – художника, находящегося «в творческом апогее», «полностью владеющего и своим прекрасным талантом, и всеми умственными способностями». Как – это подразумевалось – акт репрессии против современного искусства и женской эмансипации.

Но ничего физически ужасного экранная Камилла (Жюльетт Бинош) в прованском Мондеверге, куда с началом Первой мировой эвакуировали больных из Виль-Эврара, что под Парижем, не испытывает. Денежные и продуктовые переводы, которые шлет семья, обеспечивают ей режим наибольшего благоприятствования. Добрый седобородый доктор полагает, что мания преследования, страх перед отравлением не повод держать женщину взаперти: если бы последнее слово не оставалось за семьей, он бы ее отпустил. Добрые сестры разрешают ей готовить пищу для себя самой. Пациенты, на лицо ужасные, тоже безобидны и добры. Но время здесь остановилось, движения и слова повторяются по кругу. Камилла тоскует по Парижу, ну хотя бы по домику под Парижем, по своей маленькой мастерской, по глине и бронзе. Она молится о чуде, но у этого чуда есть имя. Поль Клодель, брат, подписавший решение о ее принудительном лечении спустя неделю после смерти их отца – единственного в семье, кто понимал художественную натуру Камиллы и поддерживал ее морально и материально.

По большому счету никакого значения не имеет ни талант Камиллы (а она талантлива), ни ее здоровье (а она больна). Поль (Жан-Люк Венсан) – хотя на экране безраздельно царствует Камилла, а он лишь наносит ей долгожданный визит, один из двенадцати за тридцать лет, – вот кто главный герой фильма. И для понимания фильма радикально важны именно его талант и его биографические обстоятельства, хотя Дюмон оставляет их за кадром.

Мало кому так, как Дюмону, удавалось воплотить самого дьявола. Поль Клодель (1868–1955) – дьявол, только особенный: при его появлении пахнет не серой, а ладаном. Он считается величайшим религиозным поэтом XX века: в 1946-м Поль станет «бессмертным» академиком, но задолго до того обретет статус национального достояния. И не претерпит после освобождения Франции от немецкой оккупации никаких неудобств из-за сочиненной в 1940-м оды маршалу Петену. Напротив, опубликует в той же «Фигаро» оду де Голлю, с которой выступит на патетическом вечере «Поэты Сопротивления».

Незадолго до того как отправить сестру в лечебницу, он прославился «Благовещением Марии» (1912), мистерией о прокаженной чудотворице. По Дюмону, он упивается собственной религиозностью, она уютна, комфортабельна, она не то что отпускает ему все грехи, но исключает саму возможность согрешить. Накануне свидания с сестрой в гостинице он заполняет дневник словами о ее несчастьях – это для вечности. Для собственного будущего бессмертия, в котором он уверен; эта уверенность особенно бесчеловечна на фоне прижизненной смерти Камиллы. По пути в лечебницу он найдет время рассказать священнику об озарении, случившемся с ним на рождественской мессе в соборе Парижской Богоматери. О это озарение! Его дата, 25 декабря 1886-го, войдет во все учебники литературы.

Столь же литературно безупречно он будет после свидания с Камиллой объяснять врачу опасность для психического здоровья творчества, не смиренного верой, тонкость грани между гениальностью и безумием. Он же поэт, он не может просто сказать старику: мне нет дела до сестры.

Еще одна вершина его творчества – драма «Жанна д'Арк на костре» – написана в год начала Второй мировой. Одной из незаметных трагедий этой войны станет трагедия душевнобольных: сорок тысяч умрут в лечебницах от голода. Умрет 19 октября 1943-го и Камилла: о том, что ее жизнь под угрозой, директор лечебницы предупреждал Поля еще в августе 1942-го. Поль в эти годы жил в собственном замке Бранг и получал 675 тыс. франков в год за то, что позволил включить свое сиятельное имя в список членов административного совета компании «Моторы Гнома и Роны», производящей авиамоторы для вермахта.

Несомненно, что и в эти годы он неустанно молился за свою несчастную сестру, как молился – в чем уверяет Камиллу на экране – тридцатью годами раньше. Но пока что идет Первая мировая, и можно чуть попрекнуть сестру за неблагодарность: семья, несмотря на военные трудности, платит за нее, а она еще чем-то недовольна. Нет-нет, Камилла прекрасно понимает, как тяжело самому Полю: четверо детей, бесприютная жизнь по гостиницам.

Дело в том, что Поль – еще и дипломат, чья карьера столь же блистательна, как и карьера поэта. К этому времени он уже достиг ранга полномочного представителя в Рио-де-Жанейро, затем в Копенгагене. Вскоре возвысится до посла, будет представлять Францию в Японии и США, а уйдет на покой в 1936-м с посольской должности в Брюсселе.

Скорее